Избранные произведения в одном томе
Шрифт:
— То есть Дженет Сгарци потеряла своего племянника, затем сестру и зятя, — спокойно резюмировала Ди-Ди. — А ее муж, мистер Сгарци?
— Ее мужа я почти не знала, — сказала Бренда. — Он был пожарным и часто работал сверхурочно. Но их сын Чарли нажил себе много неприятностей в те годы. Не знаю, виноват ли в этом шок, вызванный убийством кузена, или отсутствие матери, которая теперь посвящала все свое время сестре, но он стал воровать, совершать акты вандализма и так далее. Через некоторое время родители наконец отправили его учиться в другой город. В Нью-Йорк, кажется.
Мы все кивнули, только сейчас поняв, что миссис Дэвис не знает об убийстве Дженет Сгарци. Наверное, она и об Убийце с розой ничего не слышала. В любом случае мы решили не посвящать ее в это.
— На ком еще могло отразиться убийство Донни? — спросил Фил.
— Даже не знаю, больше никто на ум не приходит.
— Может быть, какие-то его друзья?
Женщина покачала головой:
— Мне очень жаль, но я не так много знаю о Донни. Он всегда был для меня просто соседским мальчишкой. Лучше спросите Чарли, ему, должно быть, больше об этом известно.
Фил кивнул. Затем он спросил полные имена детей, которые жили в доме Дэвисов в одно время с Шаной: Сэмюель Хейс, Ана-Роуз Симмонс, Тревор Деймон.
Мы все встали со своих мест. Рыжий кот грациозно спрыгнул с моих коленей.
Несмотря на неприятную тему нашего разговора, я видела: миссис Дэвис было жаль, что мы уходим. Я подумала, каково это — столько лет жить в том же районе и все это время чувствовать себя изгоем.
Я подошла к ней и поцеловала в морщинистую впалую щеку.
Она пожала мне руку.
А затем проводила нас обратно по коридору к выходу.
Последнее, что я видела перед тем, как она закрыла дверь, — это ее изборожденное морщинами, исполненное печали лицо.
Глава 29
— Как ваше плечо?
— В порядке, — пробормотала Ди-Ди, хотя на самом деле оно болело просто невыносимо.
Не стоило перенапрягаться. Надо было сидеть дома, отдыхать, прикладывать к плечу лед, вести пылкие диалоги с Мелвином. Вместо этого она весь день проработала, и теперь ее плечо, рука и шея мстили ей сполна.
Но Ди-Ди было все равно. По крайней мере, она даже не хотела об этом думать. Ди-Ди снова чувствовала себя детективом, тем более что дело теперь принимало все более и более интересный оборот. Ди-Ди взглянула на Аделин, которая шла вместе с ней и Филом к его машине. С парковкой в Южном Бостоне были огромные проблемы, поэтому им пришлось оставить авто в нескольких кварталах от дома Бренды.
— Вы в курсе, что у вас кровь идет? — спросила она доктора.
— Что? — Аделин остановилась.
Уоррен с интересом посмотрела на нее, в то время как Аделин начала лихорадочно себя осматривать и нашла три небольшие царапины на своем запястье, которые, скорее всего, оставил рыжий кот, спрыгивая с ее колен.
— У вас аллергия на кошек? — спросила Уоррен, заметив, что царапины еще и опухли.
— Не знаю. У меня никогда
— И вы ничего не чувствуете? — удивился Фил.
Лицо доктора не выражало никаких эмоций. Она покачала головой.
— У меня в машине есть аптечка, — сообщил он.
— Спасибо.
— Обработаем рану антисептиком, и все пройдет.
— Спасибо, — повторила Аделин.
Они пошли дальше, но доктор Глен выглядела теперь еще более встревоженной.
— Вы до сих пор думаете, что Шана не убивала Донни? — спросил Фил. — Все-таки она пришла вся в крови, да еще вытащила из кармана его ухо. По мне, звучит довольно убедительно.
— Я думаю, моя сестра даже понятия не имеет, что случилось той ночью. Стало быть, если даже она и совершила этот ужасный поступок, то это была своего рода самозащита. Может быть, Донни убила она. А может, и не она. Шана сама ничего не знает, поэтому никогда не говорит об этом. Она просто ничего не помнит.
— Эмм… с чего вы это взяли? — удивился Фил.
— Симптомы, которые описала миссис Дэвис, напоминают первичную стадию психоза, то есть когда реальность становится невыносимой и мозг отключается. Возможно, эти симптомы проявлялись у Шаны уже не первый раз, просто никто не обращал на это внимания. Как правило, психические расстройства вызываются попаданием в стрессовую ситуацию. К примеру, участием в драке или переездом к новым приемным родителям.
— Ага, или убийством двенадцатилетнего паренька, — вставил Фил.
— Или созерцанием его убийства.
— Подождите, — вмешалась Ди-Ди. — Если все так, как вы говорите, то почему адвокат Шаны этим не воспользовался? Ведь психическое расстройство могло бы стать отличным оправданием. Раз она была не в своем уме, то и обвинять ее было нельзя.
Аделин пожала плечами. Приближалась ночь, и в воздухе уже чувствовалась ледяная прохлада. Доктор, на которой была только легкая кофточка, вся дрожала и ежилась от холода.
— Скорее всего, Шана была не в состоянии рассказать, что на самом деле произошло. Большинство людей, страдающих приступами психоза, не могут вспомнить, чем они занималась в определенный момент своей жизни. У Шаны без этого было насыщенное темными делами прошлое, поэтому адвокат решил, что не сможет выиграть это дело: с чего присяжные должны поверить, что этот случай чем-то отличается от предыдущих?
— И все-таки не исключается возможность, что Шана убила Донни Джонсона, — сказал Фил. — Она была не в своем уме и поэтому ничего не помнит. А как вы тогда объясните окровавленный нож и отрезанное ухо в ее кармане? Не похоже, что она просто проходила мимо.
Аделин ничего не ответила, но Ди-Ди поняла по выражению ее лица, что доктора уже не переубедить. Она не верила, что мальчика убила ее сестра. Что это — попытка принять желаемое за действительное или есть что-то такое, чем доктор пока не готова поделиться? Ди-Ди все еще беспокоили слова Чарли Сгарци: если срезанная с жертв кожа — это визитная карточка как отца, так и дочери… Что ж, остается еще один член их семьи…