Избранное
Шрифт:
— Харпыр — ужасный упрямец. Не смотрите, что с виду он другой.
— Но и мы настырные.
— Боюсь, вам не добиться своего, тем более что Сейит-ага самолично отдал ему…
— Сейит не имел на то никакого права. Куропатка-то Яшарова.
— От всей души желаю, чтоб Аллах помог вам.
Появился Теджир с покупками в руках — яйца в пакетике, масло, соль, сахар, чай. Едва он приблизился, как тетя Гюльджан поспешно отошла от нас и, даже не попрощавшись, вслед за мужем вошла в дом. Вот так прямо и ушла, будто мы и знакомы никогда не были, будто мы родом не из одной деревни.
За оградой шумел сад. Поддерживая друг
Не знаю, сколько времени прошло. Из дома вышли двое молодых людей, из тех, что наблюдали наш спор с Харпыром. Они приблизились к нам, один опустил руку на плечо дедушке, другой — на мое.
— Мы живем в этом доме. На каникулы ездили домой, к родным. Но скоро начнутся занятия, вот мы и вернулись. Мы специально пришли, чтоб позвать вас к себе на ужин. Не отказывайтесь, пожалуйста.
Они так настойчиво повторяли, что хотят накормить нас ужином, что казалось, отказываться все равно бесполезно — они могут и силком увести нас наверх. Они держали себя с нами так, словно мы ежели не односельчане, так по меньшей мере из соседних деревень. Такие душой кривить не станут. Дед сразу это понял.
— Большое вам спасибо, молодые люди. Но я не желаю, чтоб у вас из-за меня начались серьезные неприятности. Не обессудьте, нам лучше остаться на улице.
— Жилье свое мы пока что сами оплачиваем, — засмеялся один из них. — И никому дела нет и не должно быть, кого мы приглашаем в гости. Пусть только попробуют вмешаться!.. Ну, вставайте же, пошли.
— Еще раз спасибо, но не хочу я причинять вам лишние заботы и хлопоты. Подите лучше отдохните, книжки почитайте.
— От тебя, дедушка, больше ума наберешься, чем от книжек. Пошли!
Студенты потянули нас за руки, насильно подняли — ведь не знали они, что на нас места живого нет и от побоев полицейских до сих пор каждая косточка ноет. Едва они подняли нас, мы тут же со стоном осели обратно. Только стыд не дал закричать в полный голос.
— Эге, да вас, видать, били… Ну-ка, осторожней, обопритесь о наши плечи и потихоньку вставайте… Вот так… Мы не спеша поднимемся в нашу квартиру, там отдохнете, покушаете. Привратник по нашей просьбе купил яйца, помидоры мы с собой привезли. Сделаем замечательную яичницу с помидорами и сыром. Потом чаю напьемся.
Приговаривая вот так, они помогли нам подняться и дойти до двери.
— Не думай, дедушка, будто мы бедные. Мы все из зажиточных семей. В Анкаре вот учимся, в таком доме квартиру снимаем. Правда, оплачиваем ее в складчину — мы тут впятером живем. Один все лето оставался, мы трое сегодня вернулись, и пятый на днях явится.
Ох уж эти проклятущие ступеньки, эта нескончаемая крутая лестница!
— Вот квартира Харпера, — указали нам студенты на третьем этаже.
На двери висела табличка с цифрой «10».
— А рядом квартира профессора, который не пишет книг.
Мы с трудом поднялись выше этажом.
— Тут живет член кассационного суда Назми-бей. А вот тут — хирург Фуад-бей. Мы его называем мясником, а его кабинет в районе Мешрутийе — бойней. Он не из тех, что вкалывают с утра до вечера… А вот тут проживает ювелир Ибрагим-бей, — показали они нам на соседнюю дверь.
Меня так и подмывало спросить: «Когда же мы увидим наконец вашу квартиру?»
— А мы живем на пятом этаже, — словно угадав мои мысли, произнес тот, кто помогал дедушке. — Осталось совсем немного…
Вот наконец мы на пятом этаже.
27. В гостях у студентов
В этой главе рассказ продолжает Тургут. Он еще совсем молод, только-только начал отращивать усы. Он студент…
Мы живем в таком доме, что нам, право, незачем ходить в кино или театр. Не выходя на улицу, мы можем посмотреть спектакль в любом жанре — хоть комедию, хоть драму. Хочешь — смотри фильм отечественного производства, хочешь — совместную турецко-американскую мелодраму. Такое впечатление, будто каждый из нас, жильцов этого дома, одновременно и участник спектакля, и зритель.
В общем так, позвольте представиться. Я уроженец Сёке. Отец у меня доктор, мама окончила американский женский колледж. Она нигде не работает, обычно сидит дома и читает книжки. Обожает литературу. Поедет, бывало, за покупками в Измир и целый день ходит по книжным магазинам, пачками книги покупает. Потом всю долгую зиму читает. Иногда она кое-что делает по дому, но немного. Домашним хозяйством занимается Хатидже. Кроме меня, у родителей еще двое детей.
Мой отец — совершенно особенный доктор. Он почти ни с кого из своих пациентов не берет плату. Когда я об этом рассказываю, мне никто не верит — откуда, мол, в Турции взялся такой доктор?
Доход нашему семейству дает в основном не отцовская практика, а хлопковые поля. Моим родителям досталось в наследство от их родителей более двух тысяч дёнюмов земли в районе Мендереса. Часть этих земель не используется — нуждается в ирригации, но большая часть земли плодородная. Земледелие в тех краях поливное — хлопчатник орошают водой из реки Мендерес.
В Измире у меня живет тетя, мы довольно часто бываем у нее в гостях. Муж тети, мой дядюшка, такой хохмач, что может любого до слез рассмешить. Когда мы собираемся все вместе и он начинает что-нибудь рассказывать, то мы просто по полу катаемся от смеха. Мой отец тоже не уступает ему. Но то, что происходит в этом доме, доложу я вам, уморительней любого дядюшкиного рассказа. Послушаешь тут народ, так со смеху лопнуть можно. Да, наша здесь жизнь мало чем напоминает тоскливую жизнь зубрил и книжников. Время летит незаметно.