Избранное: Проза. Драматургия. Литературная критика и журналистика
Шрифт:
– La guerre est la guerre, – поставил точку Сен-Том.
– Понапридумывали, писаки, – Лев Николаевич погрозил пальцем, – понапридумывали! Что скажете, рабби? Справятся они?
– Не всё так просто, дорогой граф. У меня таки есть для вас один гешефт. Дело в том, что временная линия исказилась, и в нашем недалёком будущем один русский эмигрант по фамилии Калашников изобрёл скорострельный пистолет.
Рабби достал что-то.
– Очень дорого, поэтому – один. Я скажу вам одну вещь. Цены на рынке из-за вашего Петра взлетели. Англичане, только они, продают свои марки и модели. Это же с ума сойти! Нет никакой конкуренции.
После своего неспешного монолога раввин Минор протянул пистолет.
– Готовьтесь скорее. Сейчас я прочту несколько тайных заклинаний, и вы переместитесь в другой мир. Вы всё увидите сами.
Оружие распределили так. Кинжал отдали Тихону, он был самый необученный военному делу, зато очень хорошо бился на кулаках. Кроме того, он сказал, что дома лежит у него кистень и нужно послать кого-то за этим оружием. Французу достался чудесный скорострельный пистоль. Раввин нехотя потратил несколько патронов, чтобы Сен-Том приучился стрелять по-новому. Гувернёр мог попасть с десяти шагов в копейку, как и любой француз, в молодости он был немного бретёр. А теперь ему нужно было только приучиться к новому оружию. Степан же пошёл с простой казацкой шашкой и двумя обычными пистолями, которые он заткнул лихо за кушак.
Наполеон пребывал в расстроенных чувствах, он не ожидал, что москвичи и Александр, которого он одновременно ненавидел и любил, откажутся проявить учтивость. О, неблагодарные русские! Он всего-то и хотел занять Москву, эту древнюю азиатскую столицу. И дать им свободу! Он просто заключил бы мир на лучших условиях, чем это было. А потом он бы ушёл. Как они этого не поняли!
Они должны были прислать делегацию и вручить ему ключи от городских ворот. Такие правила!
– О фортуна, ты переменчива! – молвил император.
Ещё несколько дней назад он мечтал, что возьмёт и эту столицу. Так же, как Вену и Каир.
О, какое это чувство! Стоять на холме и смотреть на город, который в скором времени будет взят. Это сравнимо только с тем, когда ты смотришь на еще нетронутую девушку и понимаешь, что ночью она будет твоей. О, предвкушение! Великое слово! Вкус сладости на губах…
Император давно заметил, что город до взятия и после имеет ту же сущность, как женщина до и после обладания ею: все преграды разрушены, и она подчинена мужской силе, покорена!
И тут самцом, несущим свою суть, должен был стать он. Но всё пошло не так, как он предполагал…
Мюрат, его верный маршал и друг, доложил ему, что Москва пуста. Он был деликатен, он говорил лишь о победе, о том, что Москва принадлежит победоносной армии великого императора. Но Наполеон знал – эта победа сомнительная. Если не было делегации, а жители просто сбежали от него. От него, от Наполеона-Освободителя!
Около садов грузинского князя Пётр почувствовал дым. На лужайке у вишнёвого дерева в чёрном капоте сидела женщина, она плакала. Рядом переминался с ноги на ногу невзрачный человек.
Он виновато говорил:
– Ну что ты, ну успокойся, Тамара…
Пётр знал, пока в этом городе хозяйничают французы, его помощь нужна каждому обиженному человеку. Он, граф Пётр Безбородко, будет защищать москвичей, потому что у него есть большая сила, и грех перед Богом её не использовать в благом деле. Он повернул к плачущей женщине и тут же наткнулся на белокурую девку, которая сидела на земле и тупо нюхала свою обгоревшую русую косу.
– Ой! – сказала она.
– Твоя барыня плачет? – спросил граф.
– Ой, да. Дочь её тама осталась.
– Где тама?
– А вы что, барин, русский? В доме она горит.
Между тем барыня, увидев Петра, запричитала.
– Родимый, помоги! Не оставь нас!
– Да, хватит тебе, Тамара… – сказал белобрысый человек. – Что ты француза просишь? Унесли девочку люди добрые, что ты.
– И-и-иро-од! – прокричала барыня, обнажив длинные зубы. – Чадо своё не жалко! Стоишь, как истукан! – и тут же обратилась к Петру: – Родимый, помоги! Дочь наша там горит!
– Дом-то где? – спросил граф.
Барыня поняла, что незнакомец может помочь. И тут же упала ему в ноги.
– Спа-а-а-а-аси-итель! Быстро, Дуняша, отведи его к дому!
Девка, которая нюхала волосы, вскочила на ноги, выказывая полную щенячью готовность вести графа до места.
На их пути встал часовой, всем видом он показывал, что дальше идти нельзя, спросил, из какого полка.
Петр попросту сломал ему шею. Девка снова ойкнула, но граф сжал её ладонь, и она своим чутким крестьянским соображением уразумела, что лучше ему подчиниться.
– Вот оно.
Безбородко увидел два флигеля – один почти сгоревший и частично обвалившийся, другой горящий изнутри, но сверху целый.
– Где именно?
– Тот, что сгорел, сестры ихней. От него и перекинулось.
Без лишних слов граф бросился спасать ребёнка. Его обдало сильным жаром. Огонь занимал весь дом. Он знал редкое заклинание масонов, которое лишало его магических сил на полчаса, но спасало от огня. Граф применил его.
Чтобы найти девочку, понадобилось обойти весь дом, она залезла на самый верх. Чумазый и сопливый ребёнок громко орал. Пётр взял её на руки, она поняла, что этот человек спаситель, и затихла.
В три прыжка он спустился и вручил дочь хозяйке.
– О, боже! Может, и хорошо, что французские военные пришли сюда! Русские на такое не способны, – мать неясно гладила дочь по волосам.
– Я русский, мадам, – ответил граф, чем поразил женщину.
Она хотела ещё что-то спросить, но он пошёл дальше, ведь его цель – убить Наполеона.
Но дойти до конечного пункта было не так просто. Он сделал всего пару шагов, как увидел красивую армянку и деда, возможно, её отца, они сидели на траве. Около них стояли два француза. Один без сапог – явный наглец. Второй с подвязанной челюстью – круглый дурак. Всё это читалось по выражению лиц солдат. Кроме того, оба они казались озлобленными.
Английский язык с У. С. Моэмом. Театр
Научно-образовательная:
языкознание
рейтинг книги
