Избранные произведения. Том 3
Шрифт:
— Привет, мастер, приятного аппетита.
Мальгин кивнул, продолжая жевать, подвинул безопаснику стакан с минеральной водой. Он почувствовал появление Джумы еще до того, как тот зашел в столовую, и успел разобраться в его настроении, несмотря на то что Джума был «застегнут на все пуговицы».
— Как самочувствие?
Клим поднял вверх большой палец, заказал еще один салат из камелии и березовый сок. Джума Хан с улыбкой смотрел, как он заканчивает трапезу.
— Пошли ко мне. — Мальгин промокнул губы и встал. — У меня есть пара минут.
В кабинете хирурга
— Ого! — вполголоса заметил Хан. — У вас там целая обойма оперативников. Что они собираются делать?
— Не знаю. Я их не вызывал.
— Готард решил перестраховаться? Его можно понять.
Мальгин не ответил, рассматривая на «экране» псивидения «призраков» Джумы: их было всего три, что говорило о цельности характера безопасника, а также и о некоторой его психоэмоциональной ограниченности.
Толпа в реанимационной поредела, но людей было еще слишком много, чтобы работать спокойно. Майкл Лондон по-прежнему не подавал признаков жизни, сердце его не билось и легкие не работали, за них это делали аппараты.
— Ты, наверное, догадываешься, зачем я нашел тебя? — Джума вопросительно смотрел на Мальгина.
— Знаю.
— Конечно, ты теперь свободно можешь читать в душах… извини, говорю без обиды. Не хочешь — не отвечай на мои вопросы. Карой сказала, что была… у тебя. — Последнее слово Джума выговорил с усилием. — Ну и что ты собираешься делать дальше?
— Не знаю, — угрюмо ответил Клим.
Хан невольно засмеялся, хотя в смехе этом явственно прозвучали горькие и гневные нотки.
— Знаю — не знаю… Ты стал неузнаваем, мастер, раньше ты был намного решительней… человек-да! Ты понимаешь, что так продолжаться не может? Нельзя останавливаться на полпути и перекладывать решения на другие плечи. Ты мучаешь Карой… себя… черт со мной, я не в счет. Откуда колебания? Любишь ее, нет? Или просто играешь?
Мальгин медленно встал и на мгновение потерял ощущение реальности происходящего: в голове что-то взорвалось, бесшумно, бесцветно, обдало жаром, заложило уши и прошло. Шершавая боль стекла струйкой из головы в ноги. Клим очнулся.
Джума Хан стоял напротив, согнувшись, выставив вперед кулаки, бледный как полотно, на лбу выступили капли пота, а в глазах застыл страх.
— Что?! — быстро спросил Мальгин, вдруг пугаясь сам до обжигающей горечи в животе. — Что произошло? Я… со мной… да говори же!
Джума проглотил слюну, облизал пересохшие губы, покачал головой, повернулся и, деревянно переставляя ноги, направился к двери. У порога оглянулся:
— Научись контролировать своего «тигра», Клим, иначе…
Вышел.
Мальгин ударил кулаком в ладонь с такой силой, что едва не содрал кожу. Боль заставила думать.
С минуту он размышлял, поглядывая на виом и вслушиваясь в приглушенный говор двух десятков людей, потом подсел к столу и соединился с отделом комплектации.
— Мне нужен нестандартный кокос, оборудованный персонкомпом типа «Советчик».
Инк-распорядитель хозяйственной службы института не удивился запросу, но просьба была неординарной.
— На складах института
— Мне нужен высший класс. Сколько понадобится времени на выполнение заказа?
— Если есть разрешение директора…
— Запросите.
— «Советчики» используются в основном погранслужбой и спасателями… — Инк задумался на секунду, успевая за это время связаться с компьютерами упомянутых служб и получить ответ. — Через два часа комплект будет в институте.
— Чудесно.
Мальгин выключил стол и некоторое время сидел неподвижно, вспоминая лицо Джумы. Скверно получилось!
«Что же, собственно, произошло? Спонтанное кратковременное расщепление личности, после которого «черный человек» вырвался на волю? В каком образе? В образе «тигра», как выразился Джума? Или «барса», по впечатлению Зарембы? Странно, у меня никогда не наблюдалось особой любви к хищникам из семейства кошачьих. Может быть, это их личные впечатления? А хищник, сидящий внутри меня, выглядит на самом деле иначе?»
Мальгин внимательно вгляделся в свое отражение, включив в стене зеркало.
М-да, мастер, интрасенс из тебя пока что фиговый. Видимо, иногда возникают «короткие замыкания» нейросвязей, и независимо от воли информация «черных кладов» просачивается наружу, вызывая неглубокий шок и одновременно неспецифические реакции парасимпатики и психики. Джума прав, это опасно. Нельзя надеяться на собственные силы и хороший тренинг, можно наломать таких дров, что и Шаламову не по силам!
Клим вдруг почувствовал слабость и облился потом, проговорил сквозь зубы:
— Мальчишка!…
В зале реанимационного бокса он появился через полчаса, приведя себя в порядок и вызвав Железовского. Нужен был человек, на которого он мог бы безоговорочно положиться и который не боялся бы никакой ответственности.
12
За развитием событий в отделении нейропроблем следили не только сотрудники других отделений института, но и работники других родственных учреждений: Академии наук,Всемирного координационного совета,СЭКОНа,Управления аварийно- спасательной службы, отдела безопасности и погранслужбы- всего около двух тысяч человек. Кроме того, все происходящее записывалось операторами информвидения и агентства новостей, чтобы в сжатом виде передать запись в эфир в своих программах.
Непосредственно в зоне гарантированного риска — в зале реанимационного бокса ждали финала всего четыре человека: Мальгин, Стобецкий, Заремба и Железовский, соединенные информполем «спрута» с системой эм-синхро Европы; в случае нужды им могли прийти на помощь все инки сети и ведущие ученые-медики и врачи, включенные в контур эм-синхро. И все же ответственность за выбор тактики и стратегии, за последствия выхода Лондона из комы и его дальнейшие действия падала на этих четверых. Плюс пятый угол квалитета ответственности — председатель СЭКОНа Казимир Ландсберг, во избежание ненужного риска наблюдавший за превращениями «куколки» в «бабочку» из кабинета главврача.