Из Тьмы, Арка 5
Шрифт:
— Ты так быстро прочла? — одновременно удивилась и расслабилась сестра. Она даже пропустила мимо ушей мои выпады в сторону «праведных и честных» борцов с имперским игом. Впрочем, понять что-то на той маске, под которой Акаме привыкла скрывать беспокойство, смог бы лишь кто-то очень хорошо с ней знакомый. Или эмпат, — Значит, это всё неправда? Правильно?
— В новых условиях пришлось научиться и быстрому чтению, — начинаю отвечать по порядку. — Тем более меня повысили. Теперь отчётов и документов, которые придётся читать и писать, станет ещё больше, вздох. — А статья, как ни странно, почти не лжёт, — чувствую, как от столь неожиданных слов изумились и разом напряглись Акаме и Булат. — Естественно,
— Я понимаю, что вам хочется получить прямые и правдивые ответы. И я их дам. Только вот... не знаю, как Булату — но тебе, Акаме, точно будет полезно научиться самостоятельно анализировать открытые источники информации. СМИ и «заботливые командиры» всегда лгут в ту или иную сторону. Причём хуже всего, когда не напрямую, через интерпретации и подачу под нужным углом. А вычленять крупицы истины важно для любого разведчика или, хех, революционера. Если он, конечно, не желает незаметно для себя оказаться разменной пешкой, фигурой, что продали за горсть золотых или каплю влияния. Но которая до самого бесславного и бессмысленного конца верила, будто сложила жизнь во имя страны, освобождения от гнёта или ещё за какой-нибудь красивый мираж.
— Ты раньше не была такой, сестра, — едва заметно поджав губы на этот слабо завуалированный выпад, сказала Акаме. Впрочем, понимая, что она первая уколола меня своими подозрениями, девушка признала: — Но я понимаю, что моё недоверие тебя обидело. Мне не нужно было так делать.
От выпивающих на своём конце стола мужчин донеслось замечание Булата насчёт моего ораторского таланта, напомнившего ему Надженду. М-да, даже не знаю, как реагировать на столь «лестное» сравнение с одноглазой похитительницей чужих сестрёнок.
— Нет, я не обиделась, — сделав вид, что не услышала простодушное заявление Булата, отвечаю сестре. — Я сказала то, что сказала, совсем не из желания ужалить в ответ: всё же мои слова легко отнести не только к вашему революционному кружку, но и к нашему Отряду. До недавних пор Отряд подходил под определение безмысленных пешек заметно сильнее. Просто… что поделать? — пожимаю плечами. — После того, как удалось избавиться от влияния наркотиков и гипноиндукторов, я долго и упорно пыталась разобраться в ситуации. Это более-менее получилось. И должна сказать: там, где есть знание — нет место вере. Поэтому я не стану просить мне поверить. Пусть этим занимаются те, кто жаждет навесить вам на глаза очередные шоры. Я просто предлагаю показать, как нужно смотреть и слышать, чтобы не оказаться обманутыми. Ну, по крайней мере, в большинстве случаев догадаться, что тебе лгут или недоговаривают, — поправилась я. Всё-таки податься обману или обмануться самостоятельно может каждый, так что говорить о какой-то стопроцентной прозорливости было бы с моей стороны довольно… опрометчиво.
Не могу сказать, что поделилась с сестрой и Булатом некими тайными знаниями. Просто мы на примере статьи о «кладбищенском порядке», устроенном на северо-восточной части Империи, разобрали, как нужно фильтровать данные сквозь призму интересов групп лиц, поддерживающих то или иное издание. Я рассказала, как можно обмануть или позволить обмануться, показав цели часть правды; как, имея ресурсы, превратить откровенную ложь в общепринятую истину. Также я посоветовала им производить перекрёстные проверки новостей путём сличения информации, подаваемой из нескольких источников, принадлежащих разным фракциям, отговорила вестись на типичные эмоциональные крючки и так далее.
Ну, и вообще подходить к публично распространяемой информации с точки зрения выгоды: «А что хочет получить тот,
Не то чтобы одна скромная некроманси, на которую стали как-то странно коситься, всерьёз рассчитывала, будто сестра или её более взрослый напарник станут действовать по всем озвученным заветам. Увы, люди не меняют свои привычки настолько просто. Однако часть озвученного обязательно отложится в их головах.
Верить в то, что голод устроил наместник, сидящий в центре региона, а не непосредственно контролирующие торговые пути смутьяны. Ха! И каким образом? Силой? Так до последнего времени именно Ван через сына старшего лорда Хиро — генерала Камуи — контролировали большую часть войск регионалов. Да и Мизуна обладали вполне себе зубастой армией, хоть послабее, чем у Ван, наполовину представленной флотом. Это вполне открытая, доступная любому желающему информация. А уж та байка об ограбленных на провизию владениях… Угу, будто мы впятером организовали продразвёрстку и умудрились лично обобрать сотни тысяч и миллионы людей, устроив голод, из-за которого погибло…
А кто погиб, кстати? И какие конкретно владения оказались разорены? Нет данных? При том, что есть многословные заявления о «многочисленных зверствах» — без конкретных примеров? Ну-ну.
Зато вполне успешно проведённые мероприятия по борьбе с голодом в «не разорённых псами режима» провинциях наши недруги, пусть сквозь зубы, но признают. Как и уничтоженного монстра S-ранга, а также зачистку его более слабых собратьев, что, несмотря на «слабость», тем не менее, всё ещё представляли опасность для местных владетелей и их подданных, и так обескровленных противостоянием с Волной Монстров. Которым, кстати, «сильные и благородные» Ван и Мизуна даже не собирались идти на выручку. Как (отчасти) наши противники признают и предотвращение неизбежной, казалось бы, усобицы.
…Особенно с этим согласны Ван, чьего главу рода одна некроманси очень крепко держит… нет, не за то место, о котором любит говорить Кей, а за горло. Впрочем, это к делу не относится, и озвучивать данную пикантную подробность я не стану.
Да, продолжала я уже вслух просветительные речи, порою приходилось действовать сомнительными методами, плюя на законы, молчаливые договорённости и правила приличия, поэтому зверства и разорённые владения (если говорить непосредственно об имуществе нехороших дворян и чинуш) присутствовали. Но жёсткие меры применялись именно к смутьянам и их пособникам, а не к простым подданным, непричастным к делишкам владетелей.
Вот как раз простой народ наша деятельность задевала редко, а порою даже шла ему на пользу. Как вот в случае доставки продовольствия. Я лично пользовалась мобильностью раух и пространственными карманами, чтобы прилагаемые усилия выглядели не каплей в море, а помогали всерьёз и многим.
Можно ли жаловаться на то, как мы с ребятами вели дела? Конечно! Всё-таки нас прислали именно из-за невозможности справиться с проблемами, так сказать, внутрисистемными методами. Вот теперь эти человекообразные проблемы и воют. Кому из власть имущих понравится, когда безнравственный и беззаконный подход к решению проблем применяется не ими, а к ним, как они считали — неподсудным вершителям судеб?
(Тут революционеры согласно покивали, подобная тактика им близка и понятна).
В целом наше немного болезненное и кровавое, но необходимое для спасения «хирургическое вмешательство» пошло на пользу всем, кроме узкой группы лиц, которые хотели половить рыбку в мутной водице будущих неурядиц. Они-то в основном и гонят волну.
Кстати о подозрительных взглядах: если бы не Генсэй-Юрэй, который выступил на моей стороне как свидетель и участник недавних событий, а также рассказал свою историю горячо интересовавшемуся ею Булату, то мне пришлось бы сложнее.