Из внешнего мира
Шрифт:
На следующий день они тронулись в путь. Как Амелия ни храбрилась, идти самостоятельно она пока не могла. Зелгадису пришлось ее нести.
– Прямо как в нашу первую встречу, - рассмеялась Амелия.
Только теперь Зелгадис тащил ее, не как мешок с мукой, а бережно держал на руках. Амелия положила голову ему на плечо и чувствовала себя очень уютно.
По обе стороны от тракта рос густой лес, лианы висели прямо над дорогой, образовывая купол, и путешественники будто шли сквозь коридор. Амелия глазела по сторонам, пытаясь рассмотреть среди густой зелени шумных пестрых птиц и юрких мартышек. Все
– Смотри, Зел, какие птицы. Смотри, какие забавные листья у той пальмы, - то и дело говорила она, тыкая во все стороны пальцем.
Зелгадис согласно хмыкал. Как же он соскучился по широкой улыбке Амелии! И по ее детской восторженности. Даже просто по звуку ее голоса.
К полудню Амелия почувствовала себя гораздо лучше и решительно заявила, что пойдет сама. Конечно, ей было очень приятно, что Зелгадис несет ее на руках. Романтично и все-такое. Особенно романтично кололись каменные наросты на груди Зелгадиса, когда Амелия, забывшись, прижималась слишком сильно.
Ей не хотелось его утомлять, ему-то как раз ее тащить совсем не романтично.
– Босиком что ли пойдешь?
– неожиданно для Амелии воспротивился ее идее Зелгадис.
Прежде, чем отправиться в путь, он отдал ей свой халат, но вот запасных сандалий у него не нашлось.
– Ну, тут вроде бы нет камней, - заметила Амелия, оглядывая дорогу.
До ушей Зелгадиса донесся слабый шум, гул голосов и знакомые до печеночных колик крики верблюдов.
– Скоро мы сможем достать тебе сандалии, - он спустил Амелию на землю и, ответив на ее вопросительный взгляд, произнес.
– Впереди, похоже, деревня.
Или просто люди, едущие на верблюдах. Зелгадис прикинул, не будет ли им с Амелией опасно с ними встречаться. Вряд ли от такой большой группы стоило ожидать чего-то хорошего. К тому же оставалась вероятность, что "Фламинго" принадлежал какому-то местному бандитскому авторитету, который, не сделав выводы из устроенной Зелгадисом резни, вполне может захотеть отомстить. И вернуть белую невольницу. Но возможная погоня должна появиться с другой стороны. Разве что здесь есть какие-то тропы, которые бы позволили бандитам обойти Зелгадиса и Амелию.
"Эх, моя паранойя иногда действительно переходит все границы", - устало подумал Зелгадис.
Запах жарящегося мяса рассеял его подозрения. Впереди точно была деревня.
Вскоре между деревьями показались конусы тростниковых крыш.
– Мы ведь купим одежду и припасы?
– с ударением на слове "купим" спросила Амелия.
– Угу, - пробормотал Зелгадис, мысленно подсчитывая деньги.
Чтобы нанять корабль в порту, им точно придется искать работу. Или надеяться, что удастся спасти от разбойников какого-нибудь купца. А лучше - много купцов. Или того хлеще - провернуть "шутку
Однажды крупно проиграв в карты, Зольф срочно нуждался в деньгах и подбил Дилгера сыграть разбойника, от которого он храбро спасет странствующего торговца. Узнав обо всем, Зелгадис не стал сдавать их Резо, но деньги отобрал в общую кассу. А карточный долг Зольфа вернул, выведя на чистую воду шулеров, которые его обчистили.
Увы, Амелия не одобрит такой способ заработать деньги.
Жители деревни хорошо говорили на меве, Зелгадис быстро столковался с несколькими мужчинами, и те продали ему вяленое мясо и лепешек. Женщины подобрали для Амелии сарафан цвета индиго, желтый платок и удобные сандалии на деревянной подошве. Вот только, как Амелия ни старалась объяснить им, что такое нижнее белье, они так и не поняли. Амелия сдалась, когда одна из них с невинным видом выдала фразу: "А зачем? Так хорошо ветерком обдувает. И мужу меньше снимать".
В дополнение к своей фляге, Зелгадис приобрел еще две и наполнил их водой из колодца. Амелия купила одеяла.
Закончив со сборами, друзья отправились в путь.
Амелия все еще чувствовала легкую слабость и неприятное напряжение в мышцах, но думала, что это скоро пройдет.
Утро следующего дня показало, насколько она заблуждалась.
Амелия проснулась с жуткой головной болью. По вискам отбивал марш невидимый барабанщик. Все тело горело, но в то же время Амелию бил озноб, как при простуде.
Заметив, что она дрожит, Зелгадис прижал ладонь ко лбу Амелии.
Тепло.
Раз уж он со своей толстой кожей ощущает тепло, то какая же у Амелии высокая температура на самом деле? Зелгадис поспешил вызвать "Рекавери", оно немного уняло головную боль Амелии, но жар не спал до конца.
– Неужели я подхватила какую-то местную болезнь?
– слабо проговорила Амелия, после того, как жадно выпила половину фляги с водой.
– Наверное, - обронил Зелгадис.
В его душе склизкими змеями зашевелились подозрения.
После лечения Амелия смогла встать на ноги, но не прошло и несколько часов, как ее настиг очередной приступ неведомого недуга. На этот раз болела не только голова, ломило суставы, уколы боли распространялись от пальцев рук к плечам, будто в мышцы впивалось множество насекомых. "Рекавери" практические не помогло, лишь чуть-чуть сняло боль. Амелия попробовала вспомнить заклинания для лечения вирусных заболеваний, но мозг будто превратился в кашу. Даже думать было больно. В сознании расползался туман, Амелия уже плохо понимала, что происходит.
Зелгадис уложил ее на расстеленное на земле одеяло, накрыл сверху вторым. Амелию трясло, как в лихорадке. Зелгадис раз за разом бестолку вызвал "Рекавери", проклиная себя за то, что не изучил другие лечащие заклинания. Ему это не нужно. Он же воин. Твою мать.
– Ой, Зел, по тебе прыгают пушистые цыплята, - вдруг заявила Амелия и глупо захихикала.
Это звучало бы смешно, если бы не было так страшно. Зелгадиса пробрала дрожь, когда он заглянул в осоловевшие глаза Амелии. Ее пустой взгляд, ничего не выражающее лицо напомнили ему сумасшедшего, который поразил его в детстве во время посещения вместе с Резо больницы для душевнобольных.