Из истории русской, советской и постсоветской цензуры
Шрифт:
31 января 38 г. Сталин разрешил продлить до 15 апреля операцию по разгрому «шпионско-диверсионных контингентов» поляков, латышей, немцев, эстонцев, финнов, греков, иранцев, харбинцев, китайцев, румын, болгар и македонцев, иностранных подданных и советских граждан; дела их рассматривались во внесудебном порядке, без всякой видимости законности.
Требование крови Москвой и инициативы с мест. В Ленинградской области, например, арестовали 170 эстонцев из разных районов, в основном колхозников, объединили их в одну «диверсионную группу», соорудили хранилище со взрывчаткой, выбили из арестованных показания, что они хранили взрывчатку для диверсий и расстреляли 146 человек (Яков204).
Документы свидетельствуют, что к концу «ежевщины», на 1 июля 38 г. по национальному признаку было репрессировано 357227 человек: поляков — 147533, немцев — 65339, харбинцев –35943, латышей –23539, иранцев –15946, греков — 15654, финнов — 10598, китайцев и корейцев — 9191, румын — 9043, эстонцев — 8819, англичан — 3335, афганцев –3007, болгар –2752, других национальностей — 6528 (Як205).
В Сибирь и Среднюю Азию выселялись целые народы. На начало 39 г. немцев в СССР было около полутора миллионов человек (из них около 700 тыс. в России). В начале войны депортации подверглись немцы Поволжья, а затем и все другие, проживающие в европейской части СССР. Многие из них погибли в лагерях, на тяжелых работах в шахтах. В конце 43 г. началась высылка калмыков (около 100 тыс.). В октябре того же года в Чечено-Ингушетию выехала специальная
В апреле 44 г. началась подготовка к депортации крымских татар. Для проведения её привлечено около 20 тыс. солдат и 8 тыс. оперативных работников НКВД. Операция началась на рассвете 18 мая, а закончилась 20 мая. Депортировано более 190 тыс. человек. На этом фоне кажутся «мелочью» начавшееся 26 мая выселение болгар ( всегооколо 13 тыс.), армян (около 10 тыс.) и греков (менее 15 тыс.), проживавших в Крыму (Як206).
О так называемом. «еврейском вопросе». На фоне других национальных гонений евреи при советской власти находились несколько в особом положении. Они не жили компактно в одном месте. Среди активных участников революции было много евреев. На первых порах после установления советской власти евреи занимали довольно значительное место в партийной и государственной иерархии, в том числе в «карательных органах» (ЧК и т. д.). После установления в Германии фашистской диктатуры, с ее отношением к «еврейскому вопросу», советское руководство не могло солидаризироваться с гитлеровцами. Это не значило, что антисемитские тенденции в СССР не проявлялись, в том числе на государственном уровне. Но в целом антисемитизм не поощрялся, наказывался в уголовном порядке, по крайней мере на словах. Сталин не любил евреев и не мог их любить. Хотя бы потому, что многие из его политических противников, с которыми ему приходилось бороться, были евреями (начиная с Троцкого). Накануне войны Сталин в беседе с Риббентропом откровенно высказывался о своих действительных взглядах на «еврейский вопрос». Он обещал Гитлеру покончить с «еврейским засильем», особенно среди людей интеллектуального труда. И в этом сошлись родственные души и родственные системы (Як208). Недавно (весной 05 г.) исследователь М. Чудакова обнаружила в архивах любопытный документ. Оказывается. в конце 39-начале 40 гг. гитлеровская Германия предлагала Советскому Союзу и Англии переселить к ним евреев из оккупированной Европы, в одном случае в Биробиджан, в другом — на остров Мадагаскар. Обе страны отказались от предложения. Этим оправдывали позднее холокост. И тем не менее в военные годы, особенно в начале войны, антисемитская политика советских властей выражена не очень отчетливо (слишком бы заметно было ее сходство с гитлеровской идеологией). Рассказы о трусости евреев, о том, что их нет на передовой, что если они и мобилизованы в армию. то служат интендантами («Иван воюет в окопе, Абрам торгует в рабкоопе» — Б. Слуцкий, сверить текст). Но было и большое количество евреев орденоносцев, героев Советского союза. Это свидетельство не только того, что евреи заслужили ордена, но и того, что их орденами награждали, не обходили. Создание международного Еврейского антифашистского комитета (ЕАК). Отношения с союзниками. Всё это не способствовало активному проявлению антисемитизма. Более того, уже после войны, Советский Союз активно способствовал возникновению еврейского государства. Вопрос рассматривался в ООН. Арабские и мусульманские страны отчаянно сопротивлялись. Весной 77 г. выступление Громыко на специальной сессии Генеральной Ассамблеи ООН. Он говорил о жертвах, не поддающихся описанию, которые понес еврейский народ, приводил цифры (в том числе назвал 6 миллионов погибших) (см. А. Бовин. Пять лет среди евреев и мидовцев. М.,2002. С.86). Он требовал создания еврейско-арабского государства с равными правами для арабов и евреев. Если же такой проект невозможен из-за вражды между арабами и евреями, то, по словам Громыко, следует создать два государства, арабское и еврейское. Арабские страны считали такое решение несправедливым. Но с их точкой зрения не согласились, указывая, что еврейский народ был связан с Палестиной во время всего исторического периода ее существования. С советской позицией солидарны и США. Англия же — противница ее. В итоге 29 ноября 47 г. Генеральная Ассамблея приняла резолюцию номер 181 (за 33, против 13, 10 воздержалось, среди последних Англия и Китай) о создании двух независимых государств, с особым статусом Иерусалима под управлением ООН. Резолюция должна была вступить в силу через два месяца после эвакуации войск Англии (ей принадлежал мандат на эти территории), но не позднее 1 октября 48 г. (Бов87). Англичане заявили, что с 15 мая 48 г. мандат перестает действовать. Тем временем еврейские вооруженные силы установили контроль над предоставленной им территорией. США призывали евреев не торопиться. Но в апреле 48 г. формируются временные законодательные и исполнительные органы. А 14 мая 48 г. провозглашается независимое государство Израиль. Начинается война за независимость с арабскими государствами, при сочувствии и определенной военной помощи Израилю СССР и близких с ним стран (поставки оружия Чехословакией) (Бов.87-8). Передовая «Правды» 25 мая 48 г.: при всем сочувствии к национально-освободительному движению арабов, советская общественность не может не осудить агрессию арабских государств, направленную против государства Израиль и против прав еврейского народа на создание своего государства в соответствии с решением Генеральной Ассамблеи ООН.
Израиль не удалось разгромить. С начала по средину 49 г. он заключает соглашения о мире с Египтом, Ливаном, Трансиорданией, Сирией. Между тем происходят изменения в политике СССР. Из защитника Израиля Советский Союз превращается чуть ли не в главного его противника. При возникновении Израиля в нем ощущалась явная симпатия к Советскому Союзу, к социализму. Высоко оценивался Ленин. Большое количество жителей Израиля — выходцы из Советского Союза. Всё это внушало Сталину надежды на то, что можно прочно обосноваться в Израиле, использовать его в своих целях. Но военные победы укрепили положение Израиля (в чем Сталин не заинтересован). Превращаться в марионетку СССР, как планировалось в Москве, Израиль не собирался. Тем более, что дружба с США и с Западной Европой могла ему дать гораздо более, не лишая его независимости.
Укрепление Израиля, его военные победы вызвали сочувственные настроения среди евреев СССР, особенно
Преследование «безродного космополитизма». Закрытие немногочисленных еврейских журналов, газет, театров. 24 марта 49 г. Записка Сталину председателя Комитета по делам Исскуства П. Лебедева. О закрытии государственного еврейского театра. Театр закрыт в декабре 49 г. Формально мотивировка чисто экономическая: не оправдал себя в финансовом отношении, требует дотаций, приносит государству финансовые убытки. Об идеологии, художественном мастерстве и пр. речь не идет. Решили закрыть «втихую». Закрытие Еврейского литературного объединения.
Убийство знаменитого еврейского артиста С. М. Михоэлса. По распоряжению Сталина в августе 41 г. он избран председателем советского Антифашистского еврейского комитета. В 43 г. послан Сталиным в ряд стран Запада, в Америку, встретился там с Эйнштейном, со старыми друзьями М. Шагалом, Чарли Чаплином. Они собрали для Советского Союза миллион долларов. В 46 г. Михоэлс становится лауреатом Сталинской премии. А 13 января 48 г. его зверски убивают. Во время пыток один из узников Лубянки дал «признательные показания» о том, что Михоэлс шпион и подозрительно интересуется личной жизнью Сталина. Протокол допроса доставлен «вождю». Последовало прямое указание о ликвидации Михоэлса, котрое выполнили без затяжек. Его направили в Минск отбирать кандидатов на государственные премии и там убили. Есть несколько версий его смерти: официальная — случайно наехал грузовик; другая — грузовик наехал, но не случайно; еще одна — выбросили из идущего поезда. В книге Яковлева «Сумерки» приводится такая версия: Михоэлса «пригласили на дачу к Цанаве — председателю КГБ Белоруссии, там убили, тело выбросили на одной из малолюдных улиц и переехали грузовиком. Общественности сообщили, что он попал в автомобильную катастрофу». Этой версии не противоречит рассказ О. Г. Шатуновской, приводимой в статье Г. Померанца «Далекое близкое. Государственная тайна пенсионерки» («Новый мир», 2002, № 5. См. также интернет: Г. Померанц. Памяти одинокой тени.). В 60-м г. ее назначили в комиссию Шверника, по расследованию убийства Кирова. Речь шла не только о Кирове, но и вообще о жертвах сталинского террора. Когда члены комиссии спросили у Маленкова, к тому времени участника антипартийной группировки, почему члены Политбюро не сопротивлялись безумным решениям Сталина, тот ответил: «Мы его смертельно боялись» и рассказал, как Сталин, смакуя, излагал свой план убийства Михоэлса (и заодно Голубова — другого эксперта, посланного с Михоэлсом в Минск): «Обоих пригласил министр ГБ, угостил вином — чтобы при вскрытии в желудке нашли алкоголь, — а затем вошли палачи, набросили на обреченных мешки и не торопясь, в течении часа били по ним ломами». Точно один час. Автор не уверен, что на самом деле было именно так (мог позднее, смакуя, придумать Сталин; могли «схалтурить» исполнители). Но Померанц, как и Шатуновская, не верит, что Маленков, отвечая на вопрос комиссии, мог мгновенно сочинить эту историю: «Характер Маленкова хорошо описан у Авторханова… Это канцелярист, а не поэт застенка» (что, вероятно, не помешало ему «убирать» соперников, и не только соперников — ПР).
С. Липкин, писатель, друг В. Гроссмана, приводит еще один вариант убийства Михоэлса: театр Вахтангова заказал Гроссману пьесу по одному из его военных рассказов; в центре её — учитель, еврей Розенталь; он рассуждает об истреблении евреев фашистами. В 47 г. театр от постановки пьесы отказался (тема не та- ПР). Гроссман отдал её Михоэлсу. Того пьеса восхитила. Хотел сыграть в ней роль учителя. Умные замечания при обсуждении. И пророческое ощущение близкой гибели: «Я уверен, что сыграю роль учителя. Это будет моя последняя роль». Провожали его в Минск по пустяковому делу, для просмотра какой-то пьесы, выдвинутой на Сталинскую премию. Как и герой пьесы Гроссмана, он погиб от руки убийц: темной ночью его сбил грузовик (Семен Липкин. Жизнь и судьба Василия Гроссмана. М.,1990. С 80). Смотри также «Новые материалы о гибели Михоэлса» Э. Иоффе// «Лехаим», Рига. 2006, N 11, с. 108–110). Какой-то из вариантов — истинный. Какой — сказать трудно. Но ясно — зверски убили. Страшная жизнь рождала страшные легенды. Но правда иногда была страшнее таких легенд.
Затем возникло дело Еврейского антифашистского комитета (ЕАК). В годы войны он много сделал для разоблачения фашистской идеологии и политики. Контакты его со странами Запада способствовали сбору международной помощи для СССР: продовольствия, одежды, медикаментов, валютных средств. Но война кончилась, немецкий фашизм потерпел поражение и надо было искать новых врагов, внешних и внутренних. Международные связи ЕАК, которые охотно использовались властью во время войны, делали комитет после её окончания особенно подозрительным. 12 октября 46 г. Министр госбезопасности пишет в ЦК и правительство донос «О националистических проявлениях некоторых работников Еврейского антифашистского комитета». В свою очередь, Отдел внешней политики ЦК обвиняет деятелей ЕАК в том, что они забывают о классовом подходе и строят свои международные связи «на националистической основе».
Затем последовала Записка Суслова, в которой ЕАК обвинялся в антисоветской и шпионской деятельности. Начались аресты. Двое арестованных под пытками дали показания, ставшие поводом возбуждения уголовного дела. Кроме того агенты госбезопасности, внедрившиеся в комитет, докладывали о каждом шаге и высказывании его членов. Во второй половине 48 г. массовые аресты лиц, связанных с ЕАК. Дело задумано масштабно. Собирались привлечь 213 человек (Гром452-3). В числе арестованных — видные ученые, политические и общественные деятели, писатели, деятели культуры. Следственную группу возглавлял некий Комаров, которого даже его «коллеги» — собутыльники называли «палачом». 20 ноября 48 г. Политбюро по предложению Сталина и Молотова, постановило распустить Еврейский антифашистский комитет, так как он «является центром антисоветской пропаганды и регулярно поставляет антисоветскую информацию органам иностранных разведок». Следствие велось довольно долго. 3 апреля 52 г. министр госбезопасности Игнатьев направил Сталину текст обвинительного заключения. В нем арестованные именовались американскими шпионами. Их всех, за исключением академика Штерн, предлагалось приговорить к расстрелу. Политбюро одобрило обвинительное заключение и меру наказания. Дело рассматривалось Военной коллегией Верховного суда СССР. Всё заранее было предрешено. Ни одно обвинение не доказано, но это ничего не меняло. Во время процесса подсудимые говорили о фальсификации следствия, рассказывали о пытках и избиениях. Председатель Военной коллегии генерал Чепцов, видя, что процесс проваливается, добился приема у Маленкова и рассказал ему об истинном положении дел. Маленков ответил: «Политбюро приняло решение, выполняйте его». 12 августа 52 г. члены Еврейского антифашистского комитета были расстреляны (Яков209-11, Бов118). 29 июля 92 г. в Иерусалиме открыт памятник жертвам советского режима. Открытие было приурочено к 40-летию расстрела. Посол России в Израиле, Бовин, написал по этому поводу небольшую статью «Я плачу вместе с вами»: «Через несколько дней „Правда“ обругала меня. Цветы зла продолжали прорастать» (Бов119).