Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
— Прошу прощения, но я должна была спросить, — сказала Кейт. Малкольм кивнул.
Шейла успокоилась.
— Мне кажется, Кейт, вы — наша последняя надежда. Вы были единственной, кто смог разглядеть, каков Питер Конуэй на самом деле. Вы его поймали, и вы упрятали его за решетку, — она потянулась к Кейт, и та, поднявшись, подошла ближе и взяла протянутую руку. Рука на ощупь была сухая, как бумага, а кожа отливала яркой желтизной. — Пожалуйста, скажите, что поможете нам.
Кейт заглянула в ее глаза, полные боли.
— Я вам помогу, —
Глава 15
В девяноста милях от Лондона Энид Конуэй на такси приехала в Психиатрическую лечебницу Баруэлла. Она заплатила водителю точную сумму — чаевых она не признавала — и захлопнула дверь с гораздо большей силой, чем можно было ожидать от такой немолодой на вид женщины. Она была невысокая, худая, с маленькими глазами-бусинами, черными как смоль волосами, по форме напоминающими шлем, и угловатым лицом с подчеркнутым ярким макияжем. На ней было пальто в гусиную лапку, а на плече висела розовая сумочка «Шанель». Она на секунду остановилась, чтобы полюбоваться своим отражением в окне такси, пока оно не уехало.
Лечебница располагалась рядом с вереницей симпатичных жилых домов, через дорогу от которых возвышался шестиметровый забор с колючей проволокой. У главных ворот стояла маленькая постройка, где отмечались посетители. Энид подошла к окошку, где за множеством мониторов сидела сурового вида женщина старше ее.
— Доброе утро, Ширли, — сказала Энид. — Как поживаешь?
— Такая погода не на пользу моим суставам, — ответила Ширли, протягивая руку.
— Это все сырость. Тебе бы в тепло… Я пришла к Питеру.
— Мне нужно разрешение на посещение, — сказала Ширли, все еще протягивая руку.
Энид положила сумочку на разделявшую их стойку так, чтобы был виден металлический логотип «Шанель», и начала деланно рыться в сумочке. На Ширли, казалось, это не произвело никакого впечатления.
— Вот он, — сказала Энид, протягивая разрешение.
Ширли проверила документ и просунула пропуск для посетителя через окошко. Энид засунула его в карман пальто.
— Ты знаешь правила. Пропуск должен быть приколот к одежде.
— Это новое пальто от «Джейгер». Ты, наверное, не слышала про «Джейгер», Ширли. Это очень дорогой бренд, — сказала Энид.
— Тогда прицепи пропуск на ремень.
Энид одарила ее гаденькой улыбкой и отошла.
— У кого-то завелись денежки. Но из дерьма конфетку все равно не сделаешь, — пробормотала Ширли, когда Энид направилась к выходу.
Лечебница представляла собой раскиданные на большой территории викторианские постройки из красного кирпича, на фоне которых новое, выдающееся вперед крыло для посещений выглядело футуристично.
— Новенький? — спросила Энид маленького тощего паренька, который стоял рядом с рамкой сканера, похожей на ту, что бывают в аэропортах. У него косил левый глаз, а копна очень тонких черных волос едва держалась на его непропорционально большой голове.
— Ага.
Он наблюдал, как Энид снимает пальто, под которым были элегантные слаксы и накрахмаленная белая блузка. Он протянул ей контейнер, Энид, сняла туфли на высоком каблуке и положила их внутрь вместе с золотым браслетом и сережками. Сумочку «Шанель» и пакет, набитый сладостями, она положила в другой контейнер. Она прошла через рамку, и та запищала.
— Да чтоб тебя… Я же все сняла. Надеюсь, мне не придется снимать слуховой аппарат? — сказала она, наклоняя голову, чтобы продемонстрировать левое ухо.
— Нет, все нормально. У вас есть металлическая пластина в черепе или штифты в костях? Простите, мы обязаны спрашивать.
Энид бросила взгляд на свои вещи, которые ползли по ленте в сторону рентгеновского сканера. Сквозь окно в стене ей была видна аппаратная, где за мониторами сидели двое сотрудников.
— Нет. Это, наверное, он на косточку в бюстгальтере сработал, — сказала Энид.
Лента конвейера остановилась, и контейнер, в котором лежала ее сумочка и пакет, пополз обратно в сканер. Оба охранника в аппаратной разглядывали изображение на мониторе, один пальцем показывал на что-то. Энид резко схватила руку паренька и прижала к груди.
— Вот тут! Проверь, пощупай, — сказала она, повысив голос. Парень попытался освободиться. Тогда она потянула его руку вниз и сунула его пальцы себе между ног.
— Мадам! Пожалуйста! — закричал он.
— Чувствуешь? Это я, только и всего, — сказала она, приближая к нему свое лицо.
Она глянула в сторону аппаратной и увидела, что ей удалось привлечь внимание сотрудников. Они оба уставились на нее со смесью изумления и отвращения. Контейнер с сумкой и пакетом прополз через сканер, и она отпустила руку парня. Она еще раз прошла через рамку, и та снова запищала.
— Видишь? Косточка, — сказала Энид.
— Да, хорошо, — дрожащим голосом сказал парень.
Энид взяла пальто и сумку с пакетом и направилась к толстой стеклянной двери, по пути подмигнув охранникам в аппаратной. Через мгновение она проскочила через дверь в маленькую квадратную комнатку с зеркальным стеклом, где висела табличка: ПОСТАВЬТЕ НОГИ НА ШИРИНЕ ПЛЕЧ И ПОСМОТРИТЕ В КАМЕРУ.
На полу был нарисован желтый прямоугольник с потертыми отпечатками ног. Энид встала на прямоугольник и посмотрела в камеру. Раздалось чуть слышное жужжание, когда линза задвигалась, чтобы поймать Энид в фокус. Дверь на противоположной стене, пикнув, приоткрылась. За ней был еще один пропускной пункт, где ее сумку осматривал высокий чернокожий офицер, который ей не нравился. Он заглянул в пакет и достал оттуда упаковки конфет и шоколадки.
— Вы же знаете, я всегда приношу Питеру сладости, — сказала Энид, пока охранник проверял каждый пакетик. Энид опасалась, что он может вскрыть какой-нибудь. — У вас что, рентгеновское зрение? Они же прошли через чертов сканер!