Избранница Дикой Охоты
Шрифт:
Циса вернулась почти сразу, пропустив перед собой Рейнара. Его не связали, и я не заметила следов пыток: шёл он уверенно, дышал спокойно. Но при взгляде ему в лицо, я почувствовала жуткий, опутывающий душу страх. Всегда бесстрастный, сейчас во взгляде всадника сквозила абсолютная пустота. Таким я его не видела ни разу. Он казался зомби, поднятым по приказу, ни малейшей искры жизни не проскользнуло в его глазах, когда он посмотрел на меня.
— А вот и твой защитник, — хищно улыбнулся Хейдрек. Он обнял меня за талию, притягивая к себе. — Надеюсь, вы двое не натворили
Его голос источал яд.
— Не понимаю, о чём ты… — прошептала я.
— Лгунья, — прервал повелитель.
Он развернул меня к себе и грубо поцеловал. Его пальцы больно впивались в шею, не давая вырваться. Губы горели от его настойчивости. Я задохнулась от внезапно нахлынувшего ужаса, когда ледяные пальцы Хейдрека выдернули мою рубашку из-за пояса, а потом заскользили по голому животу вниз.
— Не надо, пожалуйста, — услышала словно со стороны собственный жалкий лепет.
— Надо, моя будущая жёнушка, — почти ласково ответил Хейдрек. — Если ты была мне неверна, то завтра же вечером я сдеру с вас кожу: сначала с него, потом с тебя, чтобы ни один не избежал наказания. Но если ты была хорошей девочкой, то мы сумеем договориться. Конечно, ты не выйдешь из моей спальни, пока не забеременеешь, но потом я дам тебе время пожить спокойно. Только роди мне правильного наследника — и ты свободна.
Воздух застыл в лёгких от осознания, что боязнь скорой смерти была напрасной и очень наивной. Хейдрек довольно улыбнулся, когда я упёрлась ладонями ему в грудь, пытаясь отстраниться. Моё сопротивление только раззадорило его. Он впился в мои губы новым болезненным поцелуем, а пальцы скользнули под брючный пояс.
Ужас затмил разум, из головы вылетели все наставления Рейнара. Извернувшись, я укусила повелителя за нижнюю губу, заставив отступить на полшага и, самое главное, отнять руки. А оказавшись на свободе, отвесила ему звонкую пощёчину.
Звук удара громом разнёсся по комнате. Я попятилась, тяжело дыша, пока не упёрлась в спинку кресла. Хейдрек потрогал опухшую губу, облизнул выступившую кровь.
— Я в тебе почти не сомневался, — вдруг обратился он к Рейнару.
Всадник так и стоял с отсутствующим выражением лица, но костяшки сжатых в кулаки пальцев побелели от напряжения. Отвлекшись, я не заметила, как повелитель шагнул в мою сторону. Увернуться от ответной пощёчины не удалось. В ушах зазвенело от удара, комната закачалась, свет на миг померк, и я полетела на пол.
— Своевольная — это даже хорошо. Будет не так скучно в постели, — услышала я как сквозь вату голос Хейдрека.
Во рту появился привкус крови, от которого замутило ещё больше. Тряхнув головой, словно надеясь разогнать туман перед глазами, села. Никто не торопился мне помочь, пока я кое-как собирала себя в кучу, чтобы встать.
— А теперь твой черёд, Призванная, уяснить кое-что, — спокойно продолжил Хейдрек.
Он зашёл Рейнару за спину и, нажав на плечи, заставил того опуститься на колени. Откуда в руке повелителя появился кинжал, я не поняла, заметив его, лишь когда он прижал клинок к щеке всадника.
— Видишь ли, Агата, я хочу быть честен с тобой, — почти ласково
Повелитель схватил Рейнара за волосы, заставив откинуть голову назад, открывая шею. Кинжал прижался прямо к бьющейся венке рядом с ухом, ещё чуть-чуть — и порежет кожу.
— Я же объяснила: он тут не причем, — хрипло сказала я. — Отпусти его. Тебе же нужна я, так причём здесь Рейнар…
— Очень даже «причём», — возразил Хейдрек. — А потому запомни: рядом с ним всегда будет кто-то из всадников. Если тебе вздумается Призвать, то знай, что в этот момент Рейнар лишается кусочка чего-нибудь важного, например, пальца, ладони, а может ноги? Фантазия тут бесконечна. Одно неверное слово, и я казню его на твоих глазах. А чтобы ты не сомневалась, я тебе это докажу. Экхарт!
Старый всадник вошёл в комнату, словно ждал прямо за дверью. Хейдрек перекинул ему кинжал, который тот с лёгкостью поймал.
— Давай отрежем нашему другу что-нибудь не очень нужное, ухо, например? — обыденным тоном предложил повелитель.
Экхарт нахмурился, но ничего не сказал, а Рейнар даже не пошевелился, когда лезвие кинжала прижалось к его голове. Моё сердце остановилось от ужаса, готовое провалиться в пятки, когда по коже всадника побежала первая капля крови. Не в силах выносить это зрелище, я бросилась к Хейдреку.
— Пожалуйста, нет! — Я вцепилась в его руку, заставила повернуться. — Я всё поняла! Сделаю всё, что скажешь, всё, что захочешь. И не сбегу ни сегодня, ни завтра, никогда! Только не трогай его, прошу… Он же ничего не сделал.
Мой голос упал до хриплого шёпота, по щекам полились горячие слёзы. Ноги задрожали, и я опустилась на колени, как в бреду повторяя свою просьбу, пока Хейдрек не вырвал рукав из моих ослабевших пальцев.
— Повезло тебе, Рейнар, за тебя просит моя будущая супруга, — с непонятным сарказмом заметил повелитель, направившись к двери. — Скажи ей спасибо: только лишь потому, что я не хочу видеть её завтра зарёванной, ты сегодня останешься цел. Циса, проводи Агату в комнату.
Всадница попробовала вздёрнуть меня на ноги, но я вывернулась из её хватки и бросилась к Рейнару. Стоя на коленях, осмотрела его висок, рукавом вытерла кровь, натёкшую за шиворот рубахи. Он был бледнее обычного, на лбу выступил пот, но во взгляде мелькнула улыбка, от которой тоскливо заныло сердце.
— Не нужно было, Агата… — еле слышно прошептал всадник, отворачиваясь, но я всё равно погладила его по щеке, стирая натёкшую кровь.
— Нужно, — ответила тоже шёпотом. — Потому что я не вынесу, если с тобой ещё что-то случится из-за меня.
Отчаянное желание прижаться к нему накрыло с головой. Всё бы отдала, только б спрятаться в его объятиях хоть на миг. Зачем я узнала вкус его губ, нежность его рук — ведь никогда больше это не повторится? Горечь упущенной любви комом осела в горле, когда Рейнара оторвали от меня, силой вытащив прочь из комнаты.