Изгоняющий дьявола (Экзорсист) (др.перевод)
Шрифт:
Каррасу стало страшно. Уверенность его была поколеблена, постоянно мучили сомнения, глубоко засевшие в его мозгу.
Демон усмехнулся и продолжал:
– Да, я знал, что до тебя это дойдет, Каррас. За это ты мне и нравишься. За это я уважаю всех разумных людей. – Голова его откинулась, и он захохотал.
Мозг священника лихорадочно работал. Он пытался найти такой вопрос, на который можно было бы дать несколько ответов. Но, может быть, я буду думать обо всех ответах? Ладно. Тогда можно задать вопрос, на который сам не знаешь ответа! А правильность его можно
Он подождал, пока смех прекратится, и спросил:
– Quam profundus est imus Oceanus Indicus? (Какова глубина Индийского океана в самом глубоком месте?) Глаза беса засветились.
– La plume de mа tante, [8] – злобно произнес он.
– Responde Latine. [9] – Bon jour! Bonne nuit! [10] – Quam...
Каррас не договорил. Глаза беса закатились, и появилось существо, бормочущее на неизвестном языке.
8
Ручка моей тетушки, (фр.)
9
Отвечай на латыни, (лат.)
10
Добрый день! Доброй ночи! (фр.)
Каррас с нетерпением потребовал:
– Я хочу говорить с бесом!
Ответа не было. Только дыхание.
– Quis es tu? (Кто ты?) – резко спросил он. Голос его звучал раздраженно.
Молчание.
– Дай мне поговорить с Бэрком Дэннингсом!
Существо начало икать.
– Дай мне поговорить с Бэрком Дэннингсом!!!
Икота продолжалась с равномерными промежутками. Каррас покачал головой. Затем подошел к стулу и сел на самый край. Сгорбившись, он принялся ждать...
Время шло. Каррас начал дремать. Вдруг он резко вскинул голову и посмотрел на Регану. Тишина, икота прекратилась.
Спит?
Он подошел к кровати и посмотрел на девочку. Глаза закрыты. Дыхание глубокое. Он нагнулся и нащупал пульс, потом тщательно осмотрел ее губы. Они были сухими и растрескавшимися. Каррас выпрямился, подождал еще немного, затем вышел из комнаты.
Он спустился в кухню в надежде найти Шарон. Шарон сидела за столом и ела суп. В руке у нее был бутерброд.
– Вам что-нибудь приготовить поесть, отец Каррас? спросила она. – Вы, наверное, голодны.
– Спасибо, не надо. Я не хочу, – ответил Дэмьен и взял со стола блокнот Шарон. Достал ручку.
– Ее мучила икота. У вас есть компазин?
– Да, осталось еще немного.
Каррас писал что-то на листке и, не поднимая головы, сказал:
– Сегодня вечером поставьте половину 25-миллиграммовой свечки.
– Хорошо.
– У нее началось обезвоживание организма, – продолжал он. – Поэтому я перевожу ее на внутривенное питание. Первым делом позвоните в магазин медицинского оборудования
Он протянул ей исписанный листок.
– Она спит, поэтому сейчас можно установить сустагенное питание.
– Хорошо, – кивнула Шарон. Я все сделаю.
Выгребая ложкой остатки супа, она придвинула к себе листок и проглядела список.
Каррас молча наблюдал за ней.
– Вы ее учительница?
– Да.
– Не учили ли вы ее латыни?
Она удивилась:
– Нет.
– А немецкому?
– Только французскому. И довольно серьезно.
– Но ни немецкому, ни латыни?
– Да нет же!
– А Энгстромы, они между собой иногда говорят по-немецки? – Конечно.
– Регана могла это слышать?
Шарон пожала плечами.
– Наверное. – Она встала и понесла тарелки в раковину. – Да, я даже уверена в этом.
– А вы сами никогда не изучали латынь?
– Никогда.
– Но могли бы отличить ее на слух? – Да, конечно.
– Она никогда не разговаривала по-латыни в вашем присутствии?
– Регана?
– С тех пор, как заболела.
– Нет, никогда.
– А на каком-нибудь другом языке? – пытался дознаться Каррас.
Шарон закрутила кран и задумалась.
– Может быть, мне это показалось, но...
– Что?
– Ну, мне показалось... – Она нахмурилась. – Я готова поклясться, что она разговаривала по-русски.
Каррас внимательно посмотрел на нее.
– А вы сами говорите по-русски? – спросил священник. В горле у него пересохло.
Шарон пожала плечами.
– Чуть-чуть. – Она сложила кухонное полотенце. – Я изучала его в колледже, вот и все.
Каррас обмяк. Она выбирала латинские слова из моей головы. Он сидел, опустив голову на руки и ничего не видя вокруг. Его терзали и сомнения и факты. Телепатия часто встречается в состоянии сильного напряжения. Человек начинает говорить на языке, знакомом кому-нибудь из присутствующих.
Что же делать? Надо немного отдохнуть. А потом еще раз попробовать... еще раз... еще раз... еще раз... Он встал. Шарон, прислонившись к раковине и сложив руки, задумчиво наблюдала за ним.
– Я пойду к себе, – сказал Дэмьен. – Как только Регана проснется, позвоните мне.
– Хорошо, я позвоню.
– И насчет компазина, – напомнил он. – Не забудьте.
Она кивнула:
– Конечно, не забуду. Я все сейчас сделаю.
Каррас пытался припомнить, не забыл ли он что-то еще сказать Шарон. Так всегда: когда надо сделать очень многое, обязательно о чем-то забываешь.
– Святой отец, что происходит? – спросила Шарон. – Что же это? Что случилось с Реганой?
Он поднял свои поблекшие от горя и слез глаза.
– Я не знаю.
Затем повернулся и вышел из кухни.
Проходя через зал, Каррас услышал шаги. Кто-то торопливо догонял его.
– Отец Каррас!
Он оглянулся. Карл нес его свитер.
– Извините, – сказал слуга, протягивая свитер священнику. – Я хотел это сделать раньше, но совсем забыл.
Пятна были выведены, и от свитера приятно пахло.