Избранные сочинения в шести томах. Том 2-й
Шрифт:
дующий стяжал себе в Америке такую славу, какая выпала вам на долю. Теперь самое время вам осесть где-нибудь и остаток дней своих доживать спокойно. Женитесь, дружи¬ ще, не откладывая в долгий ящик, нора вам позаботиться и о себе, ибо о славе вам уже заботиться нечего. Прижмите к груди Мэйбл Дунхем, бога ради, и у вас будет прекрасная невеста и не менее прекрасная репутация. — Что я слышу, квартирмейстер! Такой совет из ва¬ ших уст! А мне-то говорили, что вы мой соперник? — Что ж, я и был им, дружище, и поверьте, достаточ¬ но грозным! Ни разу я еще не оказывался в дураках, а ведь сватался к пяти! Лунди, правда, насчитывает четы¬ рех, а я это отрицаю. Он не подозревает, что истина пре¬ восходит даже его подсчеты. Да, да, Следопыт, у вас имел¬ ся соперник, но теперь с этим покончено! От всей души желаю вам успеха у Мэйбл, и, если сержант, паче чаяния, останется жив, я, разумеется, замолвлю ему за вас словеч¬ ко для верности. — Премного благодарен за дружбу, квартирмейстер, но, по совести говоря, я не нуждаюсь в вашем заступниче¬ стве, ведь сержант Дунхем мой давний друг. Я считаю это дело решенным, насколько можно загадывать вперед во время войны. Мэйбл и ее отец согласны, а раз так, то даже весь пятьдесят пятый полк не помешает мне соединиться с ней. Только вот горе — бедный отец вряд ли доживет до события, которого так жаждало его сердце. — Зато, умирая, он будет утешен тем, что его завет¬ ное желание непременно сбудется. Ах, Следопыт, для ухо¬ дящих в мир иной большая отрада — знать, что любимое, близкое существо не останется без опоры. Все миссис Мюр говорили об этом перед своей кончиной. — И, конечно, все ваши жены находили в этом боль¬ шое утешение? — Как вам не стыдно, дружище! Вот уж никогда бы не поверил, что вы такой шутник! Ну-ну, острое словцо не должно портить отношения между старыми друзьями. Я не могу жениться на Мэйбл, но это не помешает мне уважать ее и при всяком удобном случае,
ляю себе, как мне было бы тяжко лишиться Мэйбл, и по¬ нимаю, что вам нелегко будет видеть нас женатыми. Но, если сержант умрет, нам, скорее всего, придется повреме¬ нить со свадьбой, так что вы еще успеете привыкнуть к этой мысли. ^ Я справлюсь с собой, непременно справлюсь, хотя сердце мое будет разбито. Но вы можете помочь мне рас¬ сеяться, друг, дав мне подходящее занятие. Вы, конечно, понимаете, что с этой нашей экспедицией не все ладно: я, офицер, нахожусь здесь только в качестве волонтера, а нижний чин командует отрядом. По разным причинам мне пришлось подчиниться, хотя вся кровь во мне кипела, так я рвался командовать вами, когда вы бились за честь от¬ чизны и права его величества. — Квартирмейстер,— перебил его проводник,— вы так скоро угодили в руки врагов, что совесть не должна вас мучить. Послушайтесь моего совета: поменьше вспоминай¬ те об этом!
– Ия того мнения, Следопыт, что этот эпизод следует предать забвению, а сержант Дунхем уже hors du com¬ bat... 1 — Что, что? — не понял проводник. — Да ведь сержанту не придется больше командовать, а оставлять какого-то капрала во главе победоносного отряда просто неудобно. Цветы распускаются в саду, по чахнут в пустыне. Я и подумал, что пора мне, как офице¬ ру, имеющему чин лейтенанта, предъявить свои права. Что до солдат, то они не посмеют перечить, ну, а вы, доро¬ гой друг, теперь, когда у вас есть и слава, и Мэйбл, и со¬ знание выполненного долга, что всего дороже, — вы, я уве¬ рен, будете сторонником, а не противником моего плана. — Я полагаю, лейтенант, что командовать солдатами пятьдесят пятого полка — ваше право, и никто, пожалуй, не будет против этого спорить; хотя и то сказать, вы бы¬ ли военнопленным, и найдутся ребята, которые не захотят подчиняться человеку, обязанному им своим освобожде¬ нием. Но здесь, по-моему, никто не станет открыто возра^ жать против вашего желания. Вот и прекрасно, Следопыт! И знайте: когда я бу¬ ду составлять рапорт о нашей успешной вылазке и захва¬ те французских лодок, о защите блокгауза и о прочих во¬ 1 Вышел из игры (франц.). 410
енных действиях, включая капитуляцию француза, я вы¬ соко оценю ваши заслуги и права. — Да бросьте говорить о моих заслугах и правах! Лунди знает, каков я, что в лесу, что в крепости; а еще лучше знает об этом генерал. Не хлопочите обо мне; луч¬ ше расскажите о себе, да не забудьте воздать должное отцу Мэйбл, он, как-никак, все еще наш командир. Мюр был очень доволен, что все уладилось по его же¬ ланию, и пообещал воздать каждому по заслугам, после чего они направились к группе, собравшейся у костра. И тут квартирмейстер, впервые с тех пор, как они уехали из Осуиго, воспользовался властью, принадлежащей ему как старшему по чину: отведя в сторону капрала, он пояс¬ нил этому служаке, что отныне командование переходит к нему, Мюру, как имеющему патент на офицерский чин, и приказал немедленно сообщить эту новость солдатам. Смена династии на сей раз произошла без обычного в та¬ ких случаях брожения умов: все признавали, что требова¬ ния лейтенанта вполне законны, и никто не собирался оспаривать его приказания. По причинам, известным лишь квартирмейстеру и Лунди, вначале вышло другое распоряжение, но теперь обстоятельства изменились и лейтенант почел нужным занять принадлежащее ему по праву место. Солдаты вполне удовлетворились таким рас¬ суждением, тем более что несчастье, случившееся с сер¬ жантом Дунхемом, уже само по себе послужило бы доста¬ точным объяснением, если бы таковое понадобилось. Тем временем капитан Санглие продолжал готовить се¬ бе завтрак, проявляя при этом философскую покорность судьбе, хладнокровие бывалого вояки, искусство и лов¬ кость француза и прожорливость страуса. Этот субъект уже тридцать лет околачивался в колониях, покинув ро¬ дину примерно в такой же должности, какую занимал Мюр в пятьдесят пятом полку. Обладая могучим телосло¬ жением, жестоким и очерствелым сердцем, известной лов¬ костью в обхождении с индейцами и отчаянной храбростью, он скоро обратил на себя внимание главнокомандующего как незаменимый агент по руководству военными дей¬ ствиями дружественных индейских племен. Так он дослу¬ жился до капитанского чина; но вместе с тем он постепенно усваивал обычаи и нравы своих союзников — индейцев, приноравливаясь к ним с легкостью, особенно характерной для его соотечественников, находящихся ^ в этой части 411
света. Он нередко возглавлял отряды ирокезов в их гра¬ бительских набегах, и действия его в таких случаях были весьма непоследовательны: с одной стороны, он как бы старался облегчить ужасные бедствия, причиняемые на¬ селению подобными войнами, с другой — сам же их усу¬ гублял благодаря своему более широкому кругозору и средствам цивилизации, коими он располагал. Другими словами, он составлял военные планы, которые по своему размаху и последствиям далеко превосходили все, что мог¬ ли бы придумать индейцы, но одновременно пытался в какой-то мере исправить зло, причиненное им же самим. Короче говоря, это был искатель приключений, силой об¬ стоятельств поставленный в положение, при котором гру¬ бость и беспринципность людей подобного сорта могут одинаково ярко проявляться и в добре и в зле. И, уж во всяком случае, он был не из тех, кто упустит счастливый случай из-за неуместной щепетильности или бросит вызов фортуне, заставляя ее без нужды хмуриться из-за его бес¬ смысленной жестокости. Поскольку имя его неизменно связывалось со многими зверствами, которые учиняли его отряды, он прослыл в американских колониях Англии по¬ следним негодяем, чьи руки обагрены кровью и на чьей совести лежат бесчеловечные истязания беззащитных и невинных жертв; его кличка «Санглие»1, выбранная им самим, или Каменное Сердце, как именовала его вся гра¬ ница, наводила не меньший ужас на женщин и детей тех мест, чем впоследствии имена Батлера и Брандта 2. Встреча Следопыта и Санглие несколько напоминала пресловутое свидание Веллингтона и Блюхера3, столь часто и столь красочно описанное в наших анналах. Встре¬ ча эта произошла у костра, и обе стороны, прежде чем за¬ говорить, с живейшим интересом разглядывали друг дру¬ га. Каждый из них знал, что перед ним — непримиримый враг; и каждому было ясно, хотя он и считал себя обязан¬ ным относиться к другому с уважением, какого заслуживает испытанный воин, что как в их характере, так и в склон- 1 Кабан (франц.). 2 Батлер и Брандт — главари разбойничьих банд, наво¬ дивших ужас на' поселения Северной Америки во время войны за независимость (1775—1783). 3 Веллингтон и Б л ю х е р.—Английский полководец Веллингтон (1769—1852), командовавший английскими войсками в битве с Наполеоном при Ватерлоо (1815), одержал победу благода¬ ря поддержке прусского генерала Блюхера (1742—1819). 412
егостях очень мало схожего. Один служил ради денег и.чи¬ нов, другой, связавший свою жизнь с этим диким лесным краем, знал, что родная страна нуждается в его верной ру¬ ке и опытности. Стремление подняться на более высокую ступень общественной лестницы никогда не смущало по¬ кой Следопыта; он не ведал честолюбивых замыслов, пока не встретился с Мэйбл. С этой минуты его неуверен¬ ность в себе, благоговейная любовь к девушке, желание доставить ей положение лучшее, чем он занимал до сих пор, причиняли ему немалые огорчения; однако искрен¬ ность и прямота натуры помогли ему преодолеть сомнения и обрести желанный покой. Следопыт рассудил, что если девушка захочет отдать ему свою руку, то она не побоится разделить с ним его участь, сколь она ни скромна. Он ува¬ жал в Санглие храброго солдата и благодаря своему жи¬ тейскому опыту был достаточно терпим, чтобы лишь напо¬ ловину верить дурным слухам, распространяемым о французе, ибо в любой области самыми нетерпимыми ханжами являются наиболее невежественные люди; но, конечно, Следопыт не мог не осуждать его себялюбие и холодную расчетливость, а самое главное — то, что он со¬ вершенно отступился от «призвания белого человека» и воспринял качества, свойственные только краснокожим. Со своей стороны, и Следопыт был для Санглие загадкой. Для капитана были непостижимы побуждения, руководив¬ шие проводником. Он много слышал о бескорыстии, спра¬ ведливости и честности Следопыта, и это непонимание порой заставляло его совершать важные промахи; недаром говорят, что откровенный и болтливый дипломат иногда более умело хранит свои тайны, чем немногословный и лукавый. После того как оба героя внимательно осмотрели друг друга, мосье Санглие дотронулся рукой до своей шляпы; грубые пограничные нравы еще не совсем вытравили из его памяти правила вежливости, усвоенные в молодости, не стерли с лица выражения любезности, врожденной чер¬ ты всех французов. — Мосье Следопыт, — начал он весьма решительным тоном, хотя и с дружеской улыбкой, — un militaire1 чтит le courage et la loyaut'e 2. Вы говорите по-ирокезски? 1 Военный (франц.). 9 Мужество и верность (франц.). 413
Да, я понимаю язык этих гадов и в случае нужды могу объясниться на нем, — правдиво
— Это уже попахивает неповиновением! — сказал Мюр.— Впрочем, от Следопыта можно многое стерпеть. Действительно, Джаспер делал вид, будто помогает нам, но нельзя из-за этого забывать его прошлые прегрешения. Разве сам майор Дункан не предостерегал против него сержанта Дунхема перед нашим отправлением из крепо¬ сти? Разве то, что мы видели собственными глазами, не¬ достаточно указывает на 'измену в наших рядах? И разве не естественно заподозрить в предательстве только Джа¬ спера Уэстерна и никого другого? Эх, Следопыт, никогда из вас не выйдет ни великий государственный деятель, ни великий полководец, — вы слишком доверяетесь внешно¬ сти людей! Накажи меня господь, если я не уверен, да и вы сами частенько твердили это, что лицемерие еще более распространенный порок, нежели даже зависть, — это бич человеческой природы! Капитан Санглие передернул плечами. Он внимательно посматривал то на Джаспера., то на квартирмейстера. — Я и слышать не хочу вашей болтовни о зависти и о лицемерии и вообще о человеческой природе! — рассер¬ дился Следопыт. — Джаспер — Пресная Вода мой друг; Джаспер — Пресная Вода храбрый парень, честнейший и преданнейший человек, и ни один солдат пятьдесят пятого полка не посмеет коснуться его пальцем без личного при¬ каза майора Лунди, пока я в силах помешать этому! Рас¬ поряжайтесь своими людьми, но не Джасперам и не мной, мистер Мюр! — Bon!1 — во всю глотку закричал Санглие. — Итак, вы не намерены слушаться голоса рассудка, Следопыт? Неужели вы забыли наши подозрения и раз¬ думья? Тогда вот вам еще одна убедительная и отягчаю¬ щая вину улика. Посмотрите на этот лоскуток флагдука — Мэйбл Дунхем обнаружила его здесь поблизости, на ветке дерева, примерно за час до нападения индейцев. Потруди¬ тесь бросить взгляд на флаг, развевающийся на «Резвом», и вы легко убедитесь, что этот лоскуток отрезан именно оттуда., Нужны ли более убедительные доказательства? — Ma foi, c’est un peu fort, ceci! 2 — пробормотал фран¬ цуз сквозь зубы. — Что мне до ваших флагов и сигналов, мне они ни 1 Хорошо (франц.). 2 Честное слово, это уж слишком! (франц.) 415
к чему! Я знаю сердце этого юноши, — продолжал Следо¬ пыт. — Джас-пер сама честность, а это слишком редкий дар, чтобы не беречь его, это не совесть какого-нибудь минга. Нет, нет, прочь руки! Или мы посмотрим, кто ока¬ жется сильней; вы с вашими солдатами пятьдесят пятого полка или Великий Змей, «оленебой» и Джаспер с его командой. Вы переоцениваете свои силы, так же как не¬ дооцениваете честность Пресной Воды. — Tr`es bien!1 — Раз так, Следопыт, мне не остается ничего иного, как открыть вам всю правду. Капитан Санглие и Разящая Стрела, отважный туокарора, только что объявили мне, что этот несчастный юноша — -предатель. После такого свидетельства вы не станете, надеюсь, отрицать мое право покарать изменника по заслугам. — Sc'el'erat!2 — буркнул француз. — Капитан Санглие храбрый солдат, он не станет кле¬ ветать на честного матроса, — вмешался Джаспер. — Ска¬ жите, капитан Каменное Сердце, есть ли среди нас преда¬ тель? — Да, да, — согласился Мюр, — пусть скажет, если вы так настаиваете, несчастный юноша, и тогда вся правда выйдет наружу. Уверен, что вам не избежать кары, когда суд займется вашими злодеяниями! Так как же, капитан Санглие, видите вы среди нас предателя или нет? — О да, сэр, конечно, вижу! — Слишком много лгать! — вскричал Разящая Стрела и бросился к Мюру, толкнув его при этом случайно в грудь. — Где моя воины? Где инглизи скальпы? Слишком много лгать! Мюр был не лишен мужества и до известной степени чувства чести. Грубый жест индейца он воспринял как оскорбление; к тому же в нем вдруг заговорила совесть. Быстро отступив назад, он хотел схватить ружье. Лицо его смертельно побледнело от гнева и выражало жестокую решимость. Но тускарора оказался ловчей его. Дико сверкнув глазами, он быстро огляделся,' выхватил из-за пояса спрятанный там кинжал и в мгновение ока всадил его в грудь лейтенанта по самую рукоятку. Когда тот стал валиться, Саиглие взглянул на его лицо, на котором 1 — Очень хорошо (франц.). 2 — Подлец! (франц.) 416
— Что ж, одним подлецом па свете меньше!
застыла удивленная улыбка, какая бывает у человека, вне¬ запно настигнутого смертью, потом взял понюшку табаку и проговорил спокойным голосом: — Voil`a l’affaire finie, mais... — Тут он пожал плеча¬ ми.— Ce n’est qu’un sc'el'erat du moins!1 Расправа была слишком скорой, чтобы можно было ей помешать. Белые так опешили, что, когда тускарора, ис¬ пустив дикий вопль, кинулся в кусты, никто не побежал за ним. Один лишь Чингачгук сохранил присутствие духа. Едва кусты сомкнулись за беглецом, как делавар нырнул в чащу и пустился в погоню за беглецом. Джаспер Уэстерн свободно говорил по-французски, и его поразили слова и жесты Санглие. — Скажите, мосье, — обратился он к французу по-ан¬ глийски, — по-вашему, я изменник? — Не вы, а он, — холодно указал тот на Мюра. — Он наш шпион, наш агент, наш друг. Ma foi, c’etait un grand sc'el'erat. Voici!2 С этими словами Санглие склонился над мертвым те¬ лом и, засунув руку в один из его карманов, вытащил от¬ туда кошелек. Он вытряхнул содержимое его на землю, и несколько дублонов покатилось к ногам .солдат, которые кинулись их подбирать. Отбросив с презрением кошелек, искатель приключений вернулся к своему супу, приготов¬ ленному с большой заботой, и, поскольку он пришелся ему по вкусу, стал завтракать с таким невозмутимым видом, что самый стоический индейский воин мог бы ему позави* довать. Глава XXVII Лишь добродетель будет вечно жить, Одна лишь правда в мире не умрет. Каупер, «Третья загадка» Внезапная смерть Мюра послужила сигналом для дру¬ гих не менее ошеломительных событий. Не успели солда¬ ты подобрать труп квартирмейстера, отнести в сторонку и пристойно накрыть шинелью, как и Чингачгук молча воро- 1 Кончено дело... Что ж, одним подлецом на свете меньше (франц.). 2 Говоря по совести, он был большой подлец. Вот! (франц.) 418
тйлся на свое место у костра, и обоим — Следопыту и Сан- глие — бросился в глаза свежий окровавленный скальп у него за поясом. Никто не задал ему ни одного вопроса. И даже Санглие, хоть он и понимал, что Разящая Стрела убит, не проявил ни малейшего сожаления илй интереса к участи своего клеврета и продолжал так же невозмутимо хлебать свой суп, словно ничего не произошло. В ^том высокомерном равнодушии, в этом презрении к предначер¬ таниям судеб чувствовалась поза, — быть может, подража¬ ние индейцам, — хотя в немалой степени сказывалась здесь и душевная зачерствелость видавшего виды бретте- ра и матерого вояки. Следопыт внешне тоже оставался спокоен, но то была лишь видимость. Он не любил Мю- ра — лебезящая угодливость лейтенанта претила его открытой, честной натуре. Как ни привык он к превратно¬ стям жизни на границе, его потрясла эта скоропостижная, насильственная смерть, привел в ужас самый факт изме¬ ны. Желая как следует во всем разобраться, он, едва лишь унесли тело лейтенанта, стал допытываться у француз¬ ского капитана, что ему известно по этому делу. И Санглие, не видя больше необходимости выгораживать своего аген¬ та, поскольку тот умер и больше ему не понадобится, тут же, за завтраком, открыл Следопыту ряд неизвестных то¬ му обстоятельств, небезынтересных для читателя, так как они проливают свет на некоторые второстепенные эпизоды нашего повествования. Вскоре после того, как пятьдесят пятый полк был переброшен на границу, Мюр предложил свои услуги неприятелю — он якобы располагает особо важными и достоверными сведениями благодаря приятельским отно¬ шениям с майором Лунди. Французы охотно откликнулись на это предложение, и мосье Санглие несколько раз встре¬ тился с Мюром в окрестностях Осуиго и даже как-то провел тайно ночь в самой крепости; обычно же связь между ними поддерживалась через Разящую Стрелу. Подметное письмо, полученное майором Лунди, было со¬ стряпано Мюром и отослано в Фронтенак, где его перепи¬ сали и вернули в Осуиго с тем же тускаророй. Гонец как раз и возвращался с этого задания, когда его перехватил «Резвый». Вряд ли надобно пояснять, что Джаспера реше¬ но было сделать козлом отпущения, обвинив его в преда¬ тельстве, чтобы тем самым отвести подозрение от Мюра, и что тот же Мюр выдал неприятелю расположение острова. 27* 419