Избранники Небес
Шрифт:
"Сфинкса"?
– наглым тоном спросил Дэниел.
Девушка рассмеялась.
– Не думаешь ли ты в одиночку захватить управле
ние кораблем? Это восстание. Правильно я поняла тебя?
– Не совсем, - наконец оторвав взгляд от дисплея,
поднял он глаза.
– Никакого бунта не будет. Я не желаю людских жертв. Ты добровольно откажешься от капитанского кресла в мою пользу. А сама, как и полагается, присоединишься к пассажирам, - Дэниел выдержал паузу.
– Я бы пригласил тебя занять место штурмана, но ты профан в пилотировании, на должность помощника ты тоже негодна, уж слишком
– Тебе бы беллетристику писать, Гатеридж. Думаю,
только так и сможешь завоевать себе славу. Хочешь баллотироваться на пост руководителя? Но ведь ты слабый, бесхарактерный и нерешительный тип. Люди все еще помнят твои пламенные речи на Земле, от которых впоследствии ты как трус отказался. Бросил их на погибель, заняв себя увлекательными поисками в древних пыльных экспонатах, а когда пришло время отвечать за свои поступки, перекинул все на мои плечи. Это ты называешь ответственностью?
– Браун насмешливо улыбнулась.
– Не пойму, кого ты из себя возомнил: праведника, спасителя или же пророка? Ну, чего молчишь? Может, ты думал испугать меня своими словами? Надеялся, что я, скуля и поджав хвост, кинусь отсюда прочь, как какая-то дворняжка? Видно за годы нашей дружбы ты недостаточно узнал меня. Я не из тех, кто при первых же трудностях бросает все достигнутое или же в своих неудачах обвиняет судьбу. Я привыкла бороться, и в отличие от тебя, всесильный и благоразумный грамотей, я знаю, чего заслужи
ла и где мое место.
– Твой тон и слова намекают на то, что я чужой
среди экипажа "Сфинкса". Значит, я не заслужил места штурмана, и взяла ты меня на службу лишь из жалости? Правильно ли я понял тебя?
Браун молчала - и собеседник уяснил все и без слов. Он был уязвлен взбучкой, но осознавал, что в словах девушки была и доля правды.
– Что ж, если я здесь лишний, то не стану дольше
задерживаться, не хочу быть сором в твоих глазах.
Эллен хотела ответить, но собеседник остановил ее речь жестом руки.
– Не стоит бросаться словами или, что еще хуже,
утешать меня из жалости. Я передам свои обязанности Дорварду. Он толковый пилот, а может, и лучший, чем я.
Юный эрудит, опустив плечи, с трагическим выражением лица устремился прочь из рубки. Он предчувствовал, что команда в случае разногласий и спора примкнет к Браун, как когда-то она поддержала ее на Земле. Единственным способом одержать верх был добровольный уход капитана. Дэниел надеялся сломить твердыню своей конкурентки, но в ответ был сам сокрушен ею. Спасительным выходом для него было с достоинством покинуть сцену, пока его как жалкого и неумелого артиста публика не забросала помоями.
Элинор не ожидала такого поворота событий. Безусловно, она ценила способности своего интеллектуального противника, но тот сам решил уйти, а умолять его вернуться она считала ниже своего достоинства. Вот так и закончились все трения между капитаном и штурманом, а вместе с ними и услуги пилота Дэниела Мозеса Гатериджа.
* * *
На ремонт корабля ушло несколько дней. Механики работали посменно круглые сутки. Из-за неудачной посадки кольцевые двигатели были повреждены, да и корпус корабля был изрядно измят. Благодаря
Весть об уходе Гатериджа заметно огорчила команду. Она не хотела потерять первоклассного пилота, спасшего их жизнь от верной гибели. На вопрос о причинах его ухода капитан заявила, что он был добровольным.
Однако люди прекрасно знали причины ухода. Но вмешиваться в распри интеллектуальных соперников у них не было ни малейшего желания.
Все последующие дни Дэниел был сам не свой. Насупившийся, мрачный, отрешенный от реального мира, он бродил по кораблю в безмолвном одиночестве, как призрак. Ни доктор Калветти, ни другие его последователи не могли разговорить горемыку. Питался он плохо, по ночам мучался кошмарами, и вскоре прекратил свое общение с людьми.
В один из таких скучных и нудных дней, какими они казались Дэниелу, его праздную жизнь скрасило новое знакомство. Устав от рутинных забот и страдальческих лиц пассажиров, он отправился в медицинский отсек. Нашел свободное кресло и, облокотившись, невольно задремал. Нежный женский голосок пробудил его от дремы.
Разомкнул веки и увидел перед собой красивую рыжеволосую девушку в снежном одеянии. Она лучезарно улыбалась, а голубые проницательные глаза внимательно изучали его. С виду ей было лет двадцать пять, не больше, белоснежная гладкая кожа и изящная осанка придавали ей женственность и грацию. Обладая к тому же длинными вьющими волосами, ниспадавшими до талии, стройной фигурой и миловидным личиком, она казалась ангельски красивой.
– У вас усталый вид, - произнесла она мелодичным
голосом.
Молодой человек растерянно оглянулся.
– Вы ко мне обращаетесь?
– Конечно же, мистер Гатеридж. Кроме нас двоих
тут никого нет.
Дэниел изумился еще больше. Незнакомку он видел впервые, мог даже поклясться, что в ряду пассажирок ее не было. А она знала его имя.
– Мисс, кто вы такая?
– Ваша должница.
– Моя? Но в чем?
– Вы спасли мне жизнь.
– Когда же это? Что-то не припомню. Вы наверня
ка шутите?
– Ни в коем случае, мистер Гатеридж. Позвольте
представиться, Далила Стафлбрайт, для друзей я просто Джинджер41. Надеюсь, мы будем друзьями?
– пожимая руку Дэниела, предложила девушка.
– Может быть... полагаю... А теперь освежите
мою память. Где и когда произошло наше первое знакомство?
Джинджер задорно рассмеялась.
– Сказать по правде, нашу первую встречу и я не
припомню. Тут всякое рассказывают, в особенности этот Кен или, как его там зовут... не вспомню.
Только теперь Гатеридж вспомнил свою собесед
ницу.
– А-а, вы та самая раненая, которую мы доставили
со станции.
– Совершенно верно. Я служащая станции "Фэб",
или фэббэр, как принято нас величать в народе.
– Я рад, что вы поправились, - искренне признался
собеседник.
– Что же такая милая и привлекательная особа делала на Луне?
– Вы думаете, мое место на Марсе?
– разобиделась
девушка, восприняв его слова как подтрунивание над ней.