Изгой, Крах Советской империи
Шрифт:
пожертвовать Милошем Соботкой, осложнив тем самым тебе задачу. Потом помогли
израильтянам направить своих агентов в нужное русло, и у мистера…
– …Роберта Хэмптона, – подсказал Алекс.
– Да. У него возникли большие неприятности, а мы остались с чистыми руками.
Запомни: КГБ на своей территории всегда контролировал и будет контролировать
ситуацию.
– Так значит, я могу положиться на вас? – с подозрением
Отец рассмеялся.
– Ты все еще не доверяешь мне, – он раскуривал давно набитую трубку. – Имеешь
право. Но поверь, нам было необходимо, чтобы ты ничего не знал и действовал
интуитивно, полагаясь только на себя. Иначе Либерман никогда бы тебе не поверил, или
кто-то донес бы ему про охоту на агентов МОССАДа. А так все вышло, как нельзя
лучше… Выкурим трубку мира?
Алекс не чувствовал ни обиды, ни злости за то, что его вновь использовали. Он
солдат, и его предназначение – стоять на страже Родины.
– Не курю, – на полном серьезе ответил он.
– Что мне сделать, чтобы вернуть твое доверие? – не унимался Отец, стараясь
добиться старых неформальных отношений между ними, ведь раньше они были почти
друзья.
– Оставьте Турова в покое, а я выполню то, что вы от меня ждете.
– Великодушно, великодушно. Не знал, что мой Алекс настолько сентиментален, -
Отец пускал клубы дыма, – он тебя продал с потрохами, а ты просишь за него!
– Я сделаю все, если мое условие будет исполнено. Только так и не иначе, – Алекс
хотел искупить вину за то, что втянул друга в игры, в которых тот ничего не смыслит.
Злости на Лешку Турова он не держал.
– Тебе не нужно прощение! – Отец был восхищен. – Но это непростительная слабость
для человека твоей профессии: прощать долги.
– Прощение дает только Господь, а не убийца, – в своих суждениях Алекс был
категоричен. – И не стоит жест доброй воли принимать за проявление слабости.
– Ты поверил в Бога?
Алекс оставил вопрос без ответа. Испачкав руки по локоть в крови, он нуждался в
вере, чтобы не сойти с ума.
* * *
Общение с Отцом вернуло Алекса к жизни. Если раньше он пребывал в неведении,
оказавшись марионеткой в чужих руках, то сейчас наступило прозрение, и все стало
предельно ясно. Он вновь в игре, его преследование – лишь часть оперативной
комбинации, многоходовки, в результате которой пешка должна стать
игре оставалась всего лишь жизнь. Победитель получает жизнь и почести, проигравший –
вечную компанию костлявой старухи с косой.
Отцу хотелось верить, но опыт подсказывал, что победителем Алексу не быть. При
любом раскладе он попадет под перекрестный огонь, и ему отводится только одно место –
на кладбище. Иного не дано. Зато есть шанс сослужить службу Отчизне и выполнить долг
до конца.
Зайдя в кафе, он все еще надеялся на лучшую участь, взирая вокруг смиренным
взглядом смертника. Усевшись за дальний от входа столик, заказал чашку горячего кофе.
Одно неловкое движение официанта, и выплеснувшийся ароматный напиток едва не
испачкал его одежду. Коричневое пятно медленно расползалось по белой скатерти,
приобретая угрожающие размеры. Алекс сморщился и закрыл глаза. Из глубин памяти
поднимались невнятные образы, темные силуэты, такие знакомые и такие далекие,
живописные пейзажи Западной Европы, утопающие в алом тумане. Необычайно красивые
и глубокие голубые глаза возникли из ниоткуда и скрылись за серой пеленой. Алекс резко
отвернулся, схватившись руками за голову. Голубое сияние, разрастаясь внутри,
порождало взрывную энергию, стремясь вырваться наружу. В одном из множества ликов
Алекс узнал Софи. По ее щекам струились слезы. Губы едва шевелились, произнося
заветные слова любви. Образ становился все более туманным и вскоре просто растворился
во мгле.
Алекса изнутри пожирал жар, комок подступил к горлу.
– Извините, – официант протирал стол салфеткой, затем, поняв тщетность усилий,
просто смахнул скатерть. – Сейчас принесу новый кофе. За счет заведения.
Не в силах произнести ни слова, Алекс только мотнул головой, слезы затуманили
глаза. Он торопливо поднялся и вышел на улицу.
* * *
Предоставленная Отцом машина подобрала Алекса на улице Серафимовича возле
«Ударника». Он уже полностью пришел в себя и в ожидании разглядывал афишу
кинотеатра. Обошлись без паролей и прочих шпионских штучек.
– Ну, здравствуй, здравствуй, – Отец протянул руку, когда Алекс уселся в автомобиль.
– Куда едем?
– Сегодня мы с тобой решим одну из величайших проблем конца двадцатого века, -
произнес Отец, пропустив вопрос мимо ушей, – если дело выгорит, то силы Израиля в
Европе, странах Восточного договора сойдут на нет. Это будет сильный удар по репутации