Измена. Отбор для предателя
Шрифт:
Блэйк с грохотом ставит сундук на деревянный пол внутри обветшалого дома. Клем находит несколько свечей и зажигает их. А после растапливает камин, чтобы разогнать затхлую сырость в заброшенном доме.
Все это время я изучаю сундук, не понимая, как он устроен.
Я стираю тряпкой верхний слой грязи, чтобы лучше видеть узор, изображенный на верхней части.
Кладу руки на твердое дерево, чтобы почувствовать его тепло в полной мере и чувствую, что чем сильнее я давлю на него, тем мощнее и глубже
— Может быть подковырнуть его чем-нибудь? — спрашивает Клем. Я видела во дворе старые инструменты.
— Это зачарованный сундук и так просто его не открыть, — качает головой Блэйк. Его руки скрещены на груди и он хмурится, глядя на меня. — Ну, скажи какие-то слова, или что там у вас, ведьм, принято.
— Я не ведьма, — говорю я, все меньше уверенная в том, что это правда.
— Не мешай ей! — говорит Клем. — Если не можешь открыть сам, так и помалкивай.
— Я думаю, что он открывается только через заклинание, которое может знать только один человек. Странно, что твоя мать не оставила тебе ничего.
— Пожалуйста, не могли бы вы все выйти? — обрываю я их разговор, чувствуя, что мне необходимо остаться одной. Мне кажется, что если прислушаться, то можно услышать, что от сундука идет какой-то звук. Словно кто-то что-то пытается сказать, или напеть, надо только прислушаться… Надо понять…
Смотрю поочередно в глаза Блэйку, Клем и Клоду.
— Пойдем отсюда, — наконец, говорит Клем и выталкивает всех наружу, оставляя меня наедине с сундуком и волком, лежащим возле камина и не отводящим от меня своих желтых глаз.
На какое-то мгновение мне кажется, что он знает, как его открыть и сообщил бы мне, если бы умел говорить. Но конечно же, я понимаю, что это чувство обманчиво.
В тишине я слышу, как вибрация, исходящая от сундука и передающаяся мне в руки, постепенно начинает обретать осязаемый смысл. Свечи разгораются все ярче, становясь настолько яркими, что мне приходится закрыть глаза.
Теперь, даже если бы я и хотела, я бы не смогла оторвать руки от сундука, они словно врастают в его гладкую угольно черную деревянную поверхность, заставляя меня открыть глаза и то, что я вижу ошеломляет меня.
Четырехлистник, изображенный на крышке, постепенно начинает разрастаться, опутывая весь сундук целиком растительными побегами. Зелень стремительно обвивает мои руки, покрывает весь пол, заполняя яркой сочной растительностью стены и потолок низкой комнаты.
И вдруг все словно бы схлопывается.
А в следующее мгновение на меня обрушивается целая лавина новых ощущений. Я чувствую запах свежего леса, чувствую лучи теплого солнца, танцующие на моем лице, ощущаю легкий летний ветер, играющий моими волосами. Длинными золотыми волосами, такими, какими они были прежде.
— Что это такое? — благоговейным шепотом
51
Здесь нет ни дома, ни сундука, ни свечей и камина. Здесь нет ни реки, ни берега, есть только теплый лес, пронизанный лучами солнца, пением птиц и бесконечным торжеством жизни.
Я замечаю, что по щекам моим катятся слезы, но это не слезы горя, это слезы радости. Впервые за очень долгое время я чувствую себя дома, чувствую себя так, как не чувствовала, кажется, никогда в жизни.
Я ступаю босыми ногами по мягкому мху и смотрю по сторонам, впитывая в себя все, что окружает меня, словно жаждущий в пустыне, нашедший, наконец, источник с чистейшей водой.
Я выхожу из леса и вижу луг залитый солнцем. Ослепительно синее небо с серебром облаков, заставляют меня задержать дыхание от восторга.
Я иду вперед вдыхая невероятно чистый воздух полной грудью, чувствуя, как счастье переполняет меня и с удивлением отмечаю, что слышу собственный смех, словно бы со стороны.
Провожу руками по пряным сочным травам и иду вперед, вдыхая пьянящий воздух, наполненный восторгом тихого летнего дня и щурюсь от ласкового утреннего солнца.
От взгляда наверх, в бесконечное синее небо голова начинает кружиться, это небо словно забирает всю боль, которую я копила в себе так долго, она растворяется в небесном океане без остатка и следа, оставляя в моей душе только счастье и покой.
Я иду к тропе, которая карабкается вверх, опоясывая невысокий холм, на котором стоит дом, очень похожий на дом моей матери.
Похожий, но все же совсем другой. Это я понимаю, подойдя к нему ближе. Он гораздо выше, и сделан словно бы из белоснежного дерева, которое не почернело от времени и навсегда осталось свежим и живым.
Я поднимаюсь по высокой лестнице, касаясь резных перил пальцами, чувствуя их рельеф, чувствуя тепло, исходящее изнутри дерева, словно оно живое.
Толкаю дверь, и вхожу в ярко освещенную солнцем комнату. Мои босые ноги касаются мягкого ковра лежащего на полу, и я прохожу вперед, словно это место знакомо мне, хотя я точно знаю, что никогда в жизни его не видела.
И вдруг я замечаю ее. Молодая женщина с густыми темнмными волосами, стоит у окна, глядя в даль. Услышав мои шаги, она устремляет взгля своих пронзительных голубых глаз на меня, буквально приковывая меня к месту. Она так красива, что у меня перехватывает дыхание.
— Простите, — говорю я смущенно, — я не хотела вторгаться, но…
— Все хорошо, Элис, — говорит она и улыбается. — я рада, что ты наконец пришла. Я ждала тебя гораздо раньше… Думала, что ты уже не явишься никогда.
— Что это за место? — спрашиваю я, оглядываясь по сторонам.