Избранное: Проза. Драматургия. Литературная критика и журналистика
Шрифт:
Беженцы бежали от треног инопланетян, плелись плотной толпой по дорогам Штатов, а я думал о том, что как нельзя лучше понимаю их, ведь только что прорывался через кордоны охранников, потом входил с потоком людей в «Пушкинский». Рассаживался. Мест не хватало. Люди ругались. Кто-то чуть не подрался. Видимо, организаторы всё это придумали специально. А может быть, так им рекомендовал хитрющий американец Спилберг?..
Сюжет, наверное, знают почти все, поэтому пересказывать нет смысла… Сцена, где Рею приходится убить фермера, потому что из-за него могла бы погибнуть дочь, реалистична и психологична. Жаль, что Спилберг её не дожал, она страшная, но не хватает чего-то неуловимого для того, чтобы даже самый привередливый вкус окрестил её правдой жизни. А вот концовка в стиле индийских фильмов, где члены семьи соединяются вновь, разочаровала всех зрителей, в том числе и меня. Никто из родных не пострадал, они феерически красиво встречаются на руинах города – Рей,
Стивен Спилберг уверен, что эта кинокартина станет лучшей в десятилетии. А ведь так и будет. И это печально. Неужели всё, что нужно для успеха, – это банальность, замешанная на спецэффектах и три-четыре удачных эпизода? Режиссёры России, взываю к вам, где вы? Мы-то, умные последователи Толстого, Чехова и Достоевского, неужели нам не суждено сделать лучший фильм десятилетия?..
Смех в больших количествах вреден
Я застал Владимира Крупина за просмотром телевизора, хотя делает он это, судя по его признанию, очень редко. Крупин говорит:
– Я считаю, что ТВ – это своеобразный наркотик. Он используется сейчас всеми правительствами народов Земли… Великие цивилизации погибли из-за того, что требовали зрелищ, например комедий.
– Хлеба и зрелищ? Древние цивилизации всё-таки требовали кровавых зрелищ.
– Есть такой миф о том, что римляне требовали гладиаторских битв. На самом деле просили в основном не кровавых спектаклей, но «развлекаловку». Например, очень популярны были комедии. «Аристофановские зрелища».
– Вы считаете, что именно комедии разрушают духовный мир людей?
– Да, именно они несут наибольший вред для внутреннего духовного мира человека. Сейчас в нашей стране удивительная ситуация: президент награждает высокими наградами РФ «жваноидов-клоунов». Это неспроста. Винокур, Задорнов. За что они получают ордена?
– Они актёры, которые работают в юмористическом жанре.
– По сути дела, эти люди заставляют россиян издеваться над святыми вещами. Религия, патриотизм. А самый популярный сейчас у нас юмор на темы ниже пояса.
– Вы можете привести примеры? Я, конечно и сам понимаю, о чём вы, но расшифруйте это для читателей.
– Клара Новикова укладывает мужиков в концертном зале «Россия», Михаил Задорнов всё время говорит, как русские пьют в Америке, он забывает о том, что именно в России лучшие учёные, писатели. Мне кажется, программа такая: издеваться над всем отечественным.
– Умение смеяться над собой, как утверждали классики, – достоинство.
– Смех сейчас используют как орудие для растления масс. Люди уже не отдают себе отчёта, над чем смеются. Около моего дома МХАТ, там недавно хоронили актёра. Представьте себе: гроб, гражданская панихида, родственники, коллеги, и вдруг кто-то говорит: «Он был при жизни очень весёлым человеком. Давайте посмеёмся в его честь». И все начинают смеяться. Над гробом. Для меня, как для человека глубоко христианского, это не только удивительно, но противно. Я не могу даже выразить словами всё, что чувствую. Язык всё-таки человеческий беден.
– Да, это действительно страшно.
– Многие люди не учитывают, что смех лишает человека сил. Физических, например. У меня есть такое наблюдение: если маленького ребёнка сильно рассмешить, то вослед за смехом он плачет. Смех истощает и физически, и духовно. Смеющийся человек не способен решительно противостоять проблемам, угрозам извне.
– Юмор считают ещё и способом завуалированно сказать правду.
– В наше время это было так. Сейчас смех используют для растления масс.
– Говорят, что в России нет свободы слова. Как вы считаете, это соответствует истине?
– Нет. Если сравнивать со Штатами, сейчас в России модно сравнивать нашу жизнь с американской, поэтому я иду по этой коже, чтобы быть боже понятным для «модных масс». Едва Фил Донахью посмел сказать что-то против действующей власти, его уволили. Наша «параллель» – Владимир Познер говорит всё что угодно, и его держат на любых должностях.
Метафизика и реааизм
Сергей Сибирцев, известный московский писатель, автор трёх романов: «Государственный палач», «Приговорённый дар», «Привратник Бездны», двухтомников прозы «Русский созерцатель» и «Избранное», а также лауреат Международного литературного конкурса имени Андрея Платонова. В 2000 году рукопись романа «Привратник Бездны» была выдвинута на номинацию премии «Национальный бестселлер». Осенью 2001 года Московский интеллектуально-деловой Клуб (президент Клуба – Н. И. Рыжков, председатель Экспертного совета – Ю. М. Соломин) провёл премьеру Всероссийской литературно-театральной
– Сергей Юрьевич, критики пишут о вас как об одном из самых спорных и сложных прозаиков. Ваше творчество действительно стоит особняком в ряду «сорокалетних»?
– Каждый пишущий, считающий себя писателем, обязательно «стоит особняком». Причём писатель и профессиональный литератор – это разные понятия, лично для моего старорежимного понимания. При этом я совершенно не завидую тем, кто органично плодовит, эксплуатирует свои писучие способности, зарабатывает литературным ремеслом приличные или малоприличные (в смысле – малокалиберные) гонорары и при этом имеет постоянное желание излагать свои мысли на бумаге, на экране компьютера, – и это вовсе не оттого, что я прячусь в домашний халат господина Обломова, – кстати, мой любимый персонале… Я не очень нуждаюсь в самом процессе писания. Когда же возникает потребность в сочинительстве – завожу себя с трудом, бередят всяческие дурные сомнения: кому это может быть, кроме меня, интересно? И в то же время до сих пор не могу уяснить, каким образом писалась та или иная вещь. В частности, роман «Приговорённый дар» создавался чрезвычайно легко, текст точно диктовался мне прямо в уши, в мозги. А вот «Государственный палач» рождался через нехотение, отступления. А где-то в середине романа повредил правую кисть, пришлось ходить несколько недель в гипсе. И со злости на нелепую травму выдавал левой рукой, утюжа клавиши «Любавы», по восемь-девять машинописных страниц…
– На книжном рынке появился новый брэнд: Meta-проза. Что это за серия, откуда она появилась, то есть чья это идея?
– Идея создания новой книжной серии, в которой бы присутствовали логотипы Клуба метафизического реализма, состав участников, формат книги, оформление и прочие маркетинговые причиндалы, пришла мне в голову этой зимой, на решающем переговорном процессе в ИД «РИПОЛ классик», куда меня пригласили для издания и переиздания моих собственных творений (нового романа «Привратник Бездны» и предыдущих – «Государственный палач», «Приговорённый дар» и др.). Впрочем, первый толчок к этой интеллектуальной авантюре я ощутил и вербально его, так сказать, озвучил в момент наших первых клубных посиделок в ЦДЛ и вполне в амбициозном же духе обмолвился в предновогоднем интервью в «Независимой газете» (НГ-EXLBRIS). То есть все боже-менее серьёзные денежно-затратные проекты прежде всего должны дозреть в голове амбициозного мечтателя, к каковым я себя и отношу, и не позволять ему спокойно почивать. Но главное, озвученную мысль о Библиотеке Клуба активно поддержал Павел Иванов, директор отдела московской книжной торговли издательства, в дальнейшем назначенный директором мета-проекта. Разумеется, если бы этим начинанием живо не заинтересовался Сергей Макаренков (генеральный директор и его верные помощники: Ирина Бочкало, Вадим Тетевин и др.), никакой бы новейшей серии не случилось. Которая на сегодняшний день реально пошла, то есть продаётся, стала востребована. Об этом я сужу по рейтингам продаж основных столичных книжных домов (МДК, «Библио-Глобус», «Молодая гвардия», «Москва» и др.), в которых с подачи издательства я провёл боже десяти презентаций своего тома «Привратник Бездны» и книги Ольги Славниковой «Один в зеркале». Заявляя свой проект, я старался не лукавить, утверждая, что книги мета-прозы прежде всего подчеркнут имиджевое лицо издательства, потому как ожидать скорейшей прибыли не приходится. Лето, мёртвый читательский сезон, и журналистский корпус в основном будет занят летней сиестой. Но опять же хочу отдать должное руководству ИД: солидаризируясь с моими доводами, они пошли мне навстречу и запустили проект, не дожидаясь осени. И уже сейчас я могу с уверенностью сказать, что наш совместный издательско-клубный проект начинает обретать по-настоящему культурный масштаб, в перспективе которого я вижу и новые знаменитые фамилии (Владимир Маканин), и дерзкие молодые талантливые (Сергей Шаргунов)… Хочу заметить, что членами нашего Клуба являются (кроме вышеупомянутых) чрезвычайно маститые писатели: Тимур Зульфикаров, Сергей Есин, Виктор Ерофеев, Светлана Василенко, Игорь Волгин, Владимир Орлов, Борис Евсеев, Евгений Рейн, Петр Калитин, Иван Панкеев, Николай Переяслов, Андрей Бычков, Марина Юденич. Собственно, все вышеназванные и составляют Творческий и Редакционный совет Клуба.