Из шестнадцати в тринадцать
Шрифт:
– САСКЕЕЕЕЕЕ! ВЫХОДИ, Я ЗНАЮ, ЧТО ТЫ ТАМ!
Потолок чертыхнулся.
Конечно, ученица Цунаде могла выбить дверь даже не чихнув, но ломать дом Хокаге было чревато.
– Кстати, – поспешила пояснить старшая Хината, – у нас тут Саске прячется. Не сдавай его Сакуре, пожалуйста.
– Которой из? – уточнил Наруто.
– Обеим. От младшей он прячется постоянно, а старшая внезапно воспылала ревностью. К себе же.
– Может, его в жабу спрятать? – предложила вторая Хината, хищно блеснув глазами.
– Хрен тебе, – сказал потолок (читай
– Будешь выпендриваться – всё расскажу Сакуре! – девушка погрозила потолку кулаком.
– Не бойся, Саске, я тебя спасу! – рассмеялся Наруто и крепко обнял сердитую Хинату.
– А меня! – фыркнула вторая и, пристроившись рядом, обхватила руками парочку.
Дверь сотрясалась от новой серии ударов, а барабанные перепонки обитателей дома – от криков Сакуры.
Помимо жилья появилась другая не менее важная проблема: формирование пар. В случае с, например, Яманака, всё было просто. Каждой Ино – по Саю! Но вот две Тен-Тен очень долго не могли поделить одного (сильно замученного) Нейджи, а Какаши – одну (сильно разозлённую) Рин. Обычно привязанности сохранялись вне зависимости от того, родился человек в Дубле или в Оригинале, но случались и исключения:
а) Шикамару, насмотревшись на брак старшего себя, решил, что не нужно ему вот это вот всё, и свалил в кругосветку;
б) Анко заявила, что двух Орочимару она не переживёт, и свалила в кругосветку;
в) старший Саске, благополучно женившись на старшей же Сакуре, младшей боялся просто панически, всячески старался от неё спрятаться, но в кругосветку его никто не пустил.
Мелкая Харуно внезапно решила, что шестнадцатилетний парень куда круче тринадцатилетнего, потому всё своё внимание переключила на него. Старшая Сакура без меры ревновала мужа к себе же, чем добавляла ему седых волос и не подлежащих восстановлению нервных клеток. Оставленный в покое мелкий Учиха по самые помидоры втрескался в Карин и своим безмятежным видом частенько бесил себя же страдающего.
Саске всегда был исключением из любых правил. И это радовало его далеко не всегда.
Можно сказать, что почти никогда.
Проблему решил Асума-сенсей, который не выдержал, наплевал на мнение общественности и стал жить с обоими Куренаи сразу. После чего сама общественность наплевала на своё же мнение и последовала его примеру.
– Это какая Сакура? – поинтересовался Наруто.
– Моя, – лаконично отметил появившийся рядом Саске.
– Значит, ничего тебя уже не спасёт… – вздохнула старшая Хината.
– Чем хоть провинился? – спросился младшая.
– Я не виноват! – начал отпираться Учиха. – Это всё твоя, Наруто, сестра и её парень! Они решили разыграть Сакуру, а я просто немного помог.
– Немного? – Хината недоверчиво вздёрнула бровь.
– Совсем чуть-чуть. Впустил их в дом, написал письмо, приготовил муляж собственного трупа…
– ЧТО ТЫ СДЕЛАЛ?!!
– Написал письмо, – терпеливо уточнил Саске, – что не могу больше так жить, что моё трепетное сердце разрывается от тоски, а тонкая душевная организация не выдерживает равнодушия
– А труп-то зачем? – перебил парня Наруто.
– Так я письмо это к нему прикрепил, – не теряя невозмутимости, продолжил Саске. – Пришлось ещё выучиться вязать петлю и укрепить люстру, чтобы тело не упало раньше времени…
– Так ты же всё сам сделал! – фыркнула длинноволосая Хината. – При чём тут Кагами с Наваки?
– Ну, Наваки сказал, что не плохо было бы напугать Сакуру, а Кагами взяла Сараду на выходные.
– То есть Сакура пришла домой после трёх смен в больнице, увидела твой хладный труп, висящий на люстре, и прочла душещипательную предсмертную записку? – переспросил Наруто.
– Ты не жилец, – подытожила за Саске Хината. – Надо было сразу валить из деревни...
– САСКЕЕЕЕЕЕ! – ревело за дверью разгневанное чудовище (читай Сакура).
– В жабу? – предложила младшая Хината.
– Придётся…
Саске обречённо закатил глаза и, призвав всё своё мужество, направился к комнате, где ждала своего часа предусмотрительно оставленная Харуру. Всё же Наруто прекрасно знал своих товарищей по команде, и даже находясь на другом краю материка умудрялся протягивать им руку (читай жабу) помощи.
Орочимару беспокоился.
Орочимару нервничал.
Орочимару переживал.
Потому что его малыш, такой беззащитный и ранимый, потерялся много лет назад.
После слияния двух миров предметы и люди, не имевшие своей копии, пропали. Все и всё, что отличало Дубль от Оригинала, оказалось собрано в одном месте, на равнине в стране Молний. Целую кучу личных вещей, домов и не существовавших в Оригинале людей нашли почти сразу. Не было среди них только одной пропажи: того самого малыша, судьба которого не давала Орочимару спокойно спать.
С того дня Змеиный Саннин, Великий Учёный и просто харизматичный мужчина полюбил всем и каждому рассказывать трогательную историю о том, как потерял своего ненаглядного малыша. У человека неосведомлённого могло сложиться впечатление, что речь идёт о ребёнке, младшем брате или, на худой конец, о любимом домашнем животном. Но только Анко, которая ничему не удивлялась с тринадцати лет, знала, что нежный малыш – это зомби Учиха Мадара.
Пропажа такого значительного персонажа не могла не волновать, но время шло, Мадара не объявлялся, и корней его зловещего заговора так же ниоткуда не виднелось. Потому постепенно поиски его свернули, и лишь Орочимару не прекращал попытки найти своего малыша.
Обычно на поиски он отправлялся в гордом одиночестве или вместе с Анко, но в этот раз компанию им составили Наруто с Итачи. Потенциально бесполезную поисковую экспедицию парочка воспринимала как отпуск, из-за большого количества миссий им редко удавалось побыть вместе. Объединение миров принесло спокойному Оригиналу не только друзей, но и врагов, потому без работы шиноби сидеть не приходилось.
– Где же, где же мой малыш… – театрально вздыхал Орочимару, пробираясь через лесную чащу.