Изгой
Шрифт:
Не так уж много, но всё впереди. Это только начало.
В кармане звонит телефон. И каким-то шестым чувством я понимаю, что новости плохие.
Это мама. Беру трубку:
— Алло?
— Саша, — замогильным голосом говорит она. — Мне только что звонили из больницы. Похоже, мы с тобой останемся изгоями…
— Что ты имеешь в виду? — не дойдя до машины, спрашиваю я. — Дедушка умер?
Мама отвечает не сразу.
И её ответ ранит меня до глубины души.
Глава 11
—
У меня в голове становится пусто. Вроде понимаю, что услышал, но слова всё равно как будто не имеют смысла.
— Бред какой-то, — произношу, наконец. — Кто сказал тебе это? Сам князь?
— Нет. Мне звонила Татьяна.
— От своего лица? — уточняю я.
— От чьего же ещё?
— От лица главы рода, например. Или от лица всей семьи. Неважно! — выкрикиваю так, что по парковке разносится эхо. — Что конкретно она сказала? Перескажи слово в слово.
Мама обречённо вздыхает и говорит:
— Вчера вечером князь пришёл в себя, сознание прояснилось. Его отключили от ИВЛ, сегодня он даже вставал с кровати. Но пока ни с кем не виделся, кроме Юрия.
— Дальше.
— Он якобы просил передать, что принятое на семейном совете решение останется неизменным.
— Вот именно, якобы, — цежу я. — Это слова Юрия, а не князя. Потому что он голосовал за нас.
— Я тебе верю, но…
— Никаких но. Я должен сам встретиться с князем.
— Татьяна сказала, он не хочет пока никого принимать.
— Меня примет, — говорю я и кладу трубку, а затем сразу же звоню Аркадию.
Он не отвечает. Возможно, чем-то занят, но меня сразу же начинают посещать подозрения.
Мой старший дядя наверняка понял, что терапевт — наш с Алексеем человек. И если до этого никак не пытался его устранить, то теперь вполне мог. Князь ведь пришёл в себя, рисков стало гораздо меньше. Можно найти повод отодвинуть Аркадия.
Сажусь в автомобиль и командую:
— В больницу.
Водитель не задаёт лишних вопросов. Заводит мотор и выезжает с парковки.
Не понимаю, на что рассчитывает Юрий. Он мог прикрываться своей ложью до того, как Григорий Михайлович очнётся. Мог попытаться его убить — и, вероятно, предпринял попытку через того бывшего сотрудника. Но о чём он думает теперь?
Или у него есть план, о котором я не подозреваю?
Очень скоро я получаю ответ на этот вопрос. Мне звонит Алексей и говорит:
— Александр, у тебя большие проблемы. И не только у тебя, у всех нас.
— Здравствуйте, ваше сиятельство. Что вы имеете в виду?
— Я только что узнал. Оказывается, Юрий подал прошение
— Не понял, — хмуро отвечаю я. — Что это значит?
— Это значит, что он хочет быть не регентом и временным главой рода, а полноправным князем!
— Но ведь его сиятельство пришёл в себя.
— Юрий оперирует тем, что он больше недееспособен. И ты знаешь, возможно, это правда, — с сожалением заканчивает Алексей. — Как знать, вернётся ли к нам прежний Григорий.
— То есть он решил не ждать смерти отца и скинуть его прямо сейчас, — цежу я.
— Вот именно. И если у него получится, то он в любом случае сделает вас с матерью изгоями. Любые решения прошлого князя и тем более семейного совета не будут иметь значения.
— Мы должны его остановить, ваше сиятельство.
— Конечно! — восклицает Алексей. — Я сделаю, что смогу, но процесс уже запущен. У Юрия тоже немало знакомых в правительстве. Он ухитрился провести прошение так, что я и не заметил.
— Как он собирается доказать недееспособность князя?
— Возможно, что никак. С его возможностями достаточно замолвить словечко перед нужными людьми. Отменить передачу титула будет крайне сложно.
— То есть нам надо просто доказать обратное, — говорю я.
— Как знать, получится ли. Ведь Григорий может и правда оказаться… в плохой форме.
— Я уже еду в больницу. Собираюсь увидеться с ним лично.
— Да, я тоже в пути. Но учти, что у нас мало времени. Гриша может полностью прийти в себя через неделю или через месяц. А Юрий действует уже сейчас. Счёт может идти на часы.
— Я попытаюсь дозвониться до нашего терапевта. Пусть представит заключение о вменяемости князя. Есть ли какая-то возможность оспорить передачу титула, если она вдруг состоится?
— Будет сложно, — почти рычит Алексей. — По закону Юрий и так законный наследник.
— Что насчёт вас, дядя? Вы ведь собирались оспорить его право на главенство в роду.
— Стыдно признаться, но я проиграл. Не смог ничего сделать против указа Григория. Он ведь решил, что Юрий будет его замещать в случае чего. Какая ошибка!
— А если вся семья выступит против?
— По-твоему, она выступит? К тому же это не вариант. Так мы покажем всему миру, что в роду раскол. Нас атакуют со всех сторон.
— Вы правы, — вынужден согласиться я. — Тогда остаётся единственный вариант. Князь должен выступить публично и показать, что он в состоянии править родом, как раньше.
— Да. Только вот сможет ли он выступить? Не говоря уже о том, чтобы править.
— Скоро я увижу это собственными глазами, — говорю я. — Уже подъезжаю к больнице.