Из внешнего мира
Шрифт:
– Я - Мамбала, вождь куава, - с величественным поклоном проговорил он.
– Мы перед вами в неоплатном долгу. Нхопи сказал, что пригласил вас к нам в деревню. Он мудр, как старый лев. Почтите наше торжество своим присутствием.
Путь до деревни занял остаток дня. Они долго петляли по едва заметным лесным тропкам. Если бы не куава, Зелгадис и Амелия заблудились бы здесь в два счета. Но те безошибочно находили дорогу, будто не видели ее, а скорее чувствовали. Удивительно, как работорговцы смогли найти их в такой чащобе. Хотя люди готовы пойти на многое ради денег.
К вечеру они добрались до деревни, раскинувшейся на небольшой поляне посреди
Было заметно, что здесь не так давно побывали работорговцы. Несколько хижин оказались разломаны, на улочках между ними валялись черепки разбитой посуды, порванные тряпки и куча других мелочей. Ворота жалобно скрипели, раскачиваясь на одной петле.
Женщины тут же бросились наводить порядок и собирать угощение для гостей. Зелгадиса и Амелию провели на небольшую площадку в центре деревни, где на широких пальмовых листьях лежала огромная разделанная туша. Видимо останки того самого загадочного слона, на которого охотились куава. Прикинув размеры этой зверюги, Зелгадис только присвистнул, наверняка такую громадину даже с магией не так-то просто будет завалить. Удивительно, как куава справились с ним своими жалкими копьями. Он невольно проникся к чернокожим охотникам уважением.
Несколько воинов притащили большие пни, один из них заменял вождю Мамбале трон, два других он любезно предложил Зелгадису и Амелии.
– Могут ли великие колдуны рассказать, откуда пришли в джунгли куава?
– Мамбала степенно начал беседу, он вел себя почтительно, но не раболепно, как можно было ожидать. Хотя такому дикарю, как он, двое людей, владеющих магией, наверняка казались едва ли не богами.
– Даже старый Нхопи, которому недавно минуло восемьдесят лет, не помнит, чтобы на нашей земле появлялись люди с иным цветом кожи, умеющие призывать огонь и лечить раны прикосновением.
За словами Мамбалы скрывался вопрос: "Уж не боги ли вы?". Но почему-то обращался он к Зелгадису, почти не глядя на Амелию. Похоже, в этой части мира к женщинам везде относились пренебрежительно. Это где-нибудь в Сейруне или Зифирии за нелестное слово в адрес дамы можно было получить от этой самой дамы заклинанием в физиономию. А здесь магией владели единицы, и могущественная Азерет была редким исключением.
Амелия тоже заметила, что Мамбала, задавая вопросы, выжидательно смотрит на Зелгадиса. Ее всегда возмущало, когда ей пренебрегали, но с другой стороны - такое поведение Мамбалы может объясняться каким-то местным обычаем. А первое правило дипломата, как учил ее дядя Кристофер, бывший в молодости послом в разных странах, - это строго соблюдать все местные нормы поведения. Поэтому Амелия взглядом предложила Зелгадису говорить за них обоих. Он мысленно тяжко вздохнул: переговоры - это совсем не по его части, но деваться некуда.
– Мы прибыли из страны за морем, - сказал Зелгадис.
При слове "море" Мамбала озадаченно почесал затылок.
– Что такое "море"?
– Большая вода, - попытался объяснить Зелгадис.
– Озеро?
– Нет, гораздо больше. Много-много воды.
Мамбала нахмурился, явно подозревая, что сидящие перед ним точно боги, явившиеся с небес и теперь пытающиеся это неуклюже скрыть. Видя, как он сбит с толку, Амелия невольно улыбнулась, прикрыв рот ладошкой.
– Мы путешествуем, чтобы увидеть
– Торговля? Обмен?
– Мамбала оживился.
– Наши женщины собирают в джунглях цветы валиола, их очень ценят торговцы, с которыми мы встречаемся у большой дороги. А еще перья птиц, слоновье мясо, шкуры... Что у вас есть на обмен?
– С собой ничего, но мы можем предложить для обмена..., - Зелгадис вопросительно покосился на Амелию.
– Ткани, украшения, посуду, - закончила за него она.
– Много всего.
"Дипломатические переговоры" прервало появление женщин, несших пиршественные яства. Зелгадису и Амелии с гордостью продемонстрировали местные деликатесы: зеленых гусениц, сушеных червей, покрытые слизью личинки какого-то насекомого и жареных кузнечиков. С особым апломбом было подано блюдо с лягушками. Амелию от вида угощения замутило, Зелгадис сделал морду кирпичом и, наплевав на дипломатию, заявил, что не голоден. А вот Мамбала и несколько его приближенных, удостоившихся чести разделить трапезу с гостями, с удовольствием налегали на все блюда, особенно жадно уплетая гусениц. От одного взгляда на них у Амелии пропал всякий аппетит. Но женщины принялись уговаривать гостей попробовать хоть что-нибудь, меве они владели совсем чуть-чуть, но и так не трудно было догадаться, что они хотят набить желудки своих спасителей до отказа. Зелгадис оставался непреклонным, а добросердечная Амелия сдалась. Закрыв глаза, она надкусила лягушачью лапку. На вкус та оказалась гораздо приятнее, чем на вид. Чем-то похожа на курицу. Под довольными взглядами женщин, Амелия съела несколько штук.
– Зел, лягушки вкусные, попробуй, - она лукаво улыбнулась Зелгадису.
– Нет, спасибо, - с кислой миной заявил тот.
– Я лучше дождусь других блюд, если они вообще будут.
Правильно истолковав его слова, женщины поспешили принести фрукты и овощи, их Зелгадис и Амелия попробовали уже без опаски. Большой желтый корнеплод, чья сочная мякоть буквально таяла во рту, по вкусу напоминал сметану. Другой фрукт внешне походил на картошку, но на вкус оказался приторно сладким. Амелии больше всего понравились мелкие фиолетовые ягоды с легкой горчинкой.
После закусок торжественно внесли главное блюдо - жаренный слоновий хобот, как его назвал Мамбала. Мясо пахло умопомрачительно, так, что даже обычно равнодушный к еде Зелгадис, почувствовал зверский аппетит.
Как и в случае с другими кушаньями, гостям позволили первыми выбрать самые лакомые кусочки, а затем блюдо пошло по кругу.
– Похоже на говядину, - заметила Амелия, пробуя мясо слона.
– Даже на говяжий язык.
Зелгадис не помнил, какой на вкус говяжий язык, поэтому просто поверил ей.
Затем принесли еще несколько блюд, но Амелия уже наелась и стала с интересом разглядывать тарелки. Они были так искусно сплетены из травы, что на первый взгляд казалось, будто это вовсе не трава, а резное дерево. Вот что пользовалось бы в сейрунских лавках спросом! Такая экзотика!
– Как вы их делаете?
– с любопытством спросила Амелия.
Женщины принялись наперебой рассказывать, перемежая меве со своим языком. Поняв, что она ищет товары на продажу, они принесли кучу разнообразных поделок. Браслеты из желтой слоновой кости, украшенные причудливыми орнаментами. Амелия вспомнила, что именно из этого материла Нбонги вырезал свои статуэтки. Воспоминание о нем неприятно кольнуло сердце, и Амелия поспешила сосредоточиться на том, что ей показывали.