Измена. Ты нас предал
Шрифт:
Подруга, предательница, тут же нашла вымышленную причину, что ей сейчас срочно нужно позвонить насчет новой партии тканей, а в Москве сейчас как раз наступил рабочий день.
Я злобно прошипела ей одними губами, что она предательница, а она лишь усмехнулась и покинула нас, оставив меня один на один с Димой.
Хотелось уйти, к Артему. Но Дима может понять, что я его боюсь и избегаю. Проявлять невежливость к хозяину острова и основному инвестору нашего здесь пребывания, было бы некрасиво с моей стороны.
Внутренне я попыталась себя успокоить
Дима откинулся на спинку дивана, закинул руки за голову и смотрел на океан.
Молчание повисло над нами, словно тяжёлая плита, придавила меня. А он, кажется, чувствовал себя прекрасно. Но мне казалось нелепым это молчание и вызывало дискомфорт, но так сложно было найти тему для разговора с ним. О чем с ним говорить?
То, что касается его, меня интересовала лишь одна тема — Элис Брук. Но, помня неожиданную агрессию с разбитым экраном, я понимала, что эту тему лучше не затрагивать.
Дима подозвал официанта. Они особенно сильно выслуживались, стоило хозяину махнуть пальцем в их сторону.
Мы выпили налитый алкоголь, Дима развернулся ко мне, закинув одну ногу на диван.
Он затягивается сигаретой с прищуром и молчит.
— До сих пор, сам себе не могу ответить, на кой черт мне остров. Когда покупал, хотел возить сюда свою семью… детей. Она хотела остров…но ни разу здесь не была. Теперь приезжаю сюда с друзьями, раз в год. И так пять лет. Как тебе здесь?
Он сам вольно или нет продолжает вспоминать свою бывшую девушку. Видимо его настолько сильно переполняют эти чувства до сих пор, что они просачиваются в его словах.
Элис Брук, ее прошлая жизнь, до того, как она стала известна миру, остается секретом и загадкой для всех. Даже в лейбле никто ничего не знает.
И вот передо мной сидит тот самый мужчина, с которым она была до своей известности. А спросить все равно страшно. Но любопытство просто раздирает. Кем она была? Откуда? Чем занималась? У кого училась? Кто ей поставил сильный голос? Неужели она русская, а не американка? Какое ее настоящее имя, в конце концов? Но если я спрошу сейчас, а он разозлится, с острова далеко не убежишь.
— Да. Конечно. Здесь райское место. Спасибо, что привез нас. Я бы, наверное, уже никогда не смогла себе такое позволить.
Остров меня очень впечатлил. И я не представляла даже кем нужно быть, чтобы его купить и содержать.
Купить остров — это одно. Его нужно обустроить коммуникациями, построить дома: хозяйский, гостевые и для персонала. Установить пирс и обустроить пляж. Обеспечить трансфер от аэропорта до острова и обратно.
А в отсутствие хозяина, остров продолжал жить, его охраняли специальные люди и поддерживали жизнеобеспечение, чтобы хозяин в любой момент, мог прилететь и пользоваться всеми благами райского места.
— Насчет позволить, кстати. Что произошло с твоей работой? Артем весь светится от счастья. Ты больше не выступаешь?
— Больше нет
— Почему расторгли контракт? — он словно подобрался, услышав то, что хотел, даже поближе придвинулся и внимательно смотрел на меня, словно я могла молчать, а ответ он мог легко прочитать и в моих глазах.
А я уже пожалела, что сболтнула лишнего, но слово не воробей. Да, и вообще, он не Артем, мне кажется, он меня насквозь видит и ложь на раз-два вычислит.
Он давний давний друг Леши, значит друг нашей семьи. Ни раз проявил себя как преданный и решительный воин. Поэтому сочинять и врать ему, не было смысла. Если только…
— Ты можешь дать слово, что это будет только между нами? Потому что я не говорила Артему…не хочу его расстраивать.
— Слово пацана, — почти не моргая ответил он, задумавшись и глядя на меня с тревожным блеском. — У тебя проблемы? Говори, как есть. Обещаю, все останется, между нами.
— Лейбл расторг со мной контракт, потому что я отказалась встретиться в непринужденной обстановке с одним…другом продюсера.
— Как зовут друга продюсера? — резко спросил Дима, по его тону я сразу поняла, он от одной моей фразы, готов идти в бой.
Я снова вернулась мыслями в отель, в Сочи. И слова опера:
— Большую шишку остановить сможет только тот, кто выше него самого, понимаете? И это точно не мы. Он неприкосновенен для нас.
Глядя на воинственный взгляд Димы Данилова, я поняла: вот он.
* * *
— Это не важно уже. Пожалуйста, не нужно ничего предпринимать. У меня все отлично. Правда. Мне дали выбор, я выбрала уйти. Артем вон какой счастливый, что я ушла со сцены.
— Заставили уйти, — вывел свой вердикт Дима. Какой проницательный…черт.
— Ты обещал, что это останется между нами. — предостерегла его я, приложив палец к губам и бросив испуганный взгляд в сторону костра и всех собравшихся вокруг, особенно на моего мужа. — Я сначала очень расстроилась. А потом подумала, что, если продюсер такой подлец, может и не из-за чего лить слезы? Может и хорошо, что я больше не принадлежу такой компании, для которой безотказность лечь под любого нужного лейблу козлу важнее таланта артиста. Мне там делать нечего, полагаю.
— Получается, эта контора на самом деле — полигон для выращивания элитных проституток.
— Получается, так.
— А… про Элис, как ее там, ты что-то слышала? Вы ведь из одного продюсерского центра?
Вот, что тебя на самом деле волнует, господин «Скала». Она до сих пор его интересует.
Хотя он, конечно, прикладывает все силы, скрыть это от всех.
Конечно, это открытие останется при мне, я не сплетница.
И мне даже стало жаль его. Вот почему, он словно неприкаянный, меняет девушек, как перчатки и найти счастье не может. Потому что еще есть чувства.