Избранная грешником
Шрифт:
Я обнаруживаю, что сижу на стуле, а мои запястья скованы за спиной наручниками.
Они настолько уверены в себе, что даже не потрудились связать мне ноги.
Одержи победу. Тебе она нужна.
Принятие более удобного положения заставляет всю мою грудь погрузиться в ад боли.
— Иисус, — хнычу я.
Будем надеяться, что это всего лишь сломанные ребра, и у тебя нет внутреннего кровотечения.
Металлическая
Один из них подходит, чтобы встать передо мной. Пристально глядя на него, я спрашиваю:
— Кто ты?
— Имена не имеют значения. — У него сильный акцент.
Я качаю головой и посмеиваюсь:
— Да ладно. Я, по крайней мере, хочу знать, кого собираюсь убить. — Когда он просто смотрит на меня сверху вниз, я спрашиваю. — Почему ты забрал меня? Чего ты хочешь?
Его верхняя губа изгибается, когда он усмехается:
— Мне нужны только части твоего тела, которые я буду посылать одну за другой твоему мужу.
Никаких переговоров. У меня нет времени.
Держа руки за спиной, они не могут видеть, как я начинаю сильно давить на большой палец. Я опускаю голову, чтобы они не заметили вспышку боли, когда я выворачиваю большой палец. Боль острая, как будто я его отрываю.
Боже милостивый.
Ты в порядке.
Дыши.
Нет, это тоже больно. Неглубокий вдох.
Сосредоточься.
Медленно я освобождаю левую руку от наручников и надеваю металл на костяшки пальцев правой руки, чтобы потом использовать его для удара.
Я так благодарна за все, чему научил меня папа. Благодаря ему я могу хотя бы попытаться спастись.
Поднимая голову, я встречаюсь взглядом с ублюдком, который, похоже, является лидером.
— Сожми зубы, — говорю я прямо перед тем, как подскочить и врезать наручниками ему в челюсть.
Я быстро перемещаюсь за стул, затем принимаю оборонительную стойку.
— Не стойте просто так. Давайте сделаем это, — насмехаюсь я над ними, мой взгляд мечется между мужчинами и выходом.
Главарь сплевывает кровь на пол, затем достает из кармана пистолет, целится мне в ногу и нажимает на спусковой крючок.
Пуля попадает мне в бедро, и пронзительная боль швыряет мою задницу на грязную землю. Я сдерживаю крик, но он переходит в хныканье.
Я слышу шаги, и когда поднимаю голову, тыльная сторона пистолета врезается мне в висок, лишая меня сознания.
_______________________________
ЛУКА
Мы с Виктором в комнате охраны просматриваем видеозапись, на которой албанцы
— Эти ублюдки просто продолжают приходить, — бормочет Виктор. — Кого, блять, ты разозлил?
— Понятия не имею. В следующий раз оставь одного в живых, чтобы мы могли это выяснить.
Виктор усмехается, когда звонит мой телефон. Видя, что это номер стойки регистрации в вестибюле, я отвечаю:
— Котрони.
— Сэр, для вас конверт. Курьер сказал, что это срочно. Мне отнести его наверх?
— Да, я в комнате охраны.
Я заканчиваю разговор и только тогда замечаю сообщение от Марии.
Я собираюсь навестить своих родителей.
Улыбка растягивает мои губы. Хорошая девочка.
— Если ты занимаешься сексом по телефону с моей сестрой, стоя прямо рядом со мной, я, блять, оторву тебе яйца, — бормочет Виктор.
Я издаю лающий смешок, затем снова смотрю на экран. Там один албанский ублюдок в толстовке, и мы не можем хорошенько рассмотреть его лицо.
— Что-нибудь известно о другом парне? — Спрашиваю я, глядя на программу распознавания лиц, сканирующую его лицо через систему.
— Нет.
Стук в дверь заставляет меня выпрямиться, и когда я открываю ее, администратор из вестибюля вежливо улыбается мне.
— Конверт, сэр.
— Спасибо. — Я беру у нее конверт и закрываю дверь. Я разворачиваю конверт и хмурюсь, когда в нем нет никаких бумаг. Перевернув его, что-то блестящее падает из него, подпрыгивая на полу.
Кровь в моих венах превращается в лед, и сильная дрожь сотрясает землю у меня под ногами.
Нет.
Словно в трансе, я наклоняюсь и беру обручальное кольцо.
— Что это? — Спрашивает Виктор. Я слышу, как скрипит его сиденье, когда он встает. — Лука?
Вскакивая, я распахиваю дверь и кричу:
— Стейси!
Администратор вздрагивает, быстро оборачиваясь.
— Сэр?
— Кто дал тебе конверт?
— Парень-курьер.
Я поворачиваюсь к Виктору.
— Покажи записи с камер наблюдения в вестибюле.
Он приступает к работе, бормоча:
— Не хочешь просветить меня, зачем я это делаю?
Мой желудок опускается на дно, а сердце съеживается до размера гребаной горошины.
Боже, нет.
В моем сердце острая боль, когда необузданный страх отбрасывает меня на шаг назад.
Мария.
Опуская глаза на кольцо у себя на ладони, мой голос звучит хрипло, когда я говорю:
— Это обручальное кольцо Марии. Его доставили нам.
— Что? — Виктор медленно встает, шок искажает черты его лица.