Изгоняющий дьявола (Экзорсист) (др.перевод)
Шрифт:
Вот. Нет подозрения на истерию. Это уже кое-что. Но мало. Нужно еще. Смутно припоминалось какое-то несоответствие. Но какое? Дэмьен отчаянно пытался вспомнить. И вдруг его осенило. Он поднял трубку, набрал номер и услышал сонный голос Крис:
– Это вы, святой отец?
– Вы спали? Извините.
– Ничего.
– Крис, где этот доктор... – Каррас заглянул в свои записи. – Доктор Кляйн?
– В Росслине.
– В больнице?
– Да.
– Позвоните ему и передайте, что к нему зайдет доктор Каррас, который желает посмотреть
– Поняла.
– А с вами я поговорю попозже.
Повесив трубку, Каррас быстро переоделся в свитер и брюки цвета хаки. Сверху он надел черный плащ и застегнул его на все пуговицы. Посмотрев на себя в зеркало, он нахмурился. Так выглядят только священники и полицейские. В их одежде всегда найдется какая-нибудь деталь, сразу указывающая на профессию. Каррас расстегнул плащ, снял черные ботинки и надел белые теннисные тапочки.
Он сел в машину Крис и поехал в Росслин. Остановившись у светофора перед мостом, Дэмьен выглянул из окна и обомлел. Из черной полицейской машины на 35-й улице перед винным магазином Дикси выходил Карл. За рулем машины сидел Киндерман.
Загорелся зеленый свет. Каррас дал полный ход и вырвался вперед. Он въехал на мост и глянул в зеркальце заднего вида. Видели они его или нет? Вряд ли. Но почему они были вместе? Что это: чистая случайность? Или тоже связано с Реганой?
Забудь об этом! Нельзя все время думать об одном и том же.
Каррас припарковал машину у больницы и принялся разыскивать кабинет Кляйна. Доктор был занят, но медсестра передала Каррасу электроэнцефалограмму. В отдельном кабинете Дэмьен, пропуская между пальцев длинную узкую полоску бумаги, изучал результат ЭЭГ. Вскоре к нему присоединился Кляйн.
– Доктор Каррас?
– Да. Рад с вами познакомиться.
– Я – доктор Кляйн. Как дела у девочки?
– Ей лучше.
– Рад слышать.
Каррас вернулся к изучению рисунка. Кляйн водил пальцем по зигзагообразной линии.
– Видите? Волны очень ритмичные. Никаких отклонений.
– Да, вижу, – Каррас нахмурился. – Очень любопытно.
– Любопытно? Если учитывать, что мы имеем дело с истерией...
– Я полагаю, что это пока малоизвестно, – пробормотал Каррас, продолжая рассматривать ленту. – Бельгиец Айтека обнаружил, что при истерии наблюдаются довольно странные колебания волн на рисунке. Очень незначительные, но постоянные изменения. Я искал их здесь, но пока не смог найти.
Кляйн ухмыльнулся:
– Ну и что?
Каррас посмотрел в его сторону:
– Но все-таки, когда вы делали ЭЭГ, у нее было расстройство?
– Да, было. Я бы сказал, что было. То есть, конечно же, было.
– Неужели вас не поразило то, что результаты получились идеальные? Даже в нормальном состоянии субъекты способны менять рисунок волн в пределах допустимого, а у Реганы было расстройство. Можно было логически предположить, что на ЭЭГ появятся колебания. Если...
– Доктор, миссис Симмонс нервничает, – перебила его медсестра,
– Да-да, иду, – вздохнул Кляйн.
Медсестра поспешно удалилась. Кляйн шагнул к выходу и обернулся:
– Кстати, об истерии, – сухо вставил он. – Извините, мне надо бежать.
Кляйн закрыл за собой дверь. Каррас услышал его торопливые шаги. Потом стало слышно, как в приемной открылась дверь, и оттуда донесся голос:
– Ну, как мы себя сегодня чувствуем, миссис?..
Дверь закрылась. Каррас вернулся к бумажной ленте, досмотрел ее, свернул, перевязал и вернул медсестре в приемной. Что-то есть. Об этом он мог упомянуть в разговоре с епископом. Каррас мог утверждать, что у Реганы не истерия, а значит, она, возможно, одержима. С другой стороны, ЭЭГ порождала еще одну загадку: почему на ней не было отклонений? Совсем никаких?!
Священник возвращаются к дому Крис, но у дорожного знака на углу 35-й улицы и Проспект-стрит сердце его екнуло: между знаком и домом иезуитов стояла машина Киндермана. Детектив сидел в машине один, высунув из окна локоть и уставившись прямо перед собой.
Каррас нашел свободное место, припарковал машину и запер ее. Неужели он наблюдает за домом? Призрак Дэннингса вновь отчетливо встал перед его глазами. Неужели Киндерман думает, что Регана...
Спокойно. Не спеши. Спокойно.
Священник подошел к машине и нагнулся к окошку:
– Здравствуйте, лейтенант.
Детектив быстро обернулся, удивленно посмотрел на него, а потом расплылся в улыбке:
– А, отец Каррас.
Успокойся! Каррас почувствовал, что ладони у него увлажнились и похолодели.
Спокойней. Не показывай ему, что ты волнуешься!
Спокойней!
– С вас сейчас штраф возьмут, вы это знаете? По будням с 4 до 6 здесь запрещена остановка.
– Не важно, – засопел Киндерман. – Я ведь разговариваю со священником. А здесь все полицейские набожные.
– Как у вас дела?
– Говоря откровенно, отец Каррас, так себе. А у вас?
– Не могу пожаловаться. Вы так и не раскрыли то дело?
– Какое дело?
– Смерть режиссера.
– А, это... – Детектив махнул рукой. – Лучше не спрашивайте. Послушайте, а что вы делаете сегодня вечером? Вы не заняты? У меня есть пропуск в «Крэст». Там сейчас идет «Отелло».
– А кто играет?
– Дездемону – Молли Пайкон, а Отелло – Лео Фукс. Вы довольны? Это же Шекспир! Какая разница, кто играет! Так вы идете?
– Боюсь, что нет. У меня очень много работы.
– Вижу. Извините, но выглядите вы отвратительно. Засиживаетесь допоздна?
– Я всегда выгляжу отвратительно.
– А сейчас хуже обычного. Бросьте свои дела! Один вечер можно и отдохнуть. Пойдемте!
Каррас решил проверить Киндермана:
– А вы уверены, что именно эти актеры в главных ролях? Мне помнится, что сейчас на экранах идет картина с участием Крис Макнейл.
Детектив не отреагировал:
– Нет, я уверен. Там идет «Отелло».