Измена. Дар богини драконов
Шрифт:
— Мир рушится, а вы прячете голову в песок. Кому потом будет нужна безжизненная пустыня с летающими над ней сгустками тьмы?
— Ты забываешься, Ясмина. Осуждать действия Богини — грех, — голос Алайны становится холодным и отстраненным.
— Я думала, что разговариваю с матерью. Оказывается, я ошиблась, — с горечью говорю я. — Прости мою дерзость и глупость, о, Всеблагая. Ниспошли мне милость свою и благодать, — поднявшись со стула, опускаюсь перед ней на колени и низко склоняю голову.
Моей щеки
— Прости меня, доченька. Для меня это тоже в новинку.
Она помогает мне подняться.
— Чтобы драконицы могли вернуться, нужно знамение. Что-то, что доказывает, что драконы изменились, — говорит она.
— Но они ведь не изменились! — в отчаянии восклицаю я. — Да и как можно доказать такое? Провести опрос семейных пар?
Я замолкаю, мне кажется, что ответ где-то близко, но мы не упорно его не замечаем.
— А если предъявить в качестве доказательства что-то существенное? Эрнан говорил, что то, что у меня родилась девочка — большое чудо.
— Правильно! — в глазах Алайны вспыхивает проблеск надежды. — Твоя дочь — драконица. Первая, рожденная за все время с момента исчезновения дракониц с континента, если не считать тебя.
— Мы можем показать ее, и этого будет достаточно?
Мне бы не хотелось, чтобы мою дочь разглядывали как диковинную зверушку, щупали ее и дышали в ее сторону. Даже если это требуется для спасения мира.
— Боюсь, что помимо этого тебе придется показать всем, какая у вас крепкая и дружная семья.
Алайна настояла на том, чтобы ночь я провела в ее владениях, и лишь утром отправилась на остров Ветров. Она предложила мне оставить детей здесь под присмотром многочисленных нянек.
— Я не хочу оставлять малышей здесь, но и брать с собой боюсь, — признаюсь Алайне, разглядывая спящих двойняшек, — вдруг там небезопасно.
— Виренов на острове нет, можешь не переживать. Возьми с собой Талу, она поможет тебе с малышами.
Алайна подзывает Талу грациозным жестом и передает ей моего сына, а я беру из колыбельки дочь.
Я переживаю, как они перенесут перемещение, но Алайна спокойна.
Вот что значит быть Богиней — Алайне не нужны кристаллы, чтобы создать портал. Легким взмахом руки она разрезает пространство, и я вижу в обрамлении из синего сияния часть гостиной замка Морриган.
Перед тем как я шагаю в портал, Алайна вкладывает в мою ладонь кристалл:
— Просто сожми его, когда будете готовы переместиться сюда.
Стоит нам шагнуть внутрь сверкающей арки, как нас оглушает испуганный крик Теры, на который тут же сбегаются все.
Первым к нам бросается Майло, обхватывает меня за ноги и прячет заплаканное лицо в складках моего платья.
— Разве можно так неожиданно пропадать? — ворчит на меня Эйвери. Видимо, Эрнан так и не рассказал о том, что произошло
Бриан стоит у подножия лестницы и ободряюще улыбается.
— Ну же, дай мне подержать моего внука, — Эйвери тянет руки.
— Это девочка.
Лицо Эйвери вытягивается:
— Но это же невозможно.
— Ясмина у нас необычная, — смеется Бриан, — поэтому с ней и происходят всякие чудеса.
— Ясмина? — челюсть Теры медленно отвисает. — Но это же Диана, гувернантка Майло, — пытается она вразумить всех так неожиданно сошедших с ума.
— Не бери в голову, — Эйвери усаживается на диван, баюкая на руках внучку. — В твоем возрасте лишняя информация ни к чему, просто запомни, что это Ясмина. А лучше сходи-ка на кухню и приготовь нам чего-нибудь вкусненького. Будем праздновать знакомство с моими внуками. А ты, девочка, — она обращается к Тале, — садись рядышком со мной. В ногах правды нет. Ты ведь из монастыря? Только монастырские умеют стоять как тени.
Тала едва заметно улыбается и опускается на диван рядом с Эйвери, которая тут же свободной рукой начинает гладить по темным волосикам внука.
— А теперь рассказывай, что случилось, — Эйвери поднимает на меня пытливый взгляд. — Не иначе как Богиня вмешалась. Она очень благосклонна к тебе.
— Так и есть, — не знаю, какова была версия Эрнана, потому отвечаю уклончиво. Единственное, что мне тепернь ясно, с Эрнаном все в порядке, иначе обстановка в доме не была бы такой спокойной.
Понимаю, что права, когда замечаю Эрнана. Он стоит у входа в кухню, опершись о косяк двери.
Сердце радостно замирает. Он жив, здоров, это самое главное. Ощупываю его взглядом, пытаясь понять, как сильно он пострадал во время боя с виреном. Замечаю только подсохшие раны на запястьях.
Он не подходит ко мне, просто смотрит, но от его взгляда становится жарко. И страшно. Он знает, что я не Диана. Как он отнесся к этой новости? Каковы будут наши отношения с ним?
Все замерли, будто чего-то ждут. Но ничего не происходит.
Я стою посреди комнаты, не зная, куда деться. И чувствую себя очень глупо.
— Привет, — говорит Эрнан и наконец отлипает от косяка, медленно подходит ко мне, словно дает время сбежать.
И когда он оказывается рядом, я тихо отвечаю:
— Ну, привет, — и неожиданно для самой себя обнимаю его.
Он напряженно замирает. Слышу, как частит его сердце.
— Рада видеть тебя живым и здоровым.
— Взаимно, — негромко отвечает он и прижимает меня к себе на миг, а потом садится на пол возле ног Эйвери и с интересом смотрит на детей.