Изменники Рима
Шрифт:
– Поверь мне, в его глазах нет других женщин. Не сейчас, когда есть ты у него.
– Ой...
– Она слегка покраснела и хлопнула руками.
– В любом случае. Ужин. Да, я приготовлю что-нибудь особенное.
– Чертовски вкусно!
– объявил Макрон, отодвигая тарелку из самосской глины и вытирая рот тыльной стороной ладони. Он посмотрел через садовый обеденный стол на Петронеллу с восхищением. Они ели в прохладе сумерек, в то время как стрижи метались по воздуху, питаясь насекомыми.
– Что ж, сделка для меня решена. Я определенно женюсь на тебе.
– Как будто когда-либо было какое-то сомнение, - фыркнула она.
– Серьезно, -
– Мне немного помогли, - призналась Петронелла.
– Один из ваших людей, Гирций. Он рассказал мне, что раньше он был поваром в доме сенатора.
Глаза Макрона слегка сузились.
– Да что ты. И с каких это пор ты обмениваешься советами по стряпне с рядовыми легионерами?
– Тарс не такой уж и большой город. Я столкнулась с ним, когда покупала травы на рынке. Нечасто можно увидеть солдата, покупающего ингредиенты для готовки, так что мы поговорили. Он сказал мне, что в прошлогодней кампании тебе понравилось блюдо, и я попросила его поделиться рецептом.
– В прошлом году?
– нахмурился Макрон.
– Блюдо из козлятины, - подсказал Катон.
– Ночью произошла драка между одним из наших людей и армянином.
– Я помню... бедный Глабий. Он заслужил лучшую смерть.
– Верно, - печально кивнул Катон.
Наступило короткое молчание, пока они вспоминали человека, которого Катон был вынужден казнить за убийство одного из их союзников.
Петронелла откашлялась и помахала ложкой Луцию.
– Я видела это, молодой человек!
Луций вздрогнул, а затем изобразил невинность широко раскрытыми глазами.
– А что я сделал?
– Я уже говорила тебе, что не надо кормить этого паршивого зверя за столом. Я видела, как ты подсунул ему последний кусок мяса.
– Я не делал этого!
Она указала на собаку, сидящую на задних лапах рядом с мальчиком. Розовый язык Кассия скользнул по его морде, прежде чем он использовал его, чтобы ткнуть в Луция.
– Он голоден!
– воскликнул Луций.
– Он всегда голоден. Он собака. Еда – единственное, о чем он когда-либо думает.
– Петронелла сердито вздохнула и покачала головой.
– В окружении людей и зверей, не такая уж большая разница. И что же делать бедной женщине? В любом случае, тебе пора спать, мой мальчик. Завтра будет напряженный день, и тебе нужно будет поспать. Более того, мне нужно, чтобы ты спал. Скажи спокойной ночи.
– Но еще рано!
– возразил Луций.
– А мне уже пять лет. Могу и не спать. Пожалуйста.
– Нет. Но если ты будешь хорошим мальчиком и будешь поступать так, как тебе говорят, я расскажу тебе историю после того, как укрою.
Луций перекинул ноги через скамейку и поспешил к Макрону, обняв его.
– Спокойной ночи, дядя Макрон.
– Спи спокойно, солдат!
– просиял Макрон, взъерошив мальчику волосы.
Луций вывернулся и подошел к отцу. Катон нежно улыбнулся – уже нельзя было ошибиться в изгибе челюсти, унаследованном его сыном от матери. Сердце Катона заболело от тоски, смешанной с чувством горького предательства. Он наклонился вперед, чтобы поцеловать Луция в макушку.
– Иди спать. Будь добр к Петронелле, или я попрошу Макрона нагрузить тебя физическими упражнениями до конца месяца.
Луций радостно рассмеялся, увидев, что с ним обращаются как с одним из солдат своего отца. Он топнул ногами и отсалютовал. – Так точно, господин.
Катон изо всех сил пытался сохранить суровое выражение лица,
– Разойтись!
Когда Петронелла увела мальчика от стола и оба офицера остались одни в саду, Макрон ухмыльнулся.
– Он хороший мальчик. И однажды он станет прекрасным человеком, я в этом уверен.
– Я надеюсь, что это так. Было приятно провести с ним этот последний год. Как только Корбулон приведет нас в Парфию, я некоторое время больше не увижу Луция. То же самое касается тебя и Петронеллы. Катон потянулся к кувшину с вином и наполнил их чаши.
– Она не сможет этому обрадоваться.
– Она выдержит, - ответил Макрон.
– Если бы она так сильно настаивала на этом, я бы уже подал в отставку. Итак, я сказал ей, что это моя последняя кампания.
– Он поднял чашу и сделал глоток.
– Когда все закончится, я ухожу из армии.
– Я ожидал, что так оно и случится, - сказал Катон.
– Мы с ребятами, конечно, будем по тебе скучать.
– Черт побери, они будут. Они будут чертовски довольны, если я наконец слезу с их спин.
– Ах да, ты же сторонник образцовой явки на парад и не упускаешь ни одной детали, это правда. Но они тебя уважают. Я знаю, что это так. А почему бы и нет? В армии не может быть много центурионов с таким послужным списком, как у тебя. Это дает ребятам уверенность следовать в бой за человеком, который, как они знают, первым вступит в битву и последним выйдет из нее.
Макрон пожал плечами.
– Вокруг полно хороших центурионов. Ты легко найдешь кого-нибудь, кто заменит меня, парень.
– Я сомневаюсь в этом. Я прослужил достаточно долго, чтобы знать, что такие, как ты, действительно очень редкая порода, мой друг. Поистине, это будет печальный день, когда ты выйдешь в отставку.
Некоторое время они сидели тихо, пока последние лучи света не начали исчезать, а небо над черепицей не приобрело темно-бордовый оттенок. Одна звезда уже сияла над головой. Звуки голосов и грохот телеги на улице разносились в вечернем воздухе.
– Задумывались ли вы о том, что вы с Петронеллой будете делать, когда ты покинешь армию?
Макрон кивнул.
– Мы говорили об этом. Я не смогу устроиться фермером на каком-нибудь участке болота, который мне выделит какой-нибудь клерк во дворце. Взамен возьму деньги. И тогда мы поедем в Британию.
– Я думал, что ты ненавидишь это место.
– Я ненавижу участвовать в тамошних походах, промерзая зимой и промокая до нитки в том, что они зовут летом. А туземцы – отвратительные проходимцы, которым я бы не стал доверять дальше моего плевка. Что до тех сумасшедших ублюдков-друидов.. фанатики, большая их часть. Можно подумать, как будто они уже успели оценить преимущества принадлежности к империи.
Катон прищелкнул языком.
– Что-то ты не преподносишь мне Британию как прекрасное место, где можно уйти на пенсию и провести остаток жизни со своей невестой.
– О, там достаточно мирно, где нам удалось усмирить местных мужеложцев и заставить их понять, что мы пришли сюда, чтобы остаться. Пока у нас за спиной есть верные племена, такие как атребаты, тринованты и ицены, мы в достаточной безопасности. И в Лондиниуме еще можно неплохо заработать, если мы быстро туда доберемся. Моя мать преуспевает в той гостинице, которую мы купили вместе, так что мы присоединимся к ней в бизнесе и сделаем все возможное. Пока у меня будет возможность потягивать вино и обмениваться историями с проходящими мимо солдатами, я буду достаточно счастлив.