Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
— Услышал выстрелы… — выдохнул Браун. — Хотел… помочь.
— Вы смельчак, Брэдли.
Уборщик поморщился.
— Только вышел… бац… Не видел…
— Не видели, кто стрелял?
— Нет. — В горле у раненого заклокотало. — Был… во Вьетнаме. Забавно… думал… это будет там.
Глаза у него вдруг закатились. Уолт выругался.
— Черт. Мне нужны еще бинты. Эмери…
Тот открыл пустую коробку:
— Больше нет. Кончились.
— Так сбегай и принеси. — Уолт потянулся к тележке. Рейни отступила, чтобы не мешать.
— Не получится, — покачал головой Эмери. — Больница слишком далеко.
—
— Вызвал семь минут назад. Думаю, будет минут через пять.
— Вот дерьмо, — воскликнул Каннингэм за спиной у Рейни. — Да сделайте же что-нибудь, остановите кровотечение! Человек же умирает, вы что, не видите? — Он обвел взглядом лица собравшихся, а потом вдруг сорвал с себя светло-коричневую рубашку, купленную два месяца назад и составлявшую предмет его особой гордости. — Вот, возьмите.
— Этого мало, — покачал головой Уолт. — Нужно покрепче перетянуть рану.
— Вахтерская кладовка, — вспомнила Рейни. — Там должно что-то быть.
— Гигиенические салфетки, — сказал Уолт. — Вот что нам надо!
Ближе всех к кладовке оказался Чак. Ухватившись за металлическую ручку, он дернул дверцу на себя. Дверца не поддалась. Он ударил по ней ладонью, а когда и это не сработало, навел на замок пистолет.
— Господи! — Рейни быстро шагнула к нему и одним движением выхватила «глок» из вытянутой руки, прежде чем напарник успел выстрелить. Потом повернулась и твердо посмотрела ему в глаза. — Черт бы тебя побрал. Никогда больше так не делай! Мы же на месте преступления, и здесь всё — улики! Возле школы перепуганные родители, и половина из них примчатся на твои выстрелы с дробовиками и разнесут тебя на кусочки.
— Нам надо ее открыть! — крикнул в ответ Чаки.
— Ну так приложись плечом! Оно у тебя не стеклянное.
Глаза у Чаки вспыхнули. Рейни отступила, на всякий случай приготовившись прикрывать напарника. Ее смущали закрытые двери классов. Кто их закрыл? Кто не пожалел на это времени, когда все бежали, думая только о спасении? Кто успел навести здесь такой порядок? Определенно, не школьники. И не учителя. А если не они, то оставался только один вариант.
Чаки разбежался и прыгнул. Дверца с треском открылась, и он с победным воплем влетел в темную каморку. Но прежде чем Рейни успела прийти на помощь напарнику, Каннингэм издал крик, от которого у нее замерло сердце.
— Боже! Здесь ребенок!
Уолт и Эмери устремились на крик, но Рейни оттолкнула обоих.
— Я проверю, — коротко бросила она. — Уймись, Уолт, ты уже все свои девять жизней использовал.
Ей пришлось трижды моргнуть, прежде чем глаза привыкли к темноте. Каннингэм стоял в углу, склонившись над маленькой, сжавшейся в комочек девочкой с золотистыми волосами. Потом малышка подняла голову, и Рейни мгновенно ее узнала.
— Бекки О'Грейди! Ох, милая, с тобой все хорошо?
Она кивнула Уолту и Эмери, убрала в кобуру оружие и опустилась на колени перед дочкой Шепа. На первый взгляд девочка была в порядке. Рейни провела пальцами по тоненьким детским ручкам, но ни порезов, ни синяков не обнаружила. Как не обнаружила ни пороховых ожогов, ни пулевых отверстий, ни чего-то еще, что могло бы быть. И только потом заметила отрешенность в ясных голубых глазах девочки. Рейни осторожно притянула бедняжку
Рейни быстренько вынесла девочку из каморки и, положив на прохладный пол, уступила место Эмери.
— Зрачки расширены, — объявил он. — Реакция отсутствует. Можешь сказать, как тебя зовут?
Бекки молчала.
— Ты меня слышишь?
Девочка не ответила, но, когда он щелкнул пальцами, повернула голову на звук.
— Шок, — констатировал Эмери. — Возможно, причиненный травмой. Со временем пройдет.
Рейни присела перед девочкой на корточки. Тревога осталась, и Эмери ее не убедил. На носу у Бекки темнело грязное пятнышко, в волосах запуталась паутина. В этот день на ней была зеленая футболка с танцующими Винни-Пухом и Пятачком и подписью, гласящей, как здорово иметь друга.
Рейни осторожно стерла пятнышко сажи и погладила девочку по бледной щеке.
— Милая, как ты попала в каморку?
Бекки смотрела на нее и молчала.
— Ты пряталась?
Девочка медленно кивнула.
— Ты знаешь, от кого пряталась?
Нижняя губа у Бекки задрожала.
— Это был кто-то, кого ты знаешь?
Бекки опустила глаза.
— Все хорошо, милая. Теперь все кончилось. Ты в безопасности. — Рейни оглянулась на закрытые двери классов. — Тебя никто больше не обидит. Мне только нужно знать, кто это сделал, чтобы выполнить свою работу. Ты поможешь мне, Бекки? Поможешь мне выполнить мою работу?
Бекки О'Грейди покачала головой.
— Просто подумай об этом, милая. Просто подумай.
Прошла минута, потом другая. Девочка молчала, а потом и вовсе отвернулась от Рейни и сжалась в комочек. Так ничего и не добившись, женщина поднялась. Уолт и Эмери уже переложили Брэдли на носилки. Рану накрыли толстой стопкой гигиенических салфеток, которые прижимала к груди рубашка Чака. Брэдли оставался бледен, но дышалось ему, похоже, легче. Первое очко в пользу хороших парней.
Она огляделась. Дверь каморки раскололась. Половину содержимого Уолт, в поисках салфеток, просто выбросил в коридор. Их с Эмери кровавые отпечатки были теперь повсюду. Двери оставались закрытыми, и Бекки О'Грейди сидела, сжавшись в комочек, у ее ног.
Дальше по коридору… Мертвая учительница. И две девочки…
Господи, что же случилось в бейкерсвильской восьмилетней школе?
Рейни отвела в сторону Чаки.
— Бекки нужно убрать отсюда. Возьми ее, вынеси и постарайся найти Сэнди, ладно? Наши уже на подходе. Расставь их по периметру вокруг здания. И передай от меня вот что: внутрь периметра никого не впускать — ни прессу, ни мэра, ни богатеньких родителей. Люку скажи, что регистрационный журнал за ним.
— Прессу ждать недолго, — проворчал, скорчив гримасу, Чак.
— Вот пусть Шеп с ними и разбирается.
— Ладно. — Каннингэм прошелся взглядом по притихшему коридору с разбитыми стеклянными дверьми в конце. — Послушай, а почему все двери закрыты? Тот консультант сказал, что эвакуацию проводили по протоколу пожарной тревоги. Если так, то никто не стал бы закрывать двери и выключать свет, когда дети бегут из здания. Тогда кто это сделал?
— Не думаю, что это сделали дети или учителя.
— Человек в черном?
— А ты стал бы закрывать двери, убегая с места преступления?