Из Тьмы, Арка 5

Добродел

Одна из свободных от почёсывания голов приблизилась к нам и осторожно понюхала Люца, царственно и грозно восседающего у меня на сгибе локтя. Голова с любопытством и недоумением повернулась почти на девяносто градусов, вскоре к ней присоединилась вторая; и даже та голова, которую я почёсывала, скосила глаз в молчаливом вопросе: «Что это за мелкое шерстяное недоразумение? И почему оно считает себя милее её — сильной и умной Печеньки, которая недавно продвинулась в ранге, успешно осваивает способность метаморфизма и совсем скоро сможет стать совсем как маленькая-злая-главная-старшая?»

Я из интереса — как же на это

отреагирует ушасто-пушистый? — передала ему мысли прожоры. Тот воинственно встопорщился, словно готовый прыгнуть на живую чешуйчато-зубастую гору, каждая из пастей которой легко бы проглотила некрупную лошадь, не то, что какого-то кролика. Мало того: Люц сообразил, что я могу транслировать мысли, и передал «большой лысой громиле», что он появился раньше. Ещё он может постоянно находиться рядом с хозяйкой. И вообще — его все любят и гладят!

— С-с? Фсши! — пренебрежительно фыркнула Печенька, которую хозяйка тоже регулярно гладит и приятно почёсывает. А остальные ей, в отличие от всяких мелких-шерстяных, безразличны.

Эта битва могла стать легендарной, однако Анна так и не позволила ей состояться.

— Куроме, Акира просила позвать тебя в подвал. Она сказала, что всё готово и вам пора продолжать.

— Хорошо, — киваю ей, отвернувшись от высокомерно задравшей головы «сильной и полезной, в отличие от некоторых ушастых крыс» Печеньки, которая направилась дегустировать оставленные для неё вкусняшки, и сгоняю с рук Люца, также считающего себя лучше «здоровилы». — С Сеной всё хорошо, она выживет, — сказала я лучнице, что всем своим видом выражала беспокойство. — И инвалидом она тоже не станет. Мы решим эту проблему. Так или иначе. Что у тебя, кстати, с рукой? — спрашиваю, начиная двигаться к парадному входу.

Чувствую, как сзади кто-то подкрадывается, а потом на плечо обрушивается невеликий вес одного гордого и ленивого некропушистика, который не захотел мириться с тем, что его согнали с рук, и самостоятельно скакать по холодному снегу.

— А, это, — Анна дотронулась до левой кисти. — Ничего страшного: всего лишь неудачно защитилась, и мне выбило сустав. Уже вправила и зафиксировала. У нас есть спец-препараты, так что завтра буду как новенькая. Повезло… Если бы не поднявшийся шум, у тех убийц могло и получиться.

— Да, Сена нас всех спасла. Меня уж точно, — со слабой улыбкой покачиваю головой, одновременно признавая свою позорную слабость и достойную уважения самоотверженность подруги. — И я верну ей долг, — выпрямив осанку, но, не переставая — теперь зло — улыбаться, пересекаю порог полуразрушенного особняка. — В том числе и путём возмездия причастным к нападению.

«Я смою эту говорящую грязь потоками их собственной крови!»

* * *

Когда я вернулась, мы с немного отдохнувшей Акирой перебросились несколькими фразами ни о чём, а потом дружно, не сговариваясь, стали готовится к возвращению милой ножки нашей пурпуровласой подруги на её законное место.

…И сразу забуксовали.

То есть со стороны Акиры всё, как было, так и осталось: хороший, пусть и несколько ограниченный в инструментах и хай-тек/маго-тек оборудовании хирург, с умением ускорять движения и разгонять разум, точно знала, на что она способна, а на что — нет. Зато у меня возникли проблемы. Отделённая от тела и пролежавшая в холоде нога сохранила в себе недостаточно много праны, поэтому её плоть

очень хорошо (куда лучше связанной с телом хотя бы кусочком кожи и плоти) принимала в себя негативную силу.

Но плохо её отдавала, отнюдь не стремясь оживать.

Была бы Сена менее израненной и измученной, можно было попытаться просто прирастить ей конечность и, вколов все оставшиеся запасы её личной жизненной силы, возложить задачу по «оживлению» заражённой негативной силой конечности на её собственный организм. Всё же воители живучие, у них больше праны, которая имеет плотность выше, нежели у простых бандитов и низкоранговых воителей, эксперименты над которыми я проводила. А если этого не хватит, то энергетику можно простимулировать.

…да, можно — если бы сопутствующая стимуляции сильная боль и неизбежные мышечные спазмы не уничтожили бы всю предыдущую работу, проделанную нами с Акирой. Да и повреждения и так пострадавших (в том числе от лечения) духовно-пранических систем…

Пришлось искать иные подходы. Как, например, попытка погасить негативную силу моей собственной жизнью, которая после процесса трансформы преобразуется в нейтральную.

Однако я переоценила собственную способность прогибать мир волей, а также не до конца учла влияние внешней (плохо изолированной подвалом) среды и сопротивление пусть отделённой, но части чужого организма. Продавить-то его получилось, как и насытить срез своей праной, но лучше от этого не стало. Напротив, ситуация значительно ухудшилась: по ноге расползлась энергия тейгу и моя не полностью преобразованная прана, которые вне своего тела или вне подконтрольной нежити удерживать оказалось сложнее и которые (при сращивании конечности с основным телом пациентки) неизбежно отравят и так ослабленный организм.

Проклятье!

Если бы не то доверие, которое я заслужила от Акиры на первом этапе операции, когда моя помощь очень сильно помогла, на том бы всё и закончилось: рыжая медик выгнала бы «чокнувшуюся на своих экспериментах» сокомандницу и предпочла бы просто сформировать культю, на которую в будущем можно поставить протез. Но кредит доверия имелся, пусть и быстро истаивал. Поэтому медик смолчала, уточнив лишь, что я собираюсь делать дальше?

Учитывая моё состояние, которое, благодаря победе над «отражением» и его частичному поглощению — пусть и являлось несравненно лучшим, чем должно быть, однако в целом не блистало — позволить себе тратить большое количество жизненной силы или глубоко погружаться в связь с тейгу я не могла.

Зато оставался вариант с более плотным взаимодействием с тёмным духом в кинжале. В конце концов, именно для таких слишком тонких и сложных манипуляций вовне я его и создавала!

Правда, гадский дух, в которого я вложила свойства «связности», «чуткости» и «изменчивости», развивался медленнее, чем хотелось бы. И в большей мере в направлении некрохимерологии, да. Однако неудачные попытки одной некроманси и так поставили конечность её подруги на грань «некро», так что хуже уже не будет. Или провал, после которого я помогу ускорить заживление ушитой Акирой культи, или успех, когда Сена пусть и не сможет сразу встать и идти, как мне грезилось (и точно не сможет сохранить былую боеспособность, энергетике ноги точно каюк) но хотя бы сохранит родную конечность с потенциалом к восстановлению силы.