Измена. Шепот желаний
Шрифт:
Незнакомка что-то тихо говорит в трубку, ее голос звучит приглушенно и отстраненно. Я не могу разобрать слов, но чувствую, как напряжение нарастает в ее хрупкой фигуре.
Тонкие, по-зимнему красные пальцы терзают несчастную булку, кроша ее на мелкие кусочки. И лишь малая часть попадает в рот, пока она, застыв, слушает голос, который в одно мгновение стирает улыбку с ее лица.
Голос, только что тихий, теперь крепчает, в нем звенят осколки злости, обиды и горького разочарования. Теперь я слышу каждое ее слово, а она не замечает ничего вокруг.
Мир
Незнакомка движется к кассе, с тихим стуком поставив корзину на ленту.
Я больше не могу притворяться, что не вижу ее страдания. Инстинкт толкает меня вперед, но я замираю в нерешительности. Кто я такой, чтобы вторгаться в ее личную драму?
Но в глазах незнакомки плещется такая вселенская боль, что игнорировать ее просто невозможно.
Собравшись с духом, я делаю шаг вперед, готовый предложить ей свою поддержку, хотя бы просто молчаливое, понимающее и сочувствующее присутствие.
Но тут вмешивается кассирша, с томной ленцой объявив: "Оплата только наличными".
О, этот растерянный, мечущийся взгляд! Словно слова кассирши звучат, как окончательный приговор ко всем несчастьям, обрушившимся на эту промокшую под дождем, но старающуюся сохранить достоинство, несчастную и еще такую молодую женщину. Сколько ей? На вид, чуть больше тридцати.
Решение вспыхивает молниеносно. Я шагаю ближе, голос звучит тихо, но с уверенностью:
— Позвольте, я оплачу.
Она оборачивается. Взгляд, сначала недоуменный, скользит по мне, цепляясь за детали, и тут меня осеняет: я не успел побриться. Сутки дежурства, когда я вызвался подменить коллегу, подарили мне щетину отчаянного скитальца.
— Простите? – переспрашивает она, крепче сжимая телефон.
— У меня есть наличные, – поясняю я мягко, но настойчиво, как успокаиваю пациентов, испуганных кризисом, но хранящих искру надежды, – а у вас мобильный банк. Сейчас оплатим покупку, а вы переведете мне на карту.
— Ах, да, конечно! – в ее голосе звучит радость, и мое сердце отзывается на эту возможность вернуть улыбку незнакомке. – Спасибо вам огромное!
— Рад помочь! Сколько с нас? – спрашиваю я у кассирши, краем глаза улавливая, как Есения меня рассматривает.
Расплатившись, мы отходим от кассы. Я так ничего и не взял. Даже забыл, зачем заходил. Помогаю сложить продукты в пакет, любуясь незнакомкой без стеснения.
Легкий румянец играет на щеках, словно наливные яблочки. Губы подрагивают в улыбке, которую она тщетно пытается скрыть. Кончик языка касается их, увлажняя, и белоснежные зубки тут же прикусывают нижнюю губу.
Я едва сдерживаюсь, чтобы не протянуть руку, не коснуться ее губ, убедиться, что она реальна, а не мираж. Как жаль, что под рукой нет фотоаппарата, чтобы запечатлеть этот миг счастья, отразившийся в ее глазах: еще не все потеряно, жизнь продолжается.
— Диктуйте номер телефона, –
Я диктую. Она сверяет цифры, прежде чем ввести сумму:
— Александр В.?
— Да, Волков.
— Перевела, – она показывает экран телефона. – Спасибо вам огромное за помощь! Представляю, как бы пришлось бросать продукты и бежать под дождем за наличными…
— Я на машине! Подвезу вас, – тут же предлагаю я, цепляясь за возможность продлить мимолетное знакомство и, как врач, не желая отпускать ее под проливной дождь.
Но Есения непреклонна:
— Александр, это уже лишнее! В машину к незнакомцу…
— Но вы только что назвали мое имя, – я смотрю на телефон, где появляется уведомление о зачислении средств с указанием имени и номера отправителя, и произношу вслух: – Есения… Как же красиво звучит!
— И тем не менее, не стоит беспокоиться! Дождь уже стих, а мне идти всего шагов десять. Спасибо и… До свидания, Александр!
Она уходит… Но у меня остается ее номер телефона, имя и что-то еще… смутное, трепетное чувство, скребущееся в груди…
Глава 7 Прости, я не смогла
(Александр)
Я стою, как вкопанный, глядя ей вслед. Десять шагов? Неужели она живет в соседнем доме? Сердце бешено колотится, как пойманная птица. Нужно что-то делать, но что?
Завожу машину и медленно еду вдоль тротуара, надеясь увидеть, как она заходит в подъезд. Вот она! Грациозно поднимается по ступенькам, и я успеваю заметить едва уловимую улыбку, брошенную в мою сторону.
Глушу мотор и набираю ее номер. Гудок, второй… Наконец, она отвечает:
— Да, Александр?
— Есения, это я. Просто хотел убедиться, что вы благополучно добрались до дома.
— Добралась, спасибо! – в ее голосе слышится легкое смущение. – Всего доброго!
Кладу трубку и улыбаюсь, как мальчишка. Всего доброго? В этих словах – обещание. Надежда на что-то большее, чем случайная встреча у кассы супермаркета. В душе расцветает что-то нежное, трепетное, волнующее… Предчувствие счастья. Оно опьяняет, словно первый глоток выдержанного вина.
Сижу в машине, улыбаясь, наверное, глупо, и перебираю в памяти каждое ее слово, каждый взгляд, каждый жест. Есения… Какое дивное имя, словно музыка ветра. И она сама – воплощение изящества и грации.
Нестерпимо хочется снова увидеть ее, услышать ее голос, но нужно сдержаться, не спугнуть эту хрупкую, едва проклюнувшуюся надежду своей торопливостью. Пусть все идет своим чередом, естественно и непринужденно. Главное – не упустить этот шанс. Я заслуживаю его. Разве не так?
Ночь опускается на город, укрывая его бархатной темнотой. В окнах домов зажигаются уютные огоньки, словно светлячки в густой траве. А я все еще сижу в машине, припаркованной напротив ее дома, словно зачарованный. Не могу оторваться от этого места, словно привязанный невидимой нитью.