Измена. Тайный наследник
Шрифт:
Я даже не замечаю, как мгновенно съедаю одну ягоду за другой, слушая тихий и глубокий голос Иоса. Он рассказывает что-то о том, как тяжело вырастить эти ягоды здесь, где почти нет воды и с какими трудностями он сталкивается.
— Твои труды явно стоят того, — говорю я, чувствуя, что каждая из съеденных мною сочных ягод словно бы наполняет меня силами, которых, еще минуту назад, казалось не осталось совсем. — Я, кажется, не ела в жизни ничего слаще.
В голове возникают воспоминания о похожем вкусе, но я не могу вспомнить когда и где я могла есть что-то подобное.
Он
— Я рад, что тебе наконец-то стало лучше, — говорит он, осматривая мою голову. — Рана уже совсем затянулась, скоро ты будешь совсем как новенькая. Но вставать тебе пока не стоит, боюсь, ты еще слишком слаба.
Я и без его слов это понимаю. Едва я пытаюсь встать на ноги, голова тут же начинает кружиться и я без сил валюсь на подушку, наблюдая за тем, как весь мир вокруг меня кружится, словно бешеная карусель.
— Сколько я так уже лежу? — спрашиваю я.
— Две недели.
— Две недели я лежала здесь?!
— Ты приходила в сознанье лишь на краткие минуты и снова погружалась в забытье. Я бы сказал, что ты идешь на поправку удивительно быстро.
— Две недели, не могу поверить!
От его слов меня почему-то начинает бить тревожная дрожь. Я напрягаю память, пытаясь вспомнить что-то, что-то очень важное. Но оно ускользает от меня. Мне кажется, что вот вот и я ухвачу мысль за торчащий хвост, но нет, это всего лишь иллюзия и в следующее мгновение призрак воспоминания исчезает без следа.
— Я не могу ничего вспомнить, — говорю я с досадой. — Вся моя память, словно взволнованный пчелиный улей. Воспоминания летают туда сюда, и я не в силах поймать ни одного.
— Тебе это и не нужно, — мягко говорит Иос, — все, что ты должна делать сейчас — это отдыхать и набираться сил. Тебе не о чем волноваться. Ты в полной безопасности. Вот, это должно немного смягчить твою боль.
Он кладет мне на лоб холодную влажную тряпицу, отчего боль в голове и вправду становится значительно слабее, она перестает яростно пульсировать, оставаясь где-то в глубине, почти никак не напоминая о себе.
— И все две недели ты заботился обо мне? — спрашиваю я, чувствуя, что сейчас в шаге от того, чтобы расплакаться от чувства благодарности к этому человеку.
— Ну, что же мне было еще делатЬ? — с улыбкой спрашивает он, — я ужасно рад, что мне не пришлось тебя хоронить, как я изначально планировал. То, что ты выжила — настоящее чудо.
— Чудо, — повторяю я, словно эхо и прикрываю глаза. — Чудо, что ты встретился на моем пути.
Когда я закрываю глаза, я начинаю ярче ощущать золотые нити, расходящиеся по всему моему телу от живота. Я не знаю, что это такое, но чувствую, что благодаря этому я еще жива.
Чудо.
Я слышу мягкие шаги Иоса, который собирается выйти из комнаты, оставив меня отдыхать наедине.
— Иос, — говорю я, открывая глаза и глядя на этого мужчину с благодарностью.
Он уже нагибается, чтобы выходя наружу не удариться о низкую притолоку и бросает взгляд своих необычных зеленых глаз
— Спасибо тебе, — говорю я.— Не знаю как, но я отблагодарю тебя, когда придет время.
— Отдыхай, девочка, лучшей моей наградой будет твое выздоровление,, — говорит он с улыбкой и выходит из комнаты.
Я еще долго смотрю на резных птиц, подвешенных под потолком, и слушаю мягкий звон колокольчиков.
Кладу руки на живот и чувствую, словно бы сердцебиение крохотного сердечка, которое отзывается радостью на мое прикосновение.
Неужели это то, о чем я подумала? Неужели во мнеи вправду теплится начало новой жизни?
С этой мыслью я снова проваливаюсь в сон, на этот раз с улыбкой на губах.
Глава 37
Лилиана
— Прошел уже месяц, — слышу я скрипучий голос князя Гайда, конечно, Салемс привел его и других, чтобы придать своему визиту больше значения перед глазами совета. — А вестей об истинной лорда Сандерса, что отправилась в последний полет с нашим почившим императором, все нет и нет. Быть может, при всем уважении пора признать, что девочка погибла?
Князь Гайд обводит дрожащими руками зал, как бы привлекая к себе всех присутствующих Слова его звучат веско и убедительно и, похоже, многие согласны с ним и считают, что уже настала пора принимать решение. Особенно довольным происходящим выглядит князь Салемс. Кучка князей-прихлебателей окружает его плотным кольцом. Я знаю, что он уже собирает вокруг себя людей и до меня доходят тревожные слухи о том, что он втайне снаряжает личную армию, на тот случай, если в государстве начнется смута.
Ох, Шрайк, почему ты оставил меня? Чувствую, как тоска стискивает мою грудь. На том месте, где раньше ровно и ярко горела метка, теперь нет ничего, лишь бесконечная пустота, словно бы превращающая любой свет в тоскливую тьму.
Переглядываюсь с братом. ЕГо лицо не выражает ничего. Он явно считает, что это дело решать могу только я. Да я и сама знаю, что никто тут помочь не в силах. Брат всегда был для меня союзником и единственным человеком, которому я могу доверять безгранично, единственным, не считая покойного мужа. Но Тайдел верит в бога еще больше, чем верил мой покойный муж, а значит он не будет пытаться нарушать естественный ход вещей. И буква закона для него священна.
Я чувствую себя непривычно в роли наместницы императора и вершительницы судеб, но мне приходится делать это, потому что в противном случае шаткое равновесие будет нарушено и начнется кровавая резня между князьями. Я и теперь не уверена, что смогу ее предотвратить.
— Князь Каэн Сандерс скажет слово, — говорю я наконец и вижу, как Сандерс выходит вперед.
Ярость и злоба, которая явно владеет сейчас этим драконом, кажется мне осязаемой. Была бы его воля, я уверена. он растерзал бы и князя Гайда и его протеже князя Салемса. Однако, они бы не моргнув глазом сделали бы то же самое с ним и с его женой, если бы представилась возможность.