Измена. Отбор для предателя
Шрифт:
Я делаю шаг назад.
— Или мне помочь тебе? Я знаю, что ты такое. Я все видела. Шепчет она мне в самое ухо. — Лучше прыгай сейчас. То, что он с тобой сделает тебе не понравится. Всего один маленький шаг, и твоя душа навечно отправится в другой мир.
— В книге написано, что самоубийство — это величайший грех, — говорю я, сдерживаясь, чтобы не вцепиться ногтями в лицо этой гадине.
Она хватает меня за воротник своей ручищей и притягивает к себе.
— Светлость, не зли меня. В моей воле куда
— Тогда почему ты не толкнула меня? — спрашиваю я, глядя в ее колючие глаза.
— Потому что это слишком просто. Тебя ждет кое-что намного ужаснее. Так что лучше прыгай сама, пока есть шанс.
Она отпускает меня и брезгливо отряхивает руки.
— Пошла отсюда, — бросает она. И в какое-то мгновение я всерьез думаю о том, чтобы попытаться сбросить ее вниз.
Но лишь прохожу мимо, обходя ее по самому краю над пропастью. Она могла бы протянуть руку и сделать легкое движение.
Маленькое переломанное тело покойной супруги Ивара Стормса быстро бы слизали волны, забирая в безразмерное брюхо морской пучины. Никто не стал бы плакать. Никто бы не вспомнил. Для всех я уже мертва. Для всех, разве что, кроме Клементины, с которой мне так и не дали повидаться, с утра до ночи занимая нас бесконечной работой.
Сердце замирает на мгновение, когда я делаю шаг, но Плантина стоит на месте и не собирается ничего делать.
Едва я прохожу мимо нее, я почти перехожу на бег и стрелой влетаю в коридор. Прямо, потом налево, в купальню, где стоят бочки с едва теплой соленой водой из моря.
Снимаю с себя всю одежду и как могу, смываю с себя запах рыбы, въевшийся, кажется, в самую мою душу. Мыться долго нельзя, иначе можно простудиться, а быстро отмыться холодной водой невозможно. В итоге, такое мытье — это сплошное мучение. Наградой за которое служат стучащие от холода зубы до самой ночи.
Выхожу в коридор и иду быстрым шагом, чтобы хоть так согреться.
— Я не должна опускать руки, — шепчу я еле слышно, стуча зубами. — Я должна выбраться отсюда, я должна добраться до дома матери. Нельзя сдаваться, что бы ни было. Нужно быть сильной, ради моих дочерей. Я вернусь, и он заплатит за все. Я вернусь и заберу их.
Не глядя поворачиваю налево, туда, где среди множества дверей, дверь ведущая в мою келью, где я могу хотя бы на несколько минут расслабиться. Прохожу мимо кабинета настоятельницы, стараясь сделать это как можно незаметнее и бросаю мимолетный взгляд в помещение. Дверь открыта и я вижу что за столом ее нет. Выдыхаю с облегчением. И тут же чувствую, как меня хватают чьи-то сильные руки.
— Смотреть нужно куда идешь, девочка, — слышу я низкий бархатный голос и в ужасе поворачиваю голову.
И встречаюсь взглядом с незнакомым мужчиной. Жестокие и хищные черты лица. Его борода аккуратно уложена, волосы забраны в хвост, Насмешливый
На его широкой груди, облаченной в бордовую мантию, расшит серебром, платиной и золотом знак в виде трех падающих капель. Капля крови, капля слез и капля пота. Я знаю этот знак, потому что мне доводилось встречать такой знак в книгах.
Знак инквизиции.
19
Ивар
Я рычу еще громче и выпускаю шею кровоеда из своей хватки.
— Хочешь кровь дракона? — кричу я ему в лицо, не отрывая взгляда от его красных, налитых кровью глаз. Я едва не задушил его сейчас, но в его взгляде нет страха, лишь только жажда.
— Да! — говорит он. — Я хочу кровь дракона. Она сильная, она лечит. Кровь дракона дает огонь и ярость. Дай мне ее, дай! Я все расскажу тебе, я все скажу. Я долго жил, я много знаю, я могу сказать все, что захочешь. Чистую правду, чистую, как кровь.
Он бормочет и бормочет не затыкаясь, сводя меня с ума этим монотонным бормотанием. Его голос возносится вверх, как будто он впадает в какой-то экстаз от собственных завываний. И мне становится не по себе.
Проклятый мерзавец, мерзкая тварь.
Это невозможно. Сейчас, сейчас все решится. Он скажет правду и я буду жить дальше, буду жить дальше так, как и планировал. Никаких сожалений, только правда.
В голове вспыхивает образ Элис. Ее слезы, в тот момент, когда она просила меня хотя бы попрощаться с Лили. А я не дал ей этого сделать. Я был уверен.
Я уверен и теперь.
Стараюсь взять себя в руки, делаю глубокий вдох и разжигаю внутри силу дракона, чтобы успокоить сердце, успокоить безумно гудящую голову.
— Что ты смотришь на меня, Даррен? — спрашиваю я его, чувствуя, что он во всем виноват. Если бы не он, я бы переломил хребет этому подлому существу, что зовется кровоедом, и сейчас все было бы хорошо. Все было бы так, как я хочу.
— Простите, князь, я лишь хотел быть полезным.
— Полезным? Какая от тебя польза? Из за тебя мне придется поить кровью это подлое существо. Этого ты хотел?
— Мои желания не имеют значения, князь. Важно лишь то, чего хотите вы. Если прикажете убрать кровоеда, я сделаю это.
— Оставь, — говорю я раздраженно.
Я должен знать. Я затеял все это, чтобы точно узнать, убедиться в том, в чем я был уверен, чтобы раздавить моего друга Ридли… А теперь оказывается, что Ридли тут не при чем. Оказывается, что он именно такой славный малый, каким кажется.
Кто же тогда я?
Я обманутый человек. Нет сомнений, что она изменила мне. Нет ни малейших сомнений. Сейчас все подтвердиться и я буду спать спокойно.