Избранные
Шрифт:
С этим финским бизнесменом я познакомилась лет пять назад, когда по просьбе Купатова помогла ему подобрать в Кайногорске площадку под новый завод. Я оказала эту услугу за совсем небольшие деньги, хотя понимала, что поступаю не правильно, но как сделать «правильно», не знала. С тех пор Хеаскааре два раза в год – на рождество и пасху, присылал мне поздравительные открытки. Ну а теперь вот удостоил чести пригласить «к себе в гости». Я не знала, что ответить на это приглашение.
Когда затягивание с ответом стало уже неприличным, Матвей
– Ну, что ты решила?
– Хорошо!– сказала я и неопределенно повела бровями. – Конечно, здорово! И море, и яхта, – все хорошо! Только не вовремя. Я так устала от неопределенности и невостребованности! Мне сейчас надо сосредоточиться. Понимаешь, я не знаю, как дальше строить свою жизнь!
– Вот отдохнешь, и решения придут сами собой! А, может, это как раз случай для возобновления деловых отношений с Хеаскааре?! Он ведь, наверное, на что-то рассчитывает, раз пригласил к себе?!
– Ты вообще понимаешь, что говоришь?! – я протяжно вздохнула. – Где Хеаскааре, а где я?! Допускаю, что он что-то имеет в виду, что-то хотел бы прояснить. Но я теперь никакой услуги оказать ему не смогу, – ни денег нет, ни необходимых связей.
– Но ведь и раньше не было!
– Ты меня удивляешь! – рассердилась я. – Тогда за мной был брат – депутат Госдумы. А самостоятельных связей у меня нет! К тому же в регионы пришли Полпреды – достраивается вертикаль. Если обратиться к любому влиятельному чиновнику, сразу станет вопрос: а кто за тобой? Вариант «сама за себя» теперь не пройдет. Он даже с Алфеевым не прошёл! А ведь я не только предостерегла его от шагов, ведущих к потере влияния, но ещё и подтолкнула к ходу, позволяющему повышать статус! Он убедился и в моей квалификации и в том, что я заинтересована в его успехе, но …
Испугавшись выплеска затаённых эмоций, я остановилась и растерянно посмотрела на мужа.
– Не горячись, Джулечка! Алфеев – политик, а Хеаскааре – инвестор, бизнесмен. Это же совершенно другое дело! Визитка Хеаскааре – лучшая протекция.
– Нет! – сердито возразила я. – Как раз с Алфеевым были шансы! Именно им мои навыки и способности могли быть востребованы. А работа с инвесторами – это чистый бизнес! Надо уметь извлекать прибыль из продвижения инвестора и делиться ею с участниками процесса. Я этого не умею делать и теперь уже не смогу научиться!
– Статуса нет?
– Это понятно, что нет! – с сожалением, но уже спокойнее говорила я. – В таком случае, Матюш, авантюризм выручает. А его во мне не осталось…
– Осталось, осталось! Ты же пыталась встроиться в «вертикаль» к Алфееву!
Матвей всё-таки растормошил меня. Улыбнувшись, я с деланым страданием пропела:
«Но он любви моей не понял, – и напрасно, и напрасно!
Она, как радуга над полем, засветилась и погасла»!
– Я не настаиваю…– с грустью сказал Матвей.
– Да всё понятно! Ты не настаиваешь, а я и не отказываюсь! И впрямь, когда еще выпадет случай отдохнуть в кампании миллиардера?!
Балтика, 12
Мы с Матвеем благополучно добрались до назначенного места на побережье Балтийского моря. У причала там одиноко стояла белоснежная яхта Хеаскааре. При первом взгляде на неё я испытала легкое разочарование: судно оказалось не таким большим, как мне представлялось. Не успели мы толком рассмотреть яхту, как Бернд, заметивший нас с борта, вышел навстречу.
По тому, как Матвей поздоровался с Берндом, а мужчины виделись впервые, я поняла, что хозяин яхты – плотный седовласый мужчина с орлиным взглядом и тонкими губами, с первого взгляда понравился Матвею, впрочем, их симпатия оказалась взаимной.
Через пару минут с яхты на причал спустилась супруга Бернда – Маарет. Окинув нас оценивающим взглядом, эта невысокая, пожилая, сухопарая женщина приветственно кивнула головой, ничего не сказала, и даже не улыбнулась. Мы не поняли: то ли она просто не владеет русским языком, то ли слишком высокомерна.
Зато Бернд источал радушие и гостеприимство. Проведя нас на судно, он сразу стал объяснять:
– Это небольшая яхта, всего 21 метр в длину. В океан на ней нельзя. Это морская прогулочная яхта с флайбриджем.
– С чем, с чем?! – улыбнувшись, переспросила я.
– Так верхнюю открытую палубу называют, с которой тоже можно управлять яхтой. – Бернд по-отцовски ласково посмотрел на меня. – На ней удобно загорать!
Мы с Матвеем как по команде оба вопросительно вскинули брови: одетые по погоде, мы были в брюках и ветровках.
– Её сделали в Италии, – объяснил Бернд. – Там ориентируются на своё тёплое Средиземное море. Но ведь и здесь иногда можно понежиться на солнышке!
Благодушное настроение Бернда передалось нам. Пройдясь по главной палубе, мы с интересом осмотрели её. Кроме ходовой рубки, там размещались ещё две каюты – для хозяев и гостевая, а также уютная столовая и кладовка. Пол в каютах был с подогревом, что очень обрадовало меня. Потом мы поднялись на вторую палубу. Кроме механизма управления, там размещались бар и маленький бассейн. Обведя взглядом великолепный вид на морское побережье, отрывавшийся сверху, Матвей расправил грудь и глубоко, с удовольствием вдохнул свежий воздух.
– А мне здесь больше нравится! – сказал он.
– Кто-бы сомневался! – сказала я, ласково посмотрела на мужа и пояснила супругам Хеаскааре: – Я иногда называю Матвея селезнем за его любовь к душу и воде вообще.
– Здесь я с ним совпадаю! – сказала вдруг на хорошем русском Маарет, и впервые улыбнулась своими тонкими и бледными губами. – А Вы любите рыбалку?! Здесь удобно рыбачить с открытой кормы.
Матвей, к которому обратилась пожилая женщина, слегка растерялся.
– Мы с Джули никогда не рыбачили на море. Да и на речке не часто удавалось.