Измена. Ты нас предал
Шрифт:
Джулия Робертс
Я не до конца осознаю, что делаю, но в отчаянии, не видя другого решения, робко иду в сторону черного мерса.
Останавливаюсь и смотрю на «синий костюм», безнадежно и отчаянно. Они сломали меня. Забрали все, что не так давно было моей жизнью, моим счастьем. От пропасти меня отделяет один шаг, но я не решаюсь его сделать.
Потому что, когда сделаю, полечу в чёрную пропасть. Со мной не могло такое случится, просто не могло. На миг представила, как лечу вниз, в самую тьму, из которой уже никогда
Друг Артема что-то спрашивает то у меня, то у «синего костюма». Но сейчас я не способна сконцентрироваться и понять, о чем они говорят. Мои глаза застилает пелена из слез. Как же я докатилась до такой жизни? Как меня так угораздило? Ни с теми работала, ни с теми дружила…
Из салона тянет холодом, словно в морге и это очень отражает мое состояние сейчас. Внутри холод и пустота.
Я колебалась. Принять решение отдать свое тело подонку, этому противилось все мое нутро, вся моя суть и моя совесть. Но иного выхода не видела. Его не было.
На одной чаше весов — возможное, быстрое освобождение Артема и уничтожение моей чести. На другой — муж в тюрьме и мое нетронутое достоинство.
И то и другое убьет и меня и нашу семью. Я чувствовала вину перед мужем. Этот арест был спонсирован Нирианом, из-за меня…из-за моих бескомпромиссных отказов.
Все мне говорили: согласись и живи дальше, припеваючи. Только, как это «припеваючи» жить? Как дальше жить, если предать собственную совесть? Я не представляла.
«— Ты приползешь ко мне… очень скоро.»
Эти слова Нориан мне не так давно говорил. Уверенный, что так и будет. В памяти всплыли глаза Артема, когда его грубо толкнули к машине. Беззащитного, с наручниками за спиной. Не виновного. Как со всей силы ударили в живот.
"— Может, вы — органы лучше работать начнете и остановите этого урода?
— Можете ругать органы, сколько хотите, но мы тоже имеем ограниченные возможности."
Чудовище, для которого мы — просто куклы, и наша жизнь — азартная игра. Он легко подтасовывает факты и создает нам проблемы, ломая судьбы, причиняя боль, и ему за это ничего не было и не будет. Но как бы не так!
Я сжала руки в кулаки, затем собралась с силами и ударила по довольной физиономии «синего костюма», что было мочи.
— Поехали отсюда, — как ни в чем не бывало, попросила я обескураженно друга Артема и схватившись за его локоть, провела злобным взглядом раскрасневшееся лицо прислужника подонка, мысленно от всей души желая им провалиться сквозь землю.
Сели в машину и тронулись с места. Меня дико колотило и вновь подкатывала тошнота.
Не знаю, как я буду спасать Артема, но другого решения я не могла принять. Мы должны как-то с этим справиться. Мама всегда говорила: «Всевышний посылает трудности по силам нашим». Значит, преодолеем и это.
Тяжело вздохнула, нужно искать хорошего адвоката. Чтобы хотя бы смог скосить срок Артему. А я его
— Кто это такие? — вырвал меня из мыслей друг Артема, выруливая на проспект.
— Это те, кто подставил Артема.
Он резко обернулся и попытался возмутиться:
— Почему сразу не сказала? Надо было им прям там люлей навешать!
— Ага. Давай. Вперед. Посмотрю, как ты им навешаешь. Или они тебе. — он непонимающе посмотрел на меня через зеркало заднего вида. — С ними надо по другому воевать. Иначе.
— Как? Вежливо попросить? — усмехнулся тот с сарказмом.
— Есть один вариант, — грустно отозвалась я. — Но он сейчас в Якутии.
В сумке завибрировал телефон. Во мне зажглась новая надежда, услышать Диму. Нажала на прием звонка с неизвестного номера.
— Ты умница. Все сделала правильно, — слышу я голос Нориана с усмешкой, да что же такое, я ведь его заблокировала, — Теперь можно считать тебя девушкой, не обремененной мужем. На свободу он выйдет очень не скоро. А мог бы завтра утром уже быть дома. Дело закрыли бы из-за ошибки следствия.
— А открыли дело тоже по твоей указке? — спросила я, включив диктофон на телефоне, черт, надо было раньше включать, но кто знал, что это снова он.
— Я не подкидывал твоему мужу наркотики, если ты об этом, Вероника.
— Ты нет, но твои люди да.
Нориан вдруг рассмеялся.
— Нет, дорогая. Конечно, нет. Твой муж прекрасно сам себе помог в этом. Он ведь никогда надолго не расставался с наркотиками. Это знает даже тот, кто мало его знает. Все знают, что солист группы Лабиринт наркоман.
— Заткнись, — я хотела нажать на отбой, слушать эту ложь было не в моих силах.
— Ты же понимаешь, что твоего мужа могу вытащить только я? Только я.
— Ты посадил, ты и вытащишь? — вытягивала я доказательства из подонка его собственной вины.
— Сажал не я, но вытащить могу. По доброте душевной. Что мне нужно взамен, ты знаешь.
Нажала на отбой и добавила телефон в черный список. Все. Надоела эта нескончаемая одна и та же песня. Пора менять.
Почувствовала резкое головокружение и рвотный позыв. С такой жизнью никакое здоровье не выдержит. Нащупала пакет в двери машины и успела в него освободить свой желудок. Ох, Вероника. До чего же ты дожилась…
Друг Артема аккуратно притормозил у тротуара, вышел, открыл дверь с моей стороны, забрал пакет, выбросил в урну. Налил мне воды.
— Может, к врачу тебя отвезти?
— Нет. Все в порядке.
— Вижу.
Меня вдруг что-то укололо изнутри и я спросила его:
— Какое сегодня число?
— Что? — не понял он сразу.
— Число. Какое?
— Пятое.
В голове начал складываться пазл. Схватила телефон, дрожащими пальцами открыла свой женский календарь, который сразу же выдал: