Измена. Дар богини драконов
Шрифт:
Как забрать ее боль себе? Как помочь ей? Если бы я верил в богов, я бы молился им, чтобы облегчили ее муки.
А еще мне страшно. До одури страшно. Родить дракона человеческой девушке довольно сложно. Поэтому процесс родов проходит обязательно в присутствии первоклассного целителя. А здесь еще и двойня. Риск повышается многократно. Если плод неправильно повернется, я не смогу ничего сделать. А я не хочу терять Диану. Не теперь, когда ничто не может помешать нам быть вместе.
Чувствую, она ко мне неравнодушна, и если бы не разбитое
Впервые в жизни, мне хочется семьи. Большой, настоящей, дружной. Такой, какой у меня не было в детстве.
Когда она просит остановиться, я понимаю, что время пришло. Организму не прикажешь терпеть столько, сколько необходимо. Ребенок, стремящийся появиться на свет, не будет ждать, пока для его рождения подготовят все условия. Он не поинтересуется, есть ли лекарь или хотя бы таз с чистой теплой водой и тряпки.
Диана держится молодцом. Настоящий боец. Она такая маленькая и хрупкая, но в ней столько внутренней силы, что любой генерал драконов позавидует.
И я сделаю все, чтобы она выжила. Все, что от меня зависит и даже больше.
А Диана… Она как настоящая мать думает прежде всего о детях.
От ее слов сердце болезненно сжимается.
— Эрнан, если вдруг я не справлюсь, воспользуйся ножом, зубами, чем хочешь, только достань малышей. Пусть они увидят свет. Поклянись, что позаботишься о них.
В бездну такую жертвенность! Она готова жизнь за них отдать. Если бы у меня был выбор, кому сохранить жизнь, я бы выбрал ее безо всяких раздумий.
Диана читает мои мысли по лицу.
— Поклянись! Эрнан! — требует она жестко и бескомпромиссно.
Следующая фраза на миг выбивает воздух из легких.
— Это твои сыновья. Ты должен спасти их, что бы сейчас ни случилось.
Такая нелепая ложь. Когда я впервые увидел ее, Диана уже была на большом сроке. Да я никогда не гулял на стороне, чтобы можно было заподозрить отцовство.
Лицо ее искажается болезненной судорогой.
— Это твои дети, — хрипит она. — Спроси у своей матери, как так вышло.
Мне не известен ни один из способов магического зачатия, да и мать моя к запретной магии относится настороженно.
Получается, Диана настолько не доверяет мне, что готова сочинить такую нелепицу ради будущего ее отпрысков.
Если мы с Дианой сейчас справимся, то я приму этих детей как собственных. Дам им все, что мог бы дать своим наследникам.
Но как бы я поступил при неблагоприятном исходе?
Смогу ли позаботиться о них? Хватит ли разума не винить их ни в чем?
Решаю для себя, что да, хотя бы потому, что они кровь и плоть от крови и плоти Дианы.
Как только я принимаю первого малыша, чувствую необъяснимый прилив гордости, будто я и в самом деле причастен к появлению его на свет.
Очищаю его органы дыхания и кладу его так, чтобы Диана ненароком не задела его. Да, карапуз, повезло тебе появиться на свет в таких полевых условиях.
А второй… Второй оказывается не мальчиком, потому застываю на миг, пытаясь проморгаться, чтобы понять, что не померещилось. Девочки у драконов не рождались никогда. Если верить легендам, то с момента исчезновения дракониц не родилось ни одной девочки нашей расы. Но Диана сама по себе удивительна и полна загадок.
Я улыбаюсь ободряюще. Диана справилась, и теперь, после того как она немного отлежится, мы потихоньку доберемся до дома, где женщины смогут оказать помощь и роженице, и малышам.
Вот только за спиной отчего-то я чувствую мертвенный холод. Нехороший холод. Так бывало каждый раз, когда мы сталкивались с виренами. Но откуда здесь им взяться? Вирены боятся воды. Моя теория подтверждалась неоднократно.
— Какая прекрасная семейная идиллия! Мама, папа и их новорожденные детишки, — слышу голос, который слышал множество раз, когда был ребенком. Голос, навевающий ужас даже тогда, когда звучал спокойно.
Вскакиваю на ноги и молниеносно разворачиваюсь лицом к опасности.
Никогда не думал, что встречу призрака, что человек, которого я убил, явится, чтобы спросить с меня за грехи. Это граничит с безумием.
— Отец? Ты же мертв.
— А я нашел способ воскреснуть.
Он хохочет, а я возвращаюсь в детство. Снова чувствую себя ребенком — слабым, беспомощным, забитым.
Он продолжает рассказывать о том, как ему удалось воскреснуть и добраться сюда, а я не понимаю, чего он хочет от меня, уж точно не счастливо воссоединиться с семьей. Я чувствую злобу, которая волнами исходит от него. Для чего этот сгусток ненависти преодолел огромное расстояние до острова? Неужели так сильна его жажда мести?
Главное, чтобы он не навредил Диане и детям. Она ни при чем и не имеет никакого отношения к нашим семейным разборкам.
Но мой дражайший отец другого мнения.
— Ты так и не понял, что ухлестываешь за собственной женой. Ясминой, кажется. Она тебя провела как простачка, а ты так ничего и не заподозрил. Со змеищей Эйвери сговорились. Врали тебе, пока ты убивался о потере истинной, смеялись за твоей спиной.
— Это ложь!
Я не мог не почувствовать. Не мог не понять. И мой дракон молчал. Он бы учуял Ясмину. Оглядываюсь на Диану, чтобы она развеяла мои сомнения, но она подтверждает слова вирена.
— Все было совсем не так, Эрнан, — она испуганно смотрит на меня, прижимая к себе малышей. Моих…
Все чувства сплелись в клубок. И злость за обман, и радость от того, что моя Ясмина жива, и непонимание, как все это могло произойти, и недоверие, и надежда.
Конечно же, отец рассказал мне эту тайну совсем не для того, чтобы порадовать меня. Его цель подарить мне надежду и тут же отнять. В этом весь он. Он получает удовольствие от того, что разрушает все вокруг и ломает жизни как игрушечные фигурки.