Избранные сочинения в шести томах. Том 1-й
Шрифт:
мен1. Мне говорили, что он попал сюда по какой-то стран¬ ной случайности, имевшей отношение к вашему отцу. Ка¬ жется, генерал жестоко поступил с этим индейцем... Впро1 чем, я позабыл эту досужую болтовню. Достаточно, что те¬ перь он наш Друг. — Если он был врагом моего отца, тем хуже для нас,— заметила девушка, встревожившись не на шутку. — Майор Хейворд, пожалуйста, заговорите с ним, мне хочется услы¬ шать звук его голоса. Может быть, это глупо, но я всегда сужу о человеке по его голосу. — Если я заговорю с ним, это, по всей вероятности, ни к чему не поведет, — проговорил Хейворд. — Он ответит мне каким-либо односложным восклицанием. Мне кажется, Магуа понимает по-английски, но делает вид, что не знает нашего языка. Кроме того, он вряд ли пожелает вести со мной разговор теперь, когда военное время требует от него всех признаков высшего воинского достоинства... Но смо¬ трите, наш проводник остановился. Очевидно, тут начи¬ нается та тропинка, на которую нам придется свернуть. Дункан был прав. Когда всадники подъехали к индей¬ цу, который неподвижно стоял, указывая на чащу кустов, окаймлявших военную дорогу, они разглядели тропинку, настолько узкую, что цо ней можно было ехать только гуськом. — Мы должны свернуть на эту дорожку, — шепотом сказал Хейворд. — Не выражайте никаких опасений, не то вы навлечете на себя именно ту опасность, которой бои¬ тесь« Кора, как ты думаешь, не безопаснее ли ехать вме¬ сте с отрядом? — спросила сестру златокудрая Алиса. — Хотя это будет более утомительно... — Алиса, вы плохо знаете обычаи и привычки дикарей, а потому не понимаете, в каких случаях следует бояться,— возразил Хейворд. — Если неприятель уже дошел до воло¬ ка, что совершенно невероятно, так как наши разведчики донесли бы нам об этом, он стал бы, очевидно, окружать наш отряд, надеясь добыть большое количество скальпов. 1 Союз шести
Путь отряда известен всем, наша же дорожка еще состав¬ ляет тайну, так как мы решили ехать по ней всего какой- нибудь час назад. — Неужели мы не должны верить этому человеку тольколютому, что его движения и повадки не похожи на наши, а цвет его лица темнее кожи белых? — холодно спро¬ сила Кора. Алиса перестала колебаться; она ударила хлыстом своего нарраганзета *, первая раздвинула ветви и поехала вслед за скороходом по темной, узкой лесной тропинке. Хейворд с восхищением смотрел на Кору; он не заметил даже, что ее белокурая спутница одна углубилась в чащу. Слуги, повинуясь полученному заранее приказанию, не последовали за ними, а двинулись вдогонку за отрядом. Хейворд объяснил девушкам, что это было сделано из осторожности, по совету их хитрого проводника: индеец желал уменьшить количество следов на случай, если бы сюда забрели разведчики канадских племен. Сложный путь не расцолагал к разговору; вскоре путники миновали ши¬ рокую опушку густого деса и очутились под темными сво¬ дами больших деревьев. Дорога стала удобнее; скороход, заметивший, что молодые всадницы теперь лучше управ¬ ляли своими лошадьми, прибавил шагу, и Коре' с Алисой пришлось пустить нарраганзетов иноходью. Хейворд обер¬ нулся было, чтобы сказать что-то черноглазой Коре, но в эту минуту, раздался отдаленный звук копыт, стучавших по корням на тропинке. Это заставило молодого человека остановить своего коня. Кора и Алиса тоже натянули по¬ водья. Все трое хотели узнать, в чем дело. Через несколько мгновений они увидели жеребенка, который, точно олень, несся между стволами сосен; вслед за тем появилась нескладная фигура, описанная нами в предыдущей главе. Неуклюжий незнакомец приближался со всей скоростью, на которую была способна его тощая лошадь. До настоящего мгновения эта фигура выпала из поля зрения путешественников. Если он обычно привлекал любопытных своим высоким ростом, то его грация как на¬ ездника заслуживала еще большего внимания. То и дело одной ногой шпорил он свою клячу, но добивался только того, что ее задние ноги шли легким галопом, тогда как 1 Нарраганзёт — лошадь очень выносливой породы. 517
передние делали какие-то неопределенные, постоянно из¬ менявшиеся движения, похожие на хромую рысь. Частая смена рыси галопом создавала оптический обман, вследст-* вие которого казалось, будто лошадь движется быстрее, нежели это было на самом деле; во всяком случае,-знаток коней Хейворд никак не мог решить, каким аллюром дви-« галось бедное животное, подгоняемое шпорой настойчивого всадника. Все движения как всадника, так и коня были необыч^ ны. При каждом шаге лошади незнакомец приподнимался в стременах и, то слишком выпрямляя, то непомерно сги¬ бая ноги, внезапно вырастал, а потом съеживался так, что положительно никто не мог бы судить о его росте. Если к этому прибавить, что под действием его шпоры одна сторо¬ на лошади, казалось, бежала скорее, чем другая, а движе-* иия ее косматого хвоста беспрестанно указывали, кото¬ рый ее бок страдает от шпоры, мы довершим изображение клячи и ее наездника. Морщинки, которые легли было на красивый, открыв тый, мужественный лоб Хейворда, постепенно разгладив лись,. и он слегка улыбнулся. Алиса не сдержала смеха* И даже в темных задумчивых глазах Коры блеснула усмешка. — Вы хотите видеть кого-нибудь из нас? =— спросил Дункан, когда странный всадник подъехал и задержал ло¬ шадь. — Надеюсь, вы не привезли нам дурных известий? — Вот именно, — ответил незнакомец, размахивая своей треугольной шляпой, чтобы привести в движение душный лесной воздух, и предоставив слушателям решать, к какой части вопроса относится его замечание. Однако, освежив свое разгоряченное лицо и отдышавшись, чудак прибавил: — Говорят, вы едете в форт Уильям-Генри. Я на^ правляюсь туда же, а потому решил, что всем нам доставит удовольствие совершить этот переезд в приятном обще¬ стве. — Вы, кажется, присвоили себе право решающего го¬ лоса, — возразил Хейворд. — Но пас трое, вы же посовето¬ вались только с одним собойс — Вот именно. Самое главное — это узнать свои соб¬ ственные желания, а когда это уже известно, то остается только выполнить свое намерение, Поэтому-то я и догнал вас. 518
— Если вы едете к озеру, вы ошиблись дорогой, — вы¬ сокомерно заметил Дункан: — большая дорога осталась по крайней мере на полмили позади вас. — Вот именно, — ответил странный всадник, нимало не смущенный холодным приемом. — Я прожил всего неделю в Эдварде и не спросил бы, по какой дороге мне нужно ехать, только в том случае, если бы онемел, а немой я по¬ гиб бы для избранной мною профессии. — Он слегка хихик¬ нул, словно скромность не позволяла ему открыто восхи¬ щаться своим остроумием, которое было совершенно непо¬ нятно слушателям, и потом продолжал: — Со стороны че¬ ловека моей профессии неосторожно слишком запросто держаться с людьми, которых он должен поучать; вот при¬ чина, по которой я не поехал вслед за отрядом. Кроме того, я считаю, что такой джентльмен, как вы, конечно, лучше всех других может руководить путниками. Это соображе¬ ние заставило меня присоединиться к вашему обществу. И, наконец, с вами мне будет веселее ехать: мы можем бе¬ седовать.
– г- Какое самовольное и необдуманное решение! — от¬ ветил Хейворд, не зная, дать ли волю раздражению или расхохотаться в лицо незнакомцу. — Но вы говорите о по¬ учениях и о профессии. Кто вы? Не учитель ли, преподаю¬ щий благородную науку обвинений и защиты? Или вы один из тех, что вечно чертят прямые линии да углы, гово¬ ря, будто они занимаются математикой? Незнакомец с явным удивлением посмотрел на Хейвор¬ да, потом без самодовольства — напротив, с величайшим и торжественным смирением — ответил: — Надеюсь, ни о каких обвинениях речь не идет; о за¬ щите я не помышляю, так как, по милости божией, не со¬ вершил никакого великого греха. Вашего намека на линии и углы я совершенно не понял; дело обучения ближних я предоставляю тем, кто избран совершать это святое дело. Я предъявляю только притязания на светлое искусство псалмопения, на умение возносить хвалы и славословия. — Это, очевидно, ученик Аполлона, —- смеясь, вос¬ кликнула Алиса, — ия принимаю его под свое особое по¬ кровительство!.. Полно, Хейворд, перестаньте хмуриться. Вообразите, что мой слух жаждет нежных звуков, и поз¬ вольте этому чудаку остаться с нами. Кроме того, — приба¬ вила она, торопливо и искоса взглянув на опередившую их 519
Кору, которая медленно ехала вслед за мрачным индей¬ цем, — в случае нужды у нас окажется лишний друг и союзник. — Неужели, Алиса, вы думаете, что я решился бы вести по этой неизвестной тропинке тех, кого люблю, если бы мог предполагать, что нас ждет какая-нибудь опас¬ ность? — Нет, нет, я этого не думаю. Но этот странный чело¬ век забавляет меня, и, если действительно в его душе зву¬ чит музыка, не будем грубо отталкивать его. Она повелительно указала хлыстом на дорогу. Хейворд встретился глазами с Алисой и хотел было продлить этот взгляд, но, подчиняясь воле девушки, пришпорил коня и через несколько прыжков очутился рядом с Корой. Алиса знаком подозвала к себе незнакомца и пустила своего нарраганзета легкой иноходью. — Я рада, что встретила вас, друг мой. Пристрастные родственники утверждают, что я недурно исполняю дуэ¬ ты, — шутливо сказала она. — Значит, мы могли бы скра¬ сить путешествие, предаваясь нашему любимому искус¬ ству. Кроме того, было бы приятно услышать мнение маэстро о моем голосе. — Действительно, псалмопение освежает и дух и те¬ ло, — ответил учитель пения, подъехав поближе к Алисе,— и, конечно, как ничто на свете, успокаивает взволнованную душу. Однако для полной гармонии нужны четыре голоса. Очевидно, у вас приятное, богатое сопрано; я, при извест¬ ном усилии, могу брать самые высокие теноровые ноты. Но нам не хватает контральто и баса. Конечно, офицер коро¬ левской армии, так долго не желавший принять меня в свое общество, мог бы петь басовую партию... Судя по то-5 нам, звучавшим в его разговоре, у него бас. — Не судите опрометчиво по внешним признакам: они обманчивы, — улыбаясь, возразила молодая девушка. — Правда, майор Хейворд иногда говорит на низких но¬ тах, но, поверьте, его обыкновенный голос гораздо бли¬ же к сладкому тенору, чем к тому басу, который вы слы¬ шали. — Много ли он упражнялся в искусстве псалмопе¬ ния? — спросил Алйсу ее простодушный собеседник. Алиса была склонна рассмеяться, но ей удалось пода¬ вить свое веселье, и она отвечала: 520
— Мне кажется, что Хейворд отдает предпочтение светским песням. Условия солдатской жизни мало распола¬ гают к степенным занятиям. — Благозвучный голос, как и все другие таланты, да¬ руется человеку для того, чтобы он употреблял его на поль¬
— Сейчас, по-видимому, не предвидится никакой опас¬ ности, но все же ради простой осторожности нам следует ехать без шума. Мне придется, Алиса, лишить вас удоволь¬ ствия и просить этого джентльмена отложить пение до более благоприятного времени. — Действительно, вы лишаете меня большого удоволь¬ ствия, — с лукавой усмешкой ответила девушка. — Право, мне еще никогда не случалось слышать, чтобы так прево¬ сходно пели такие бессмысленные слова! Я уже собиралась спросить нашего спутника о причинах такого странного не¬ соответствия, но ваш громовой бас, Дункан, прервал нить моих размышлений. — Не понимаю, почему вы называете мой голос гро¬ мовым басом? — произнес Хейворд, слегка обиженный ее словами. > Я знаю только одно, а именно: что безопас¬ ностью вашей и Коры дорожу несравненно больше, нежели всей музыкой Генделя!1 Молодой офицер замолчал и посмотрел в сторону чащи, потом искоса и подозрительно взглянул на Магуа, который шел по-прежнему спокойно и невозмутимо. Увидав это, молодой человек улыбнулся, потешаясь над собственными тревогами: разве не принял он только что блики света на каких-то блестящих лесных ягодах за горящие зрачки при¬ таившегося в листве индейца! Теперь майор ехал спокойно, продолжая разговор, прерванный мелькнувшими в его уме опасениями. Но Хейворд сделал великую ошибку, позволив своей юной гордости заглушить голос осторожности. Едва спутники проехали несколько шагов, как ветви кустов осторожно и бесшумно раздвинулись, и из них вы¬ глянуло свирепое лицо в грозной боевой раскраске. Злобное торжество осветило темные черты жителя лесов, провожавшего взглядом маленький беззаботный отряд. Легкие и грациозные всадницы то исчезали, то появля¬ лись среди ветвей; за ними двигался отважный майор на своей превосходной лошади, а позади всех — нескладный учитель цения. Наконец и его фигура скрылась среди тем¬ ных стволов глухого леса. 1 Гпндель Георг-Фридрих (1685—1759) — великий немецкий композитор. 522
Глава III А раньше здесь пестрел ковер Возделанных и тучных нив, Стеной стоял дремучий бор, И бурных рек гремел разлив, И мчал поток, и пел ручей, И бил фонтан в тени ветвей. Брайант Предоставим ничего не подозревавшему Хейворду и его доверчивым спутникам углубляться в дремучий лес, насе¬ ленный вероломными жителями, и, используя свое автор¬ ское право, перенесем место действия нашего рассказа на несколько миль к западу от того места, где мы их видели последний раз. В этот день два человека сидели на берегу небольшого, но очень быстрого потока, протекавшего на расстоянии одного часа пути от лагеря Вебба. По-видимому, они ждали появления какого-то человека или начала каких-то собы¬ тий. Могучая стена леса доходила до самого берега речки; ветви густых деревьев свешивались к воде, бросая на нее темную тень. Солнце уже не жгло с такой силой, дневной зной спал, и прохладные испарения ручьев и ключей легкой дымкой висели в воздухе. Нерушимая тишина, царившая в этом лесном уголке, прерывалась по временам ленивым постукиванием дятла, резким криком пестрой сойки или глухим однообразным гулом отдаленного водопада, доно¬ симым ветром. Но эти слабые обрывки звуков были хорошо знакомы жителям лесов и не отвлекали их внимания от беседы. Красный цвет кожи одного из собеседников и его одежда обличали в нем воина-индейца. Загорелое лицо другого, одетого тоже в очень простое и грубое платье, было гораз¬ до светлее; он казался несомненным потомком европейских переселенцев. Краснокожий сидел на краю мшистого бревна и спокой¬ ными, но выразительными движениями рук подчеркивал свои слова. Его почти обнаженное тело являлось ужасной эмблемой смерти: оно было расписано черной и белой крас¬ ками, что придавало человеку вид скелета. На бритой голове 523
индейца была только одна прядь волос1, украшением же служило лишь орлиное перо, спускавшееся на левое плечо. Из-за пояса виднелись томагавк и скальпироваль- ный нож английского производства. На мускулистом коле¬ не небрежно лежало короткое солдатское ружье, одно из тех, какими англичане вооружали своих краснокожих союзников. Все в этом воине—его широкая грудь, прекрас¬ ное телосложение и горделивая осанка — доказывало, что он достиг полного расцвета жизни, но еще не начал при¬ ближаться к старости. Судя по фигуре белого, можно было сказать, что он с самой ранней юности познакомился с лишениями и невзго¬ дами. Он был мускулист, скорее худощав, чем толст; каж¬ дый напряженный нерв и стальной мускул его тела гово¬ рили о том, что жизнь этого человека проходила в беспре¬ станном риске и тяжелом труде; одежда его состояла из охотничьей рубашки зеленого цвета, окаймленной желтой бахромой; голову прикрывала летняя кожаная шляпа. За поясом охотника торчал нож, но томагавка у него не было. По обычаю краснокожих его мокасины украшала пестрая отделка, кожаные штаны были зашнурованы по бокам- а выше колен перевязаны оленьими жилами. Кожаная сумка и'рог с порохом довершали его снаряжение; у ствола сосед¬ него дерева стояло его очень длинное ружье. В небольших глазах этого охотника или разведчика светились живость, проницательность и ум. Во время разговора он оглядывал¬ ся по сторонам, то ли высматривая дичь, то ли опасаясь ка- кого-нибудь скрытого нападения. Несмотря на обычную по¬ дозрительность, лицо его было не только бесхитростным, но в тот момент, о котором идет речь, оно было преисполнено безукоризненной честностью. — Предания твоего племени, Чингачгук, говорят за меня, — сказал он. Беседа велась на том наречии, которое было знакомо всем туземцам, занимавшим область между дреками Гуд¬ зоном и Потомаком, и мы будем для удобства читателя давать лишь вольный перевод, стараясь, однако, сохранить некоторые особенности речи собеседников. 1 Североамериканские индейцы бреют голову, а на макушке оставляют прядь волос, взявшись за которую, враг может легко снять скальп. 524
В тот день два человека встретились на берегу быстрого потока— воин-индеец и белый охотник.
— Твои отцы пришли из страны заходящего солнца, переправились через большую реку1, сразились с местны¬ ми жителями и завладели их землями. Мои предки пришли от красной утренней зари, переплыли через Соленое Озеро и поступили так же, как твои родоначальники. Не будем же спорить об этом и попусту тратить слова. — Мои праотцы сражались с обнаженными красно¬ кожими людьми, — сурово ответил индеец на том же язы¬ ке. — Скажи, Соколиный Глаз, разве ты не видишь разни¬ цы между стрелой с каменным острием и свинцовой пулей, которой ты приносишь смерть? Природа дала индейцу красную кожу, но у него есть разум, — сказал белый, покачав головой, словно человек, которому этот призыв к его справедливости не прошел впу¬ стую. На мгновение показалось, что ему пришло в голову только слабое доказательство, но потом, собравшись с мы¬ слями, он ответил на возражение своего соперника наилуч¬ шим образом, насколько ему это позволяли его скудные знания. — Я неученый человек и не скрываю этого; одна¬ ко, судя по тому, что я видел во время охоты на оленей и белок, мне кажется, что ружье в руках моих дедов было менее опасно, нежели лук и хорошая кремневая стрела, ко¬ торую послал в цель зоркий глаз индейца. Все это ты слышал от твоих отцов, — холодно отве¬ тил краснокожий, махнув рукой. — Но что говорят ваши старики? Разве они говорят воинам, ч’го бледнолицые были встречены краснокожими в военной раскраске, с каменны¬ ми топорами и деревянными ружьями в руках? — У меня нет пристрастий, я не хвастаюсь преимуще¬ ствами своего рождения, хотя мой злейший враг — ма¬ ку ас — не посмеет отрицать, что я чистокровный белый,— ответил охотник, с тайным удовлетворением разглядывая свою потемневшую жилистую, костлявую руку. — Но я охотно сознаюсь, что не одобряю многих и очень многих поступков моих соотечественников. Один из обычаев этих людей — заносить в книги все, что они видели или сделали, вместо того чтобы рассказать обо всем в поселениях, где всякая ложь трусливого хвастуна немедленно обнаружит¬ ся, а храбрый солдат сможет призвать в свидетели собст¬ 1 Миссисипи. 526