Измена. Тайный наследник. Том 2
Шрифт:
Вглядываюсь в лица людей, пытаясь найти хоть одно лицо среди многих тысяч, которое не было бы искажено гримасой ненависти и желанием увидеть, как дракону, впервые за века, пустят кровь на дворцовой площади.
И вдруг, в бесконечной веренице лиц мне в глаза бросается одно знакомое. Он не улыбается, не хохочет, не кричит и не машет руками, как все вокруг него, он просто глядит на меня своими глазами, лишенными ресниц и я могу поклясться, что обожженный служитель драконьего бога кивает мне.
— Виктор, — говорю я, зная, что моего голоса не слышно из за оглушительного рева толпы.
Он
Я снова ищу его глазами и не могу найти. Лихорадочно оглядываю все трибуны, обшариваю снова и снова, но его нет. Он правда был здесь, или бог послал мне видение?
— Виктор! — кричу я уже во весь голос, но даже этого не слышно.
То, с чем я уже, казалось, смирился, снова разгорается в сердце болезненным пожаром, выжигая остатки еще не уничтоженной надежды.
Оказывается, я еще верил. Оказывается, надежда еще теплилась глубоко внутри, а теперь погасла полностью. Я не пил сегодня отравы и мои нити должны были начать разгораться,, но не начали… И вот ответ почему. Анна и вправду мертва, а я, будь я даже на свободе, утратил бы половину своей силы, утратив свою истинную.
Чуда не случится.
Оказывается, я все еще надеялся встретиться с ней, надеялся упасть на колени и молить ее о прощении. Надеялся, увидеть ее еще хотя бы раз. И эта надежда, оказывается, питала меня все это время, не давая мне погибнуть. Теперь же я чувствую, словно у меня из под ног убрали последнюю опору.
Надежды нет. Я никогда не получу шанса оправдаться. Сегодня и правда день моей смерти.
Я склоняю голову, глядя на свои руки. Закрываю глаза, пытаясь найти внутри себя свет нитей снова и снова, но ничего нет. Пустота, словно все внутри мертво. Мертво, потому что моей любимой больше нет.
Снова раздается голос Салемса, отпущенная мне минута прошла. Я смотрю, как он воздевает руки к небу и кричит, что есть сил, чтобы слышал каждый.
— Этот человек, хотел обмануть нас всех, как вы знаете. Он ввел в заблуждение великих драконов и самого императора, с помощью обмана убедив всех нас, что его истинная, Анна Сандерс, беременна истинным наследником. Но это был лишь наглый обман. Он прекрасно знал, что никакого наследника нет, но просчитался, когда покойный император Шрайк решил исполнить древний ритуал и отправиться умирать в пустыню, чтобы спрятать чешую императора, указав ее местонахождение только той, кто носит истинного наследника. По вине своего самонадеянного мужа Анна Сандерс навеки сгинула в бесконечной пустыне, унеся с собой тайну местонахождения чешуи императора. Так мы лишились бесконечно драгоценной чешуи нашего величайшего императора-дракона Шрайка, из за глупости, подлости, эгоизма и беспечности одного дракона. Суд, рассмотрев все дело в подробностях, пришел к выводу, что Каэн Сандерс виновен по всем пунктам обвинения и должен быть наказан высшей мерой наказания.
После этих слов трибуны просто взрываются и тот рев, который раньше казался мне оглушительным, теперь становится
— Еще никогда мы не казнили дракона, насколько помнит наша история. Как вам известно, жизнь дракона бесценна, поскольку драконы являются носителями истинного божественного огня и никто, кроме самого бога-дракона, не может решать, давать ли жизнь, или отбирать ее.
На этих словах буря людской ярости постепенно затихает и люди начинают слушать более внимательно.
— Какие слова ты скажешь этим людям и драконам в свое оправдание, изменник? Какие слова ты скажешь богу?
49
Все взгляды устремляются на меня. И я чувствую, как тишина, в которой все, затаив дыхание ждут моих слов, начинает физически давить на каждого, придавливая его к земле.
— Мне нечего сказать этим людям, — говорю я, и чувствую. как мой голос усиливают драконы, стоящие вокруг. — Мне нечего сказать богу, потому что он видит все, что есть в моей душе. Я хотел бы только попросить прощения у той, что, я надеюсь, слышит меня в другом мире. Анна, прости за боль, что причинил тебе. Я бы отдал все, чтобы увидеть тебя снова, но мне больше нечего отдать, кроме моей жизни. Я предал тебя. и погубил тебя, я виновен.
Мой голос проносится по огромной площади, многократно усиленный драконами и эхом. И я падаю на колени, чувствуя невыразимую боль потери. Образ Анны встает перед моими глазами и я вспоминаю, как бесстрашно она карабкалась на спину Шрайка, улетая вместе с ним навстречу своей смерти. Я думал, что тогда мне было больно. Но та боль, что я испытываю теперь, сказав эту правду вслух, в тысячу раз сильнее.
— Прощения не будет, — кричу я в пустоту, стоя на коленях. — Ее рука не коснется моего лица, ее сердце не почувствует моих слез. Я все сделал сам, погубил ту, что любил, погубил ту, что любила меня. Погубил свою истинную этими руками.
Я не обращаю внимания на слезы, что катятся из моих глаз, я закрываю руками лицо, чтобы не чувствовать света испепеляющего солнца, которое словно глаз бога смотрит на меня без жалости, без сострадания, без надежды.
— Изменник признает свою вину! — торжествующе провозглашает Салемс. — Это имперская корона, — она усиливает достойного и ослабляет недостойного. Она - это благословение бога в чистом виде, дар, принесенный нам с небес самим богом. Носить ее может только честный дракон, обладающей силой дракона. Если она окажется на голове того, кто недостоин, или не обладает силой дракона, он будет испепелен жаром ее истины.
Я поднимаю глаза и вижу, что Тайдела снова заставляют поднять корону. Темный полированный металл блестит так ярко, что слепит глаза, а камни переливаются синими и красными цветами, напоминая о крови и воде, вечных символах власти над жизнью.
Теперь я понимаю, что затеял Салемс. И от этого ужас охватывает мое сердце. Это куда хуже, чем казнь. Уж лучше бы они убили меня, заколов мечом, или отрубив голову. Все, что угодно, будет лучше, чем сгореть заживо. Я дергаюсь, пытаяьсь сдвинуться с места, но драконы удерживают меня своими нитями, не давая шелохнуться.