Изнанка Истины
Шрифт:
О чём нам говорить, я представляла смутно. Впрочем, в любом случае, у меня появилась возможность выйти отсюда. Пренебрегать ею не стоило.
Натянув штаны с сапогами и накинув поверх рубашки безрукавку, я подошла к деревянным дверям — и они тут же распахнулись, подтверждая мою догадку о магическом наблюдении. В холле меня уже ждали… Чёрный, также изрядно посвежевший, прервал беседу с моими сторожами и, окинув меня настороженным и каким-то странным — сомневающимся, что ли?! — взглядом, в ответ на мой немой вопрос всё так же без слов сделал знак следовать за собой.
Мы пересекли холл и спустились
— Присаживайся, Дочь Ночного народа. Раздели с нами завтрак…
Его голос звучал ровно и спокойно — так, словно он обращался не к бесправной пленнице, без пары мгновений заключённой, а говорил с гостьей, притом гостьей уважаемой…
И я не выдержала.
— Что, Ashratt раздери, это всё означает?! — Застыв посреди комнаты, я почти сорвалась на крик… — К чему это? Весь этот… балаган?!
Чёрный, резко остановившись, сделал шаг обратно ко мне, но седой остановил его взмахом руки.
— Постой, Альтар! Нам действительно стоит объясниться…
— Объясниться — со мной?!
Я перевела безумный взгляд с непроницаемого лица седовласого на Карателя:
— Ты!… Тащишь меня в Цитадель, чтобы сдать в лапы палачу и с чувством выполненного долга двинуть дальше по своим делам… Это как раз ясно! Положим, прежде тебе случилось по дороге непременно заехать сюда… Допустим, в этом доме нет камер и пыточных подвалов, не держат сухарей и прогорклой похлёбки — по странной прихоти хозяев пленницу кормят и содержат практически в тех же условиях, что и гостей… Но вот какого Chattan'а ты садишь меня — Отвращённую эльфийскую ведьму, беглую каторжницу! — за один стол с собой и своим… «Мастером»?! А последний обращается ко мне так, словно всю жизнь жаждал принять меня в этом доме… Даже Ashratt… Даже тот, кого вы зовёте Безымянным, не пал бы так низко, чтобы с мёдом на устах как ни в чём не бывало делить трапезу с врагом!!! И уж тем более, со смертницей, которую сам же и приговорил!…
Я замолкла, тяжело переводя дух.
Глаза Чёрного потемнели… Однако он не двинулся с места, лишь сквозь зубы произнёс, обращаясь к «Мастеру»:
— Я же говорил тебе — это бесполезно!…
— Не торопись… — по-прежнему спокойно проговорил седой. Мой безудержный монолог, похоже, не произвёл на него никакого впечатления. — Ты говоришь правду, Дочь Ночи. Правду, но не всю… Ведь правда ещё и то, что тебе очень не хочется умирать…
— Что ты знаешь о том, чего мне хочется?… — выдохнула я.
— Многое… Не всё, конечно, но многое. — Седоволосый, опираясь на свою трость, тяжело поднялся из-за стола. — Эх-х, старость… Уж поверь мне, я пожил на этом свете и видел достаточно, чтобы научиться делать выводы. К примеру, если бы ты действительно искала смерти, то уже давно нашла бы её в том лесу, где жила всё это время. Чего уж проще — пеньковая верёвка да ветка потолще… Омут с ледяной водой… Да хотя бы и острый нож, режущий вены… Нет, тебе нужно было не это. Ты упрямо цеплялась за жизнь, поддерживала в порядке скромное оружие, влачила убогое существование сельской ведуньи — во имя чего? Выходит, тебе есть, ради чего жить…
— Не лезь
— Была война, — глаза седоволосого пронзительно сверкнули. — Войны ломают и калечат многие судьбы. С обеих сторон… Я бы мог сказать, что это вы, Дети Ночи, развязали её… Что вы были не менее беспощадны и жестоки, уничтожая приграничные поселения и города, а большинство людей, погибших от ваших клинков, не знают иного агмарилла кроме своей нательной Звезды… Но была война. Больше её нет, — жёстко закончил он. — Я не знаю тебя. Не знаю, за что ты оказалась в Седоне. Могу лишь предположить с высокой долей уверенности, что ты боевой маг, активно участвовавший в военных действиях и попавший в плен в самом конце войны — именно тогда ряды Седонских каторжников значительно пополнили эльфы… Но у меня нет личных причин желать твоей смерти. Как и у тебя моей — ты видишь меня в первый, и, возможно, в последний раз… Я говорю это для того, чтобы ты поняла: ты можешь быть полезна нам. А мы — тебе.
— Полезными?? — я ядовито усмехнулась. — Какая польза может мне быть от тебя, Чёрный Пёс?
— Твоя жизнь, — просто ответил седой. — Сейчас она в наших руках. Но ты сможешь получить её в своё распоряжение, если мы правильно поймём друг друга…
— … И благополучно умереть, когда вслед за этим на моей шее сомкнётся Ошейник Каторжницы, получивший приказ от ваших посохов или колец!
— Нет. — Седоволосый покачал головой. — Ошейника у тебя больше не будет.
— Попросите знакомого палача? — съязвила я.
— Справлюсь сам.
— Вот даже как?
— Именно. Твоя жизнь будет вновь принадлежать только тебе — сделаешь с ней всё, что сама сочтёшь нужным.
— Оч-чень интересно… — протянула я. — Мечи Ордена готовы отпустить восвояси Отвращённую эльфу, избавить от Ошейника Каторжницы и дать ей спокойно уйти?
— Верно, — чуть склонил голову он.
— И вы готовы так легко преступить свои собственные законы? — выпалила я презрительно. — Законы, которые так истово защищаете?!
— Почему же? — поднял брови седой. — Законность будет полностью соблюдена. Помощь, оказанная Ордену, зачтётся расплатой за твои преступления. Как Первый Магистр, пускай и бывший, подобные решения во благо Ордена я вправе принимать пожизненно.
Я прищурилась:
— Мягко стелешь… ох, как мягко!… Но, увы, жизнь давно отучила меня верить словам — уж тем более, произнесённым врагами!
Магистр усмехнулся, одними уголками губ:
— Ну, Залог Смерти ещё никто не отменял.
Я онемела.
— Вы… пойдёте на это?!
— Да. — Седоволосый кивнул. — Как видишь, обман исключается. Полностью…
На этот раз я замолчала надолго. Мысли метались в голове вспугнутой птичьей стаей, сердце гулко ухало в груди. Если они готовы дать такую клятву…