Избранное

Леонов Леонид Максимович

Дракин. Илюша... а Илюша?

Тот знает, о чём будет речь, и молчит, барабаня пальцами в стол.

Ты, что ль, аржанухи мешок нищим кинул?

Устя. Он не нищим, он сироткам отдал, Степан Петрович.

Илья. Ты бы глянул на них. С утра, босеньки, из войны идут. На них и глядеть-то — кровь из глаз течёт.

Дракин. Всемирной нишшеты мешком муки не покроешь. (Ярясь на молчанье сына.) Я её горбом, горбом я её, эту мучку. Я табун

коней за неё перелечил. (Ударив картузом в пол.) Судиться буду с тобой, Илюха.

Устя. Люди слушают, Степан Петрович.

Подняв картуз с пола и ворча, Дракин отходит в сторону.

Потапыч. Эх, что с людьми деется! (Сопровождая речь наглядным жестом.) Глянешь на иного — всё в порядке: и волос растёт, и картузом сверху прикрыто. А заместо рожи — рукомойник глиняный висит, пра-а...

Все смеются его ужимкам.

Дракин. Береги яд, змея. Блох травить.

Баба с ребёнком (закачивая грудного). Уж начинали бы. Печка у нас топится.

Тогда, поглаживая богатые усы и посверкивая новенькими калошами, быстро входит предсельсовета Похлёбкин; за ним в перешитом из шинели пальто с костяными пуговицами и в чёрном беретике — Травина. Деловитым жестом Похлёбкин требует себе место у стола.

Похлёбкин(Усте, с важностью). Иди, девушка, гостей покарауль.

Устя уходит. Похлёбкин раскладывает портфель на столе.

Пожарные дозоры проверял, Мамаев?

Тот утвердительно кивает в ответ.

Тогда откроем, значит. Товарищи, время военное... не будем, значит, курить.

И, шумно обрадовавшись напоминанию, мужики закуривают. Илья рвёт косой лоскут газетки, Потапыч со словами «вот это можна-а...» достал из-за пазухи носогреечку. Кашлянув разок, и сам Похлёбкин вынул из кармана тоненькую мятую папироску, подул и мундштук и сунул под усы. Он братски закуривает от одной спички с Ильёй.

Товарищи, приехавший новый инструктор из райкома... (Пыхнув дымком.) Извиняюсь, как всё-таки вас кличут?.. Опять в суматохе из башки вылетело.

Травина. (улыбнувшись). А кличут меня Полина Акимовна Травина.

Похлёбкин. Так вот, указанная (недоверчиво покосясь) Полина Акимовна доложит вам потом, как и что, после чего состоится выступленье гостей. А покеда кратенькое слово для доклада предоставим, как председателю, мне. (Поглаживая портфель.) Итак, что мы имеем на текущий момент, товарищи? Отвечаю на заданный вопрос. На текущий момент (ткнув перстом в окно) мы имеем пылающую Азаровку. Горе и слёзы мужицкие — вот какую картину мы имеем на текущий момент, дорогие мои товарищи. А это

есть верный показатель того, что главный волк, наточив зубы на мелких державках, припожаловал к нам с волчатками за свежатинкой. И это я вам с как дважды два докажу.

Он раскрывает портфель. Мужики сокрушённо вздыхают и кашляют.

В самом деле, товарищи! Ещё сам Фридрих Енгельс указал нам на всемирной заре человечества... Сейчас скажу вам, что он указал. Где это у меня тут? Чорт, точно провалилось куда. Повторяю, на заре всемирного трудового человечества...

Он шарит в портфеле какой-то заветный листок, сердится и не находит. Травина неодобрительно качает головой. Лёгкий ропот идёт по собранию.

Потапыч(нараспев). Проки-имен, глас седьмы-ый!

Мамаев. Имей бога, Василь Васильич. Жженой человечиной пахнет, а ты всё от книги проповедуешь.

Похлёбкин(настойчиво продолжая поиски). Не будем, не будем, товарищи. Это есть обывательский разговор. Душевно убеждаю вас как председатель, давайте не будем!

Дракин. Он теперь не кончит, пока всею портфель не прочтёт.

Похлёбкин. А ты у меня, знахарь, помолчи. Недозволенной наукой кто лечит? Бабку Аксинью кто вылечил... Кто лихачом в Питере всяких министров катал?.. Отвечай на заданный вопрос, кто?

Илья. Сократи его, Полина Акимовна, а то мы больно сердимся.

Травина шепчет на ухо Похлёбкину, тот зловеще захлопывает портфель.

Похлёбкин. Хорошо. Похлёбкин кончил.

Травина(выступив вперёд). Так вот, хозяева. Армия уходит. Старый русский враг у ворот стоит. Решайте, что делать станем. Кто просит слова?

Молчание. Похлёбкин торжествующе смотрит на неё. Два глухих, как бы в большие литавры, разрыва. Втянув головы в плечи, мужики хмуро поглядывают на потолок.

Вот, стучатся! Отпирать им двери-то... или повременим? Как скажете, хозяева?

Похлёбкин(подсказывая собранью). А то можно и в болотину уйти да оттоль злодеев наших тревожить.

Потапыч. Во-во, там теплы-ынь. Залез по шейку и сиди. (Вскочив, горячо.) Уж инев'a по утрам-те. Избы-те на закорках унесём?

Травина. Армия уходит, но землянки остаются. (Помолчав.) Кто ещё хочет сказать? (Бирюку.) Кажется, вы... руку поднимали.

Бирюк. Не, это я почесался. Чево, тут и без меня, эва умы пресветлые сидят.

Тишина, потом топот в сенях, грохот опрокинутой бадьи, и бегом возвращается Устя.

Устя. Артисты приехали!

Она вклинивается в стайку девчат. Собранье волнуется. Ближние засматривают в черноту сеней, но холод сочится к ногам, и Катерина закрывает дверь.