Избранное

Эренбург Илья Григорьевич

Гонгора

Не я говорю, не Гонгора. Разве я мог бы говорить так дерзко и громко? Говорит вот этот парень, и та старуха, и вся толпа. Я только труба. Говорит ветер с каменной Сьерры. Там вопит пастух в грубой козьей шкуре, Как я — носитель новой веры, Апостол бури. На моей щеке ледяное дыханье Сибири… Ползет из Сахары сирокко душный и трепетный… О, как много ветра стало в мире!..

Диего

Ты

смеешь говорить…

Гонгора

Нет, не я, только ветер.

Альда

Всё это так страшно… Мне кажется порой, что он пророк…

Диего

Юродивый иль ловкий демагог.

(Про себя)

Я не могу. Пусть это безумье. Не знаю. Кто-то во мне подымается грозный, нечаянный. Их много — я один. Всё равно. Пусть конец. Я молчать не могу. Ветер и во мне.

(Толпе.)

Рабы, вы прах, вы пыль! На миг вы возмутились, Чтобы потом на землю пасть. Всё это так старо… Я слабый человек, но я кричу: «Да здравствует король Леона и Кастилии!»

Смятение. Враждебные крики. Толпа обступает Диего.

1-й повстанец

Провокатор!

2-й повстанец

Мадридская собака!

Педро

(заглядывает в лицо Диего)

Ах! Это Диего Романьес, главарь аристократов…

Прохожий

К стенке! Куда ты, куда!..

Педро

Он умрет как враг народа, но нельзя ж без суда.

Прохожий

Мы слишком долго ждали!

Педро

Граждане, подождите полчаса — ведь суд простая формальность.

Прохожий

Мы не можем ждать! Смерть роялистам!

Нищий

Вот-вот сейчас выстрелят!

Педро

Гражданин Гонгора, по-моему, его придется увести — Опасны эти бредни.

Гонгора

Ведите!.. Устоять он думал на моем пути… Вот крест… О, если бы последний!..

Диего уводят. На сцене остается Гонгора, Альда и на ступенях балкона нищий.

Альда

Скажите, что они сделают с братом?

Гонгора

Ах, это ваш брат!.. Не знаю…

За

сценой голоса: «Смерть, смерть аристократам!»

Альда

(про себя)

Зачем я здесь, с этим сумасшедшим? Просить некого, говорить нечего… А ноги будто приросли к этому камню… Уж я — не я… Кто-то несет нас… Играет нами…

(Гонгоре.)

Что они сделают с братом?

Гонгора

Я уж сказал… суд, строгий суд народа, должная расплата…

Альда

За что? За прямоту? За то, что он толпе не льстит?

Гонгора

За то, что мы летим, а он стоит. «Да здравствует король» — Это грязное, захватанное серебро, Придворные, вино из Хереса, а у голодной матери Младенец тянется к груди иссохшей… слабее… слабее… Берегитесь! Тысячи мертвых младенчиков синими ручками схватят Это нежное кружево на вашей девичьей шее. Девки из порта, которые спят каждую ночь с дюжиной матросов, Грузчики, что плюются кровью, надрываясь, Скорняки, вшивые, мозолями, как гнойной корой, обросшие… Впрочем, это вас мало занимает!.. Ваш брат хотел «восстановить порядок»… Для нас это виселицы, для вас заслуженный отдых, балы и награды. Он знал одно: на помощь банды короля идут. Придут ли? Посмотрим!.. Теперь пусть узнает наш суд!

Альда

Никто из нас не знает, что впереди. И кто вам дал право судить? У каждого своя правда, каждый господа по-своему славит. Почему вы уверены, что только ваш путь — правильный?

Гонгора

Был рай Христа в голубеньком небе, с розовыми ангелочками, А ваш брат устраивал еще собственный рай — чего лучше — За бутылкой ликера, с танцовщицей, ночью… Один рай для жизни, другой, Христов, на всякий случай… Наш рай — дорога в край, Куда нельзя никогда прийти, Нет рая выше, чем борьба за рай, Нет счастья слаще, чем всегда идти.

Альда

Но если люди в этот рай идти не захотят? Что, если им милей привычный с детства ад?

Гонгора

Я их заставлю! Я сожгу их затхлый дом. Слепцов надо в рай загонять бичом!..

Альда

В рай загонять?.. Вы не смеетесь?.. О, как я тебя ненавижу!..

(Идет к нему, всходит на ступени веранды.)