Изнанка Истины
Шрифт:
И — о, чудо! — почти поравнявшись с нами, костяной дракон вдруг замедлил шаг. Как-то нерешительно, растерянно переступил с ноги на ногу, затем с силой ударил хвостом по камням… Но ладонь эльфийки не дрогнула, и нетх, неохотно, но всё же повинуясь некоему молчаливому приказу, медленно приблизил голову к самым кончикам её пальцев — и застыл.
Не имея возможности более ничего делать, я во все глаза смотрел на чудовище, против которого бессильной оказалась бы, пожалуй, даже имперская скорострельная баллиста… Его голова казалась горой, сплетённой из костяных пластин. В ней было не менее половины моего роста… Пасть, утыканная острыми зубьями, точно частоколом развёрнутых остриями вверх мечей, мерно
То, что было дальше, виделось мне, словно в тумане. Со всей скоростью и ловкостью, на какую был способен, я летел вверх по извивающейся дороге, прижимая к себе бесчувственную Шаэ, глаза которой, тем не менее, продолжали светиться даже сквозь прикрытые веки… Должно быть, именно это нас и спасало, так как дороги я совершенно не разбирал, на бегу врезаясь прямо в скопления мелких тварей, иногда задевая более крупных, но при этом лишь прибавляя ход. Нежить, возможно, была обескуражена подобным нахальством якобы собрата, однако по счастью ни одному порождению Хаоса так и не суждено было меня достать. Где-то пришлось прыгать через пересекающие путь трещины, пару раз — карабкаться на нависшие ступени, в одном месте лишь чудо спасло меня от падения вниз кувырком — однако оставшиеся до пещеры в скале две трети дороги я преодолел так быстро, как не бегал в жизни ещё никогда…
Внутрь пролома в жёлтом пористом камне я ворвался как ураган, и ещё какое-то время мчался вперёд по тёмному неширокому коридору, прежде чем осознал, что, кроме нас, здесь больше никого нет. Тяжело дыша, я заставил себя замедлить шаг, хотя подсознание упорно продолжало гнать меня вперёд; наконец, остановился, едва не падая с ног.
Шаэриэнн, будто сломанная кукла, лежала на моих руках. Я как мог, бережно опустил её на землю, нагнулся к ней, проверяя дыхание, провёл ладонью по щеке…
Глаза эльфийки вдруг распахнулись, полыхнув нечеловеческим светом. В следующий миг она дёрнулась вперёд. Я едва успел отшатнуться, когда её зубы глухо клацнули в пяди от моей шеи… Успел перехватить предплечья, крепко прижать брыкающееся тело к земле, и быстро зашептал прямо в искажённое гримасой лицо, пытаясь остановить на себе её взгляд:
— Ну всё, всё, Шаэ… Что же ты, милая… Всё нормально… Это я, успокойся… Тише, тише… Шаэ, слышишь меня? Всё хорошо…
Я действовал исключительно по наитию, имея за плечами лишь опыт взаимодействия с обезумевшими от магии или сильного испуга лошадьми. Но Шаэриэнн понемногу стала вести себя тише и, к моему несказанному облегчению, бледное сияние в её глазах тоже принялось угасать.
Когда яростные рывки сменились слабыми бессвязными движениями, я рискнул ослабить захват. Отёр лоб рукавом — с него крупными бисеринами скатывался пот. По-хорошему следовало двигаться дальше, но мне нужна была хотя бы десятинка передышки… Я стянул куртку с плеча, собираясь положить её эльфийке под голову. Осторожно завёл руку ей под плечи и затылок, чуть приподнял, потянул на себя…
С губ Шаэриэнн сорвался еле слышный стон. Так и не открывая глаз, она шевельнулась — и внезапно послушно подалась мне навстречу… От неожиданности я едва удержал её на весу, чудом сам не рухнув сверху — в последнее мгновение успел упереться локтем в каменный пол.
На какой-то момент лишённый возможности двигаться,
Но… не оттолкнули. Лишь легонько смяли ворот рубахи — так, словно, напротив, не желали отпускать. И это невинное прикосновение опьянило вдруг похлеще штофа выдержанного вина…
Я дрогнул.
Её голова, покачнувшись на моей ладони, чуть запрокинулась назад. Рот приоткрылся… Слабо затрепетали веки, под которыми всё ещё пламенели магические огоньки: чуждые Шаэриэнн чары настойчиво требовали выхода. Но… На краткое мгновение я вдруг отчаянно захотел поверить в нечто совсем иное.
В то, что даже мысленно не смел позволить себе представлять.
Наше дыхание смешалось — и, забыв обо всём на свете, я потянулся вперёд, трогая её губы своими…
… Неясный шум из тёмного зева коридора, усиливающийся с каждым мгновением, стал «ведром ледяной воды», вмиг вернувшим меня в реальность. Холодея, я успел лишь опустить Шаэ на камни и встать в полный рост, подхватывая брошенный рядом кинжал.
Мрак расступился, и из бокового отнорка в десятке шагов впереди грузно вывалились ракус и трагг в слабеньком ореоле бледного света.
Магия Шаэ больше не действовала — учуяв столь лакомую для них тёплую кровь, твари атаковали без промедления…
Я взвыл от отчаяния и безысходности — и изо всех оставшихся сил рванулся им наперерез.
Глава 8
Мечи и магия
Сознание и силы возвращались ко мне тяжело.
Вначале были покой и забвение… Я, невесомая, безразличная ко всему и безучастная, медленно парила в туманном океане, сотканном из односложных звуков и цветных пятен, плавно перетекающих друг в друга. Иногда какое-либо из них, задерживая мой взгляд, двигалось чуть медленнее или, напротив, быстрее, тускнело или сверкало ярче, на миг обретая контуры и объём.
… Мертвенно-бледное сияние вокруг пары странных бесформенных глыб, безуспешно пытающихся поглотить одинокую чёрно-алую фигуру. Золотая арка портала, развёрнутого во тьме, заполняющаяся стремительно растущими на глазах смутно знакомыми силуэтами. Серебряный росчерк лезвия меча, метко брошенного одной умелой рукой и перехваченного второй…
Постепенно, словно потайные чернила на бумаге, нагретой над свечой, начали проявляться чувства. Сковывающий душу страх от разлитого в воздухе ожидания скорой гибели… Бессильное отчаянье от невозможности помочь единственному защитнику рубежа между жизнью и смертью, упрямо противостоящему неизбежности… Проблеск надежды во вспышках спасительной магии и молниях клинков, в последний миг подоспевших на выручку…
И — холод, холод, холод, над которым не властно ничто… Даже разливающаяся по жилам живительная сила эликсиров. Даже тёплый плащ, окутавший тело с головы до ног. Даже надёжные объятия сильных знакомых рук, согревающий шёпот на родном языке в такт ровной стремительной рыси существа под седлом. Шёпот, умоляющий не уходить… подождать… вернуться…
Бесконечная рысь обрывается. Тьму прорезает яркий свет, ослепительный на первых порах, дарящий радость и блаженство…
Шаги, шаги, шаги — тщательно выбирающие, куда ступать. Бережные объятия, боящиеся потревожить. Изнуряющий длительный переход, рождающий волнение, тревогу и ожидание новой опасности.
Свет меркнет, словно наползает гигантская туча.
Мгновение отдыха. Постель из веток, укрытых плащом. Фляга у губ… ключевая вода. Нет, не могу… Холодно.
Очень холодно.