Измена. Тайный наследник. Том 2
Шрифт:
Я привычно ощупываю нитями людей вокруг, на всякий случай, проверяя нет ли кого-то в толпе, кто, возможно, задумал что-то недоброе. Нет ли кого-то, чье сердце бьется слишком часто.
Вот сухой старик, просит монетку, вытянув грязную узловатую руку из своих лохмотьев, словно засохшую древесную корягу. Его сердце бьется медленно, словно постепенно засыпая и кажется, что в этом древнем теле оно устало биться уже очень давно, но продолжает, потому что так надо. Вот босые дети бегут поднимая клубы пыли в воздух своими ножками. Они хохочут, они
Я иду вперед, чувствуя сердце Иоса, бинение которого стало для меня таким же близким и постоянным, как биение моего собственного сердца.
Я скольжу нитями по людям, пытаясь подарить каждому частичку света, который разгорается во мне, как вдруг чувствую, в одном из домов, за окном первого этажа женщину, которая от прикосновения моих нитей вздрагивает и отшатывается, словно чувствует их присутствие.
Я мельком смотрю в ту сторону и спешно отворачиваюсь, испуганная этим. Раньше еще никто не реагировал на мое воздействие таким образом. Раньше мои нити для всех оставались незаметными.
— Пойдем отсюда, — торопливо говорю я.
— Что такое?
— Тут есть кто-то… Восприимчивый к моим нитям. Она почувствовала прикосновение. Женщина, за тем окном.
Иос встречается со мной глазами и прослеживает мой взгляд. Два раза мне повторять не приходится. Он понимает все сполуслова.
Иос ускоряет шаг, проталкиваясь через людскую толпу, он крепко держит меня, словно боится, что я могу исчезнуть в любую минуту.
— Сюда, — бросает он, резко поворачивая в темный проулок.
— Я думаю она не видела нас.
— Я бы не был так уверен. Спрячь пока свои нити.
Мы стоим так с минуту. Пока не видим девушку, закутанную в черное. Она быстро идет сквозь толпу озираясь по сторонам, словно выискивая кого-то.
— Это она? — спрашивает Иос.
— Да.
— Ты ее знаешь?
— Я никого не знаю.. Но она мне кажется смутно знакомой. Возможно я видела ее в той жизни.
— Спрячься в тень, кажется, она одна, это хорошо. — говорит Иос и переходит на другую сторону переулка, скрываясь за высокой лестницей, так, чтобы девушка его не видела.
Девушка осторожно заходит в переулок и идет вперед, вглядываясь в темные тени, за которыми прячусь я.
И в этот момент Иос быстро, словно кошка хватает ее и затаскивает в темноту, так, что она даже не успевает вскрикнуть.
— Кто такая? Зачем следишь? — тихо спрашивает он, держа ее крепко, но осторожно.
Она что-то мычит и Иос убирает ладонь с ее рта.
— Уберите руки, я ничего не сделала, — чуть не кричит она и пытается вывернуться.
— Я знаю, что ты почувствовала мое прикосновение, — говорю я, выходя из тени. — Кто ты такая?
Она во все глаза смотрит на меня и перестает дергаться. Кажется я и правда уже видела эти серые глаза, это красивое лицо, теперь тронутое неизгладимой печатью скорби. Кто же она такая?
Девушка
— Значит он услышал мои молитвы.. — говорит она благоговейным шепотом, — это ты. Ты и правда жива… Значит есть шанс… Я думала, что все пропало. Но если мои глаза не обманывают меня, возможно еще не все потеряно.
— Кто ты такая? — снова спрашиваю я.
— Ты не узнаешь меня, Анна? Я Лилиана, вдова императора.
35
Я, смущенная неожиданной реакцией девушки, отворачиваюсь и смотрю на Иоса, которому, похоже, понятно в эту минуту не больше, чем мне. Он пожимает плечами и бросает недоверчивый взгляд на девушку, назвавшую себя Лилианой.
— Так, кажется, звали жену императора… — говорю я, вспоминая то, что рассказывал мне Виктор, на протяжении всей дороги сюда, в столицу. Драконопоклоннику приходилось терпеливо заполнять пробелы в моих знаниях, чтобы я могла хоть как-то ориентироваться в том, что происходит в государстве, коль скоро моя судьба, похоже, неразрывно связана с ним.
— Жена императора, здесь? — поднимает бровь иос, пытливо глядя на ту, что назвала себя Лилианой. — Что делать здесь императорской вдове? Разве она не должна торчать в замке и пользоваться привилегиями, которые дает ей высокое положение, а не шляться по людным улицам, переполненным бедняками и воришками?
В ответ на это она только молчит, не отрывая от меня взгляда своих льдисто-голубых глаз.
— Я не могла оставаться там, — наконец, говорит она. — Он омерзителен… Тот, кто называет себя новым императором. Я бежала и пряталась, сгорая от желания вернуться обратно и попытаться что-то сделать, вызволить их. Но я совершенно бесполезна. Мне едва удалось укрыться и не попасться в руки его людей, не то, что кого-то вызволять…
— Вызволить кого?
— Моего брата, Тайдела, и твоего мужа, Каэна Сандерса, разумеется. Салемс держит их в тюрьме и издевается над ними, а теперь он хочет учинить показательную казнь, насколько я слышала. Этого нельзя допустить… Камень, что ты носишь на груди, это он дал его тебе, Тайдел. Это камень слез, разгоняющий морок любого прокляться.
Она пытается протянуть руки ко мне, но Иос останавливает ее и прижимает к стене.
— Осторожнее, Анна, кем бы она ни назвала себя, это еще нужно доказать. Здесь шастает полно прихвостней Салемса, разнюхивают и докладывают., я уверен в этом.
Я прижимаю руку к груди, к неприметному камню, который всегда со мной.
Тайдел, это имя я помню, оно пришло ко мне так же, как и мое собственное имя.
Я прикрываю глаза и заглядываю внутренним взором в ее сердце.
За острым чувством боли, в которое оно погружено, за чувством сожаления и стыда, за огромным чувством вины, которое раздирает это сердце, я вижу, что она говорит правду. Это сердце чисто. Я подозреваю, что даже если бы она хотела солгать, то не смогла бы это сделать.