Из Вайтрана с любовью
Шрифт:
— Это правда, — я решил нарушить молчание. Предвестница вопросительно повернула на меня голову. — Вигнар сговорился с Серебряной Кровью. Послезавтра Брилл должен отправиться в Маркарт за деньгами — очевидно, оплатой того, что Серые Гривы впустят Братьев Бури в Вайтран, но перед тем, как возвращаться назад, Брилл должен отписаться об этом Вигнару.
— Я пошлю Вилкаса с несколькими людьми в Предел, они перехватят письмо, — сказала Лидия.
— Может, лучше мне в Предел поехать? Может, есть какое-нибудь задание для Соратников, где понадобится помощь мага? Лидия, я ведь должен зарабатывать
Предвестница ехидно подняла бровь.
— Вот сейчас я вообще талморца не вижу.
— Но это ведь правда?
— Подожди, пока Йорлунд тебе оружие с доспехами сделает — уж ходить в бой, так нормально одетым, а не в робе мага. Согласись: ты можешь не заметить, как действие заклинания закончится.
Я добро улыбнулся.
— В норда-то мне всё равно не переродиться.
— И я не вижу в этом ничего плохого. Борода тебе, кстати, всё равно не идёт, лучше побрейся.
Стыдливо опустив голову, я провёл руками по заросшей мелкой колючей щетиной щеке. Борода всё же у меня растёт отвратительно.
От дальнейшего разговора нас отвлёк настойчивый стук в дверь. Мы боязливо переглянулись. Кто решил прийти к нам в такой час, да ещё и по такой погоде, было для нас загадкой. Я предполагал худшее: что люди Серебряной Крови уже прибыли в Вайтран, хотят схватить меня, привести на расправу Вигнару. Судя по тому, что Лидия потянулась к стойке за оружием, о чём-то подобном подумала и она. Я поставил кружку на столик, повесил одеяло на спинку кресла и поднялся. Лидия взяла в руки короткий меч. Мы кивнули друг другу, я укрепил тело заклинанием, приготовился сотворить молнию, Предвестница встала в боевую стойку и резко открыла дверь.
На пороге стояла Ольфина Серая Грива, облачённая в рогожный чёрный плащ; подол её платья успел намокнуть, а её глаза покраснели от слёз.
— Дядя… умер… — сквозь всхлипы произнесла она.
========== 32 ==========
Лидия жестами пригласила нежданную гостью пройти внутрь. Ольфина расстегнула фибулу и сняла плащ, переступая порог дома.
— Подойди к огню, погрейся, — тон Предвестницы, несмотря на видимую мягкость, звучал, будто приказ. Ольфину, впрочем, он устраивал, и девушка с удовольствием устроилась возле очага. — Прими наши соболезнования.
Я нахмурился: о смерти этого сумасшедшего старика я совсем не жалею. Даже немного рад, что он умер, буду себя хоть немного спокойнее чувствовать; по крайней мере, появление в Вайтране Братьев Бури и моя мучительная смерть от их рук откладывается.
— Конечно, это всё очень печально, но мне не очень верится, что ты пришла к нам за соболезнованиями, да ещё и по такой погоде, — нахмурился я; надеюсь, мой голос не звучал презрительно и высокомерно.
Ольфина одарила меня презрительным взглядом.
— Ты прав.
Девушка снова заплакала, Лидия велела ей присесть, взяла из буфета бутылку с какой-то настойкой, откупорила её и налила содержимое в кубок, разбавив затем горячей водой.
— Выпей и успокойся, — приказала Предвестница. Ольфина снова подчинилась, сделала маленький глоток и поморщилась.
— Его убили, Предвестница, — девушка вертела головой,
Ольфина снова заплакала. Она любила своего дядю, ей больно было потерять его, а вид его смерти, кажется, сильно испугал её. Терять близких ужасно; слава Стендарру, что все, кто дорог мне, живы.
Про себя усмехнулся: я жалею племянницу человека, который желал убить меня.
— Вигнар был стар, — возразила Лидия. — Он много пил, ел жирного и жареного, но мало упражнялся физически и часто ругался с людьми. Подобное сгубит любого.
Девушка стукнула кубком о поверхность стола так, что горячая настойка расплескалась прямо ей на руку, но Ольфина словно и не обратила на это внимание.
— Его убили, Предвестница! Моего дядю убили! Леди Альдегунд, она… — Ольфина снова всхлипнула, — она ненавидела дядю, и это было взаимно! Вчера дядя поссорился с ярлом, очень сильно поссорился… Наверняка после этого Альдегунд решила избавиться от него, подумала, что он стал слишком опасен для неё! Эльф…
— Меня зовут Эстормо.
— Пожалуйста… помоги, — девушка одарила меня умоляющим взглядом, будто бы и не было ни ареста её брата, ни дальнейшей её злобы на всех альтмеров. — Ты… ты ведь знаешь, насколько леди Альдегунд опасна!
Конечно, я не удивлюсь, если Альдегунд действительно убила Вигнара; только вот какой мне от этого знания толк?
— Допустим, твоего дядю действительно убила Альдегунд, — холодно ответил я. — Но твой дядя, если ты не знала, собирался открыть ворота Братьям Бури и очень хотел прилюдно убить меня. Прости, если покажусь тебе грубым, но после его смерти я смогу чувствовать себя немного спокойнее.
На моё удивление, Ольфина не стала перечить мне, даже взгляд её ничуть не поменялся.
— Да, я понимаю, вы с дядей не ладили. Но он хотел дать тебе шанс, он сам сказал это перед тем, как к Балгруфу пойти!
В столь быстрой смене решения я сомневался — такие, как Вигнар, обычно очень упрямы.
— Откуда мне знать, что он не собрался, например, держать меня в заложниках?
Ольфина осушила кубок.
— Ты сам веришь в это? — гневно спросила она.
Я ещё раз задумался и стыдливо опустил голову. Эленвен не расстроится из-за моей смерти; по её мнению, я всего лишь маленькая шестерёнка в огромном механизме, рабочая пчела в огромном улье. По первому слову начальства я обязан в любое мгновение расстаться с жизнью ради общей цели. Да, это правильно — дисциплина и самоотдача превыше всего в любом деле, только вот я не понимал, ради чего я буду жертвовать жизнью? В альянсе с нами Легион давно уже бы отбил Предел, а клан Серебряной Крови и их сподручные уже давно могли бы умереть в наших застенках самой мучительной смертью, которую Талмор обещает тем, кто посягнёт на жизнь юстициара или охраняющих его солдат. Но Ондолемар и его подчинённые мертвы, клан Серебряной Крови правит Пределом и даже посягает на соседние территории, а Эленвен по-прежнему сидит в своём тёплом безопасном посольстве и развлекает скайримскую проимперскую элиту светскими раутами.