Избранные сочинения в шести томах. Том 6-й
Шрифт:
тесь, чтобы ваш горячий прав не лишил вас заслуженного уважения. А теперь, сеньоры, время уже позднее, сади¬ тесь на свои шлюпки — и по судам. Ветер попутный, жаль было бы его терять! Когда Колумб остался наедине с Луисом в их малень¬ кой каюте, он сел к столу и, подперев голову рукой, по¬ грузился в глубокое раздумье. — Вы давно знаете этого Мартина Алонсо, дон Лу¬ ис? — наконец спросил мореплаватель. — Давно, сеньор, — ответил Луис, угадывая направ¬ ление мыслей Колумба. — Конечно, если считать по моим молодым годам: пожилому человеку может показаться, что я его знаю всего один день! — От него зависит многое, — сказал адмирал. — Он показал себя Мужественным, опытным и находчивым мо¬ ряком; надеюсь, он окажется честным человеком. — Он честный человек, дон Христофор, и с ним мож¬ но иметь дело, хотя он далеко не лучший из моряков. Мартину Алонсо плевать на рыцарские обеты и на свя¬ тую церковь — он не для этого пустился в плавание. Но посулите ему хорошее вознаграждение, и он будет самым верным вашим спутником, пока ему не представится дру¬ гая возможность обогатиться! — В таком случае я только с вами могу поделиться своей тайной, — проговорил Колумб. — Взгляните сюда! Видите, я нанес на карту наш курс. С утра мы прошли девятнадцать лиг, да и то не совсем на запад, как пола¬ галось. Если я буду говорить команде правду и если пос¬ ле долгих дней пути мы все еще не встретим земли, па¬ ника охватит всех, и тогда с матросами трудно будет со¬ владать. Поэтому я решил отмечать каждый день мень¬ шее число; например, сегодня — пятнадцать лиг, а настоящие цифры будем знать только вы да я. Благодаря такой маленькой уловке мы сможем спокойно пройти тысячи лиг, и пусть остальные думают, что позади оста¬ лось лиг семьсот — восемьсот! — Никогда не думал, что даже мужество людей надо рассчитывать! — со смехом воскликнул Луис. —
на пугает даже мудрецов, юный мой друг. Я уж не гово¬ рю о таких вещах, от которых зависит жизнь, — о при¬ пасах и о воде! Пожурив своего юного спутника за легкомыслие, ад¬ мирал сам застлал свою койку и, помолившись, лег спать. Глава XVII Сквозь розовый туман, Когда пылает в небесах закат далекий, Куда плывешь ты через океан, О странник одинокий? Б р а й н т Колумб спал мало, но, как человек, умеющий управ¬ лять собой, сразу погружался в глубокий сон и по же¬ ланию просыпался, когда ему было нужно. По ночам он обычно несколько раз выходил наблю¬ дать за погодой и за ходом каравелл. Так и в эту ночь в первом часу адмирал проснулся и вышел из своей ка¬ юты. Казалось, все было в полном порядке. Кругом ца¬ рила сонная тишина, какая обычно стоит на судах в спо¬ койные часы полуночной вахты. Почти все матросы спали, кормчий дремал, и только рулевой и дозорные бодрствовали на своих местах. Ветер посвежел, кара¬ велла ходко и неутомимо резала волны, с каждым мгно¬ вением удаляясь от острова Ферро и португальцев. Един¬ ственными звуками, нарушавшими тишину, были посвист ветра, плеск волн да временами скрип мачт, когда ветер сильнее надувал паруса и натягивал снасти. Ночь была темной, и Колумб некоторое время ничего не видел, но, когда его глаза приспособились к слабому свету, он сразу заметил, что судно не идет близко к ветру, как было приказано. Подойдя к рулю, адмирал обнару¬ жил, что каравелла сильно уклоняется на северо-восток, словно хочет повернуть в сторону Испании. — Ты кто, моряк или погонщик мулов на извилистой горной тропе? — сурово спросил он рулевого. — Как ты ведешь судно? Видно, у тебя душа осталась в Испании и ты воображаешь, будто такими дурацкими уловками ускоришь свое возвращение домой! 233
— Увы, сеньор адмирал, душой я на самом деле в Испании, — ответил рулевой. — А что я могу поделать? Ведь у меня в Могере осталось семеро детей без матери! — Ты разве не знаешь, что я тоже отец и тоже оста¬ вил в Испании любимого сына? Он у меня один, и матери у него нет, как у твоих детей, — в чем же различие меж¬ ду нами? — У вашего сына отец — адмирал, а у моих сирот — простой рулевой! — А не все ли равно моему дону Диего, кем умрет его отец, адмиралом или простым рулевым, если уж нам суждено погибнуть? — возразил Колумб; он гордился ока¬ занной ему высокой честью и всегда подчеркивал дво¬ рянскую приставку «дон», хотя это было и не совсем за¬ конно. — Неужели ты думаешь, что моему сыну легче потерять отца, чем твоим детям? — Сеньор, король и королева возьмут его под свое покровительство, его будут почитать как вашего сына и опекать как наследника вице-короля, а кто позаботится о сиротах безвестного матроса? — Пожалуй, ты прав, друг мой, и я тебя понимаю,— согласился Колумб, который обладал высоким чувством справедливости. — Но ты бы лучше помнил о том, что будущее твоих детей зависит от твоего мужества и упор¬ ства, вместо того чтобы думать о всяких несчастьях, ко¬ торых может и не быть! Если мы потерпим неудачу, нам всем будет плохо, а если добьемся успеха, никто не оста¬ нется в накладе. А теперь скажи, могу я тебе доверить руль или лучше послать за кем-нибудь другим, кто не собьется с курса? — Уж лучше пошлите за другим, сеньор адмирал, — со вздохом ответил моряк. — Я не забуду вашего совета и постараюсь не тосковать по дому, но, пока мы так близ¬ ко от Испании, пусть каравеллу ведет другой, так оно будет вернее! — Ты знаешь матроса Санчо Мундо из палубной команды? — спросил Колумб. — Кто же его не знает, сеньор! Это самый бывалый матрос. Во всяком случае в Могере он искуснее всех! — Он в твоей вахте или спит с другими внизу? — Санчо в нашей вахте, а вниз он и не спускается, потому что обычно спит прямо на палубе. Такому все тревоги и опасности нипочем! На сушу ему даже смот¬ 234
реть противно, так что вряд ли он обрадуется, даже если мы увидим .те далекие страны, о которых вы говорили. — Хорошо, пошли сюда Санчо, а я пока сам постою У руля. Колумб привычной рукой взялся за руль и плавным движением развернул каравеллу так, что она пришла почти к ветру. Удары волн сразу же стали громче и ча¬ ще, каравелла сильнее накренилась на левый борт, и мачты заскрипели под натиском вновь наполнившихся парусов. Санчо явился через несколько минут, позевывая и протирая глаза. — Становись на руль! — приказал ему Колумб, как только матрос подошел к нему..—И держись строго этого курса! Тот, кто стоял на руле, оказался ненадежным че¬ ловеком: он поворачивал каравеллу в сторону Испании. Надеюсь, ты такой глупости не сделаешь! Я считаю тебя верным и преданным спутником, друг мой Санчо, и ду¬ маю, на тебя можно положиться. — Сеньор дон адмирал, я слуга королевы и ваш под¬ чиненный, — отозвался Санчо, слегка перекладывая руль пз стороны в сторону, чтобы почувствовать, как слушает¬ ся судно руля: так опытный возница, прежде чем тро¬ нуться в путь, разбирает и пробует вожжи. — Я готов исполнить любой ваш приказ! — Значит, у тебя нет этих дурных предчувствий, не¬ достойных настоящего моряка? — Во всяком случае, у меня их меньше, чем у свя¬ щенника на молитве или у старухи в церкви. Конечно, и у меня есть сомнения, потому что все мы не без сла¬ бостей, но океан меня никогда не страшил — только в плавании я и бываю счастлив, — а что до жены и детей, то раз у меня нет жены, то вряд ли сыщутся и дети! — Какие же у тебя сомнения? — настаивал Колумб.-— Откройся мне, друг, я постараюсь их рассеять. — Я не сомневаюсь, сеньор, что мы доплывем до Ка¬ тая или до любой другой страны, какую ваша милость захочет отыскать, и верю, что вы сумеете обвести вели¬ кого хана вокруг пальца, а при нужде стянуть даже брил¬ лианты с его тюрбана — он ведь неверный и, должно быть, носит тюрбан! Не сомневаюсь я и в богатствах, ко¬ торые принесут наши открытия, ибо знаю, что вы, сень¬ ор дон адмирал, достаточно искусны, чтобы привести ка¬ 235
равеллы до края света, нагрузить их карбункулами, если не хватит алмазов, и вернуться в Испанию. — Если ты так веришь моей опытности, в чем же твои сомнения? Что тебя тревожит? — А сомневаюсь я в том, выпадет ли хоть какая-ни¬ будь честь и хоть один драгоценный камешек на долю безвестного бедного моряка Санчо Мундо, у которого да¬ же целых штанов нет и которому почести и деньги го¬ раздо нужнее, чем думает наша добрая королева Иза¬ белла и ее царственный супруг! — Да, Санчо, теперь я вижу, что у всех людей есть недостатки, а твой недостаток — корыстолюбие. Если у каждого человека, имеется цена, то ты о своей никогда не забудешь! — Сразу видно, что сеньор адмирал недаром странст¬ вовал по морям, — ваша милость видит каждого человека насквозь! Я тоже всегда подозревал, что душа у меня корыстолюбивая, а потому .охотно принимал всякие угод¬ ные ей подношения. Барыш и деньги — лучшее лекарство против корыстолюбия, а что до моей цены, то я изо всех сил старался набить себе цену, чтобы меня не принимали за ничтожного подхалима. Дайте мне побольше денег и всяких подарков, и я тотчас стану бескорыстнее отшель¬ ника в пустыне! — Понимаю, — проговорил Колумб. — Тебя нельзя за¬ пугать, но можно купить. Ты, конечно, считаешь, что одна добла слишком малая плата тебе и твоему прияте- лю-португальцу. Хорошо, Санчо, я буду с тобой говорить твоим языком: вот тебе еще один золотой — это зада¬ ток за твою верность мне в продолжение всего пла¬ вания. — Можете без стеснения располагать мной, сеньор дон адмирал, и со стеснением тоже, беда невелика! От¬ ныне у вашей милости нет более бескорыстного друга на всех трех каравеллах. Я только надеюсь, что, когда начнут составлять список награжденных, имя Санчо Мундо займет в нем почетное место в соответствии с его преданностью. А теперь идите спокойно спать, сеньор адмирал: «Санта-Мария» будет держать курс прямо на Катай, насколько позволяет юго-западный ветер! Колумб последовал совету матроса, однако еще два или три раза просыпался и выходил на палубу, чтобы проследить за погодой и за людьми. Пока у руля стоял 236
Санчо, все шло хорошо, но, едва он сменился и вместе со своей вахтой ушел вниз, другие рулевые начали вы¬ творять то же самое, что и первый, отстраненный Ко¬ лумбом. УтрОм, когда Луис проснулся, адмирал уже сидел за столом, вычисляя пройденный путь. Встретив веселый взгляд юноши, Колумб серьезно и не без грусти сообщил ему: — Мы шли хорошо, хотя и отклонились к северу дальше, чем хотелось бы. По моим расчетам, за ночь мы удалились от острова Ферро на тридцать лиг. Правда, для остальных я, как видите, записал только двадцать четыре. Ночью рулевые стояли на руле из рук вой пло¬ хо — это преступное небрежение, если не прямая измена. Они вели каравеллу так, что
Тревога, вызванная исчезновением последнего остро¬ ва, поулеглась, команда успокоилась, и только страх пе¬ ред неведомым грядущим еще таился в душах, как огонь в недрах умолкнувшего, но не погасшего вулкана. При¬ вычная гладь океана, свежий ветер, яркое солнце и от¬ сутствие какой-либо опасности радовали моряков и вос¬ крешали в них надежды. За этот день и следующую ночь каравеллы прошли по пустынным водам сто восемь¬ десят миль, и никто больше не горевал о далекой земле. Однако Колумб со свойственной ему осторожностью со¬ общил команде, что за сутки пройдено всего около ста пятидесяти миль. Во вторник 10 сентября ветер стал еще более благо¬ приятным. В этот день, впервые после отплытия с Канар¬ ских островов, каравеллы шли прямо на запад. Старый Свет остался у них за кормой, впереди простирался не¬ ведомый океан, и смелые искатели приключений плыли навстречу своей судьбе, подгоняемые юго-восточным вет¬ ром. Суда делали всего около пяти миль в час, но зато эта скорость была постоянной и шли они прямым кур¬ сом. Покончив с обычными полуденными наблюдениями, Колумб только успел объявить своим нетерпеливым спут¬ никам, что какое-то неизвестное течение постепенно сно¬ сит каравеллы к югу, как вдруг с марса раздался воз¬ глас: — Кит! Кит! Подобные встречи в открытом океане всегда служат развлечением, нарушающим монотонность плавания, по¬ этому многие полезли даже на мачты, чтобы полюбовать¬ ся морским чудовищем. — Ты его видишь, Санчо? — спросил адмирал оказав¬ шегося рядом с ним матроса. — Мне кажется, в этих водах китов быть не должно. — Ваши глаза, сеньор дон адмирал, острее, чем у того болтуна на марсе, — ответил Санчо. — Я вижу только океан, волны да пену на гребнях и больше ничего! — Хвост, вон его хвост! — закричали матросы, ука¬ зывая на темный, раздвоенный конец, высунувшийся из воды. — Он ныряет! Головы не видно, только хвост! — Увы! — досадливо воскликнул более опытный Сан¬ чо. — Что они смыслят, эти горе-моряки! Они приняли за хвост кита мачту какого-то_несчастного судна, которое 238
уже покоится на дне океана со всем своим грузом и командой] — Ты прав, Санчо, — отозвался адмирал. — Теперь я и сам вижу верхушку мачты с реями, Это несомненно обломок кораблекрушения. Новость сразу облетела каравеллу, и лица матросов омрачились, как бывает всегда при встрече со следами морской катастрофы. Лишь кормчие остались равнодуш¬ ны и даже принялись обсуждать, не вытащить ли мачту из воды: в случае какой-нибудь поломки она могла бы пригодиться. Но волнение было слишком велико, а ве¬ тер такой, что жалко было терять время, и они отказа¬ лись от своей затеи. — А ведь это нам предостережение! —вдруг закричал один из недовольных матросов, когда «Санта-Мария» проплывала мимо верхушки мачты. — Само небо посы¬ лает нам знамение, чтобы мы не смели плыть туда, куда не заплывал ни один моряк! — Знамение-то знамение, да только какое? — перебил его Санчо: полученная им от Колумба добла сделала его еще более красноречивым. — Видишь, на что похожа эта мачта? На крест! Значит, это добрый знак — святой крест предвещает нам успех и удачу! — Правильно, Санчо! — подхватил адмирал. — Крест возник перед нами посреди океана, благословляя нас, чтобы мы донесли свет веры до несчастных язычников Азии. Верхушка мачты с верхней реей действительно весь¬ ма походила на крест, и счастливая выдумка Санчо имела успех. Через четверть часа этот последний обломок ев¬ ропейской цивилизации остался за' кормой и начал по¬ степенно удаляться, пока совсем не исчез среди волн. После этого небольшого происшествия плавание про¬ текало спокойно еще два дня и две ночи. Ветер все время оставался благоприятным, и каравеллы шли по компасу прямо на запад, хотя в действительности отклонялись немного к северу от запада, но этого мореплаватели той эпохи не знали. С утра 10 сентября до вечера 13-го было пройдено около девяноста лиг почти по прямой линии; в этот момент флот Колумба находился на меридиане или немного западнее меридиана Азорских островов — самой западной из открытых европейскими мореплава¬ телями земель. Однако, начиная с того же 13 сентябряг 239
встречное юго-восточное течение начало сносить кара¬ веллы еще южнее, к северной границе пассатных вет¬ ров Вечером этого дня адмирал и Луис стояли на своем обычном посту на полуюте, когда Санчо передал вахту сменившему его рулевому. Однако, вместо того чтобы отправиться на бак к остальным матросам, он задержался на корме, неуверенно поглядывая на полуют. Убедив¬ шись наконец, что там находятся только адмирал и его постоянный спутник, он начал подниматься к ним по лестнице, видимо желая сообщить нечто важное. — Ты хотел мне что-то сказать, Санчо? — спросил Колумб, дав матросу возможность оглядеться и уверить¬ ся, что на узком мостике, кроме них, нет никого.— Го¬ вори смело, я тебя слушаю! — Сеньор дон адмирал, ваша милость хорошо знает, что я не какая-нибудь пресноводная рыбешка, чтобы тря¬ стись от страха при виде акулы или кита или ужасаться тому, что корабль плывет на запад, а не на восток, и все же я должен сказать, что с этим плаванием не все чисто. Есть знамения и чудеса, которыми моряк не может пре¬ небрегать, настолько они непривычны и зловещи. — Я действительно не считаю тебя, Санчо, за труса, которого может испугать какая-нибудь птица или обломок мачты, поэтому говори, я хочу знать, что ты имеешь в виду. Говори прямо, без лишних проволочек! Если хо¬ чешь получить еще один золотой, я тебе его обещаю. — Нет, сеньор, либо моя новость не стоит и одного мараведи, либо она дороже всего золота на свете, так что пусть ваша милость не беспокоится о моем вознагражде¬ нии. Вы знаете, сеньор, что на вахте у руля мы, старые моряки, всегда о чем-то мечтаем — об улыбке и глазках какой-нибудь плутовки, о сладких плодах или сочном ба¬ раньем боке, а иногда раздумываем о собственных грехах. — Слушай, парень, все это мне прекрасно известно, но не об этом же ты явился рассказывать адмиралу! — Как знать, сеньор, адмиралы тоже бывают разные! Я знавал таких, кто понимал толк в баранине, особенно после долгого плавания, и в женских улыбках и глазках 1 Пассаты — ветры, постоянно дующие в тропиках в одном направлении: в Северном полушарии — северо-восточные, а в Юж¬ ном — юго-восточные. 240
тоже, и, если они не слишком часто вспоминали о своих грехах, зато грешили чаще некуда, отягощая свои и без того погрязшие в скверне души. Вот, помню... — Позвольте мне выбросить этого болтуна за борт, дон Христофор! — вскричал выведенный из терпения Луис и уже шагнул было вперед, чтобы привести в ис¬ полнение свою угрозу, но Колумб остановил его движе¬ нием руки. — Пока его не выкупаешь, мы никогда не услышим ничего путного! — Премного вам благодарен, граф де Льера! — с ус¬ мешкой проговорил Санчо. — Но, если вы так же ловко то¬ пите моряков, как вышибаете из седел христианских рыцарей на турнирах или мавров в бою, то я предпочи¬ таю, чтобы меня искупал кто-нибудь другой! — Как, ты меня знаешь, плут? — удивился Луис. — Наверно, ты меня видел в одном из моих прежних пла¬ ваний! — И кошке дозволено смотреть на короля, сеньор граф! — возразил Санчо. — Но приберегите свои угрозы для других, я вашу тайну не выдам. Если мы доберемся до Катая, вам нечего будет стыдиться, что вы участвова¬ ли в таком плавании, а если нет, то вряд ли вообще уце¬ леет хоть один человек, чтобы поведать миру о том, как ваша светлость пошла на корм рыбам, или подохла с го¬ лоду, или еще каким-нибудь способом приобщилась к святым мученикам на лоне Авраамовом. — Довольно пустых слов! — строго оборвал его Ко¬ лумб.— Говори, что хотел сказать, или убирайся, да не вздумай болтать лишнего о графе де Льера! — Сеньор, ваше слово для меня закон. Как вы знае¬ те, дон Христофор, по ночам мы, старые моряки, всегда следим за нашей преданной и неизменной подругой — Полярной звездой. Так вот, час назад я заметил, что направление на нашу верную спутницу и направле¬ ние стрелки компаса, по которому я вел каравеллу, разные! — Ты не ошибся? — с живостью спросил Колумб; видно было, что эта новость его сильно заинтересовала и встревожила. — Мог ли я ошибиться, если пятьдесят лет вижу эту звезду и вот уже сорок, как свел знакомство с компасом! Но вашей милости незачем полагаться на мнение како¬ го-то неученого моряка: Полярная звезда но-прежнему 241