Изабелла Прекрасная
Шрифт:
— Где будет погребена наша дорогая королева? — спросила у нее Бинетт.
— В церкви Братства Серых Монахов. Она выражала желание, чтобы ее облачили в одежды францисканского ордена. Ее старший сын должен доставить ее тело в Лондон. Король приказал привезти из Италии побольше прекрасного полосатого шелка, чтобы покрывать ее гроб во время путешествия. Шелк должен быть самого хорошего качества.
— Почему побольше, мадам? — спросила Жислен, забирая девочку и отдавая ее кормилице, чтобы та покормила малютку.
— Кажется, в этой стране
— Он так сильно любил ее, как будто она была его родной матерью, — вздохнула Бинетт.
— А она была больше похожа на его старшую сестру. Бедняжка, ей было всего тридцать шесть лет — не намного больше, чем мне. И теперь мне придется жить без нее…
Изабелла разрыдалась, и Бинетт поспешила ее успокоить:
— Ну, ну, моя красавица! Добрый Бог послал тебе дочку в утешение.
— Тогда мы назовем ее Маргаритой, — решила Изабелла.
К ее отчаянию, ей не разрешили сделать это. Хотя Эдуард оплакивал свою мачеху, как родную мать, он настоял, чтобы малышку назвали Элеонорой в честь его племянницы. Леди Деспенсер была оказана честь стоять у ее купели.
— Это чтобы было приятно Хьюго Деспенсеру, но если бы Эдуард был здесь, я бы сумела отговорить его, — бушевала Изабелла перед Бинетт. Она не осмелилась ослушаться короля, и ей пришлось пережить нескрываемое торжество его племянницы во время крещения ребенка.
Как только Изабелла оправилась после родов, она предприняла путешествие на север в надежде пресечь влияние Деспенсера на короля. На сей раз она остановилась в Братертоне. Замок так любила Маргарита! И теперь, в соответствии с условиями ее обручения с Эдуардом, он перешел к Изабелле. Стены были очень толстыми, и охрана — надежной, как и говорила Маргарита. Но пока она была здесь, случилось непредвиденное. Черный Дуглас тихо просочился на юг с отрядами в 10 000 воинов, пытаясь захватить ее и детей заложниками. Это был необычайно смелый план, который вполне мог привести к успеху из-за его неожиданности.
«Веди себя хорошо или Черный Дуглас заберет тебя к себе», — грозили все матери своим непослушным детям. Но только те, кто жил к северу от Йоркшира, дрожали от страха, услышав эту угрозу. Изабелла никогда по-настоящему не боялась шотландцев. Но когда она услышала о его замыслах, то с ужасом поняла, что если бы этот страшный человек забрал в заложники Неда, наследника короля, он мог бы диктовать выгодные для себя условия его любящему отцу.
Каждый солдат в Йорке поспешил в Братертон, чтобы увезти оттуда королеву и ее потомство. Они так волновались о ней и ее детях, что половина ее добра осталась в замке, и после ночной остановки в доме архиепископа ее перевезли в Ноттингем, где она была в большей безопасности. Это был хорошо укрепленный пункт в центре Англии. Она возненавидела его и была уверена, что будет ненавидеть
— Это такое мрачное место, оно плохо действует на меня, — заявила она, дрожа, словно от холода. Она плотнее закуталась в плащ, когда Мессаджер, который был ответственным за ее безопасность, показывал ей укрепленные башни.
— Но здесь не так плохо и мрачно, как могло бы быть в Братертоне, — отвечал он со смехом, чтобы успокоить ее.
Изабелла прислонилась к зубцу стены, чтобы осмотреться вокруг и полюбоваться на залитую солнцем равнину.
Она старалась избавиться от глупой неприязни к этому месту и обрести душевное равновесие.
— С нами ничего не случилось, и ваша Жислен в безопасности, — дразнила она его. — И вместо того, чтобы идти на войну, вы будете ее видеть каждый день. Вы теперь отвечаете за нас, как велел милорд архиепископ.
— Мы все думаем о безопасности Вашего Величества, — скованно ответил он. Но она увидела, как он покраснел под загаром. Она была довольна, что смутила мужчину, который поклялся любить ее вечно и влюбился в другую женщину.
— И о безопасности страны, — более серьезно произнесла она. — Если бы они взяли в заложники Неда, война бы сразу закончилась.
— Если бы Дуглас взял в заложники Ваше Величество и наследника и отвез вас на север Шотландии, я не думаю, что мы бы смогли отыскать вас.
— Вы правы, Роберт. И не считайте меня неблагодарной… Но я могу поклясться, что шотландский король вел бы себя с нами благородно. Когда милорд архиепископ прощался со мной, его последние слова были: «Вы должны совершить паломничество к могиле святого Бекета в Кентербери, дитя мое, и поблагодарить Господа Бога за то, что благополучно разрешились от бремени!»
Она стояла в утреннем свете, ветер развевал так идущий ей чепец и волнистые волосы юноши. В это мгновение они были просто двое молодых людей, а не королева и шталмейстер. Они легко, как это было всегда, понимали друг друга. Мессаджер посмотрел на нее.
— Вы знаете, что болтают люди?
И так как она отрицательно покачала головой, он грустно добавил:
— Я был бы плохим другом, если бы не сказал, пусть даже потом вы будете меня ненавидеть.
Они могли позволить себе свободно держаться друг с другом, стоя высоко над городом. Вокруг них летали ласточки. Им было нетрудно говорить обо всем честно и открыто. Она понимала его желание сообщить ей правду.
— Роберт, я никогда не смогу ненавидеть вас, хоть вы теперь увлечены Жислен. Что говорят люди?
— Что ко всему приложил руку граф Ланкастерский.
Она гневно напала на него:
— Мой собственный дядя! Роберт, этого не может быть! Вы верите всему, как молодой Эдмунд Кентский. Мой дядя Томас всегда любил и защищал меня. Почему вдруг он решился на столь недружественный поступок в отношении меня?
— Может быть, он не перестает хорошо относиться к вам. Но еще больше хочет услужить шотландцам!