Измена. Игра на вылет
Шрифт:
– А вы думали, я торговаться с вами начну? Нет подвоха, – он пожимает плечами, и в его голосе звучит искренность. – Если вы ещё так и не поняли, масштаб нашей сделки велик для меня. На кону счастье моей внучки. Это дочь я потерял, а у внучки будущее впереди. Я обязан сделать его счастливым. Если хотите, это моя отработка, бумеранг, как модно сейчас говорить в обществе. Кроме того, если говорить про клинику, во что она превратится, если управленца нормального здесь не будет? Вы же уйдёте из неё, если я вам откажу.
–
– Про оформление… надо думать. Хм… – трёт подбородок. – А губа у вас не дура… Хорошо хоть решили не всё отобрать. Но у меня взаимное условие есть.
– Не много ли условий?!
– Нет, в самый раз. Мне надо, чтобы вы продолжили работать здесь хотя бы год. Я увеличу вам зарплату как стимул к труду в таких кабальных условиях, где рядом будет ваш муж и моя дочь.
– Я планирую её уволить, сразу говорю!
– Если найдёте за что, я не против, – отмахивается, – учить так учить!
– Я останусь.
– Ещё…
– Ух, даже страшно! Горшочек не вари!
Воронов улыбается.
– Запишите себе здесь, – приставляет к своему виску палец, – мы с вами не враги. Прошу забыть всё то, что я вам плохого говорил. У меня к вам нет ни одной претензии. Нам с вами ругаться нельзя.
– Помню, помню, мы в одной лодке.
В свете таких событий у меня тоже к нему претензий становится всё меньше и меньше. Главное, чтобы он сдержал своё слово.
Надо признаться, у меня сегодня неожиданно отличный день даже несмотря на тот сюрприз, что подкинул мне Белов! Неожиданные и непредсказуемые результаты! И какие масштабные!
Когда я говорила ему, что я хочу, была уверена: он разозлится. Но, на удивление, нет, Воронов спокоен.
– Надо только подумать, как и где вы будете жить. Давайте я сниму вам квартиру, им снимать не согласен. Если Белов приведёт её снова в ваш дом, вы сделаете вид, что сдались и готовы уйти сама. Но поставите условие, что будете приходить тогда, когда вам захочется или будет нужно! Так сказать, проверять обстановку.
– Такой вариант, признаться, для меня не очень хорош. Надо думать, – теперь озадаченно тру виски я. – Сегодня я была уверена, что в моём доме их никогда не будет…
– Ну не жить же вам с ними в одной квартире, в конце концов?! – теперь совершенно серьёзно удивляется Воронов.
Улыбаюсь. Хотя, если честно, я пока сама не могу ответить на этот вопрос.
Глава 23.
Глава 23.
Вчера я готова была сквозь землю провалиться, лишь бы не видеть самодовольной ухмылки Воронова, не стоять с ним рядом, не общаться и не встречаться.
Каждый его взгляд при встрече, каждое слово – всё выводило меня из себя.
Воронов всегда казался мне эдаким циником, который наслаждается своим превосходством и чужими слабостями. Я не раз
А сегодня… Сегодня всё перевернулось.
Больше всего, пожалуй, на данный момент в его откровениях о дочери меня поразило, что Воронов не оправдывался, не искал причин, чтобы себя обелить. Он просто говорил: да, я виноват, моя дочь – моя боль, и многое другое, что обычно мужчина никогда не скажет.
Мужчине, как правило, будет быстрее и выгоднее переложить ответственность за неудачно воспитанного ребёнка на его мать, чем признаться в собственных ошибках.
И ведь я реально видела ту боль, которую не скрыть даже за самой толстой бронёй.
Теперь я не знаю, что думать о нём, и не понимаю, как к нему относиться.
Но одно ясно точно: теперь он не вызывает во мне той яростной неприязни, как раньше.
И это… странно, непривычно и даже как-то, кажется, нелогично в свете всех тех событий, которые были у нас буквально ещё вчера.
– Ну не жить же вам с ними в одной квартире, в конце концов?! – теперь совершенно серьёзно удивляется Воронов.
Улыбаюсь. Хотя, если честно, я пока сама не могу ответить на этот вопрос.
– А почему нет?
– Вы шутите, да? – у нас сегодня с Вороновым день удивлений. То я его удивляю, то он меня. – То есть вы готовы остаться с ними в одной квартире?!
Конечно, не без сомнений, но теперь мне этот вариант кажется отличным.
Друга надо держать близко, а врага ещё ближе.
– А почему бы и нет. Если мы договорились о доле в клинике, у меня есть настоящий стимул для того, чтобы потерпеть вашу дочь немного в своём доме. Только надо подумать, как сделать так, чтобы они оба снова захотели туда вернуться.
– У вас прямо глаза горят!
– Да, так и есть. – Во мне просыпается доселе неведомое чувство азарта, смешанного с ненавистью к этой парочке. – Теперь мне всё это даже становится очень интересно. Ну что ж... Хорошо. Как вы меня просили, я её проучу... Но вы не вмешиваетесь! Это моё встречное условие!
– Договорились! Только без перегибов! – протягивает мне руку для рукопожатия. – А то мне уже страшно, когда я смотрю на ваше довольное лицо.
– А это я буду решать сама, – игнорирую её. – Вы пообещали не вмешиваться. Держите слово, вы же бизнесмен. Хотя, если честно, я думаю, мне и усилий самой прилагать не понадобиться, она сама себя уничтожит.
– То есть? – напрягается. – Никакого физического насилия… Я её к дочери возвращать собираюсь.
– Да что вы! Ещё не хватало неприятностей из-за неё наживать! Не пугайтесь вы так, я о самой простой бытовухе. Мой муж - фанатик чистоты и порядка, справится ли она с такой трудностью? Вы дочку приучали к порядку в доме?