Изоляция. История болезни
Шрифт:
Выпив кофе и сообщив начальнику о своём отсутствии, Ясна стала собирать вещи. Это было несложно: комплекты одежды приготовлены заранее по чётким спискам Руслана, мешки пронумерованы и подписаны. Продукты в гараже тоже расфасованы по ящикам, вакуумным пакетам и канистрам. Оставалось привести в порядок холодильник. Ясна смастерила бутерброды с сыром и салатом, сложила в контейнер помытые помидоры с огурцами. Вчерашний борщ с сожалением вылила в унитаз, отправив туда же тушеную капусту. Картошку с селёдкой оставила на обед. Остальные продукты упаковала в герметичные пакеты и сложила в ящик для перевозки. Отключила и вымыла холодильник.
Достала коробки со средствами гигиены, положила массажную расчёску, только что начатый шампунь и косметичку. Девушка тратила минимум времени на
Теперь книги. На даче уже была собрана отличная библиотека из экземпляров, которые можно перечитывать не один раз. Но её учебник по травам был в городе, под рукой. Как и коллекция из пяти книг «Сам себе доктор», которые она заказала по тому самому юбилейному чеку из Дома книги. Эти сборники она упрямо прятала от мужа, готовая овладеть необходимыми знаниями, но не желающая, чтобы Руслан считал это своей заслугой. Девушка не переставала учиться. Как же перевезти эти энциклопедии незаметно? Она распихала по одной книге в каждый из баулов с вещами. В рюкзак отправился только «Травник», туда же Ясна положила паспорта и водительские права. В потайной карман засунула маленький ящик с замком – там хранились деньги. Проверила аптечку, зарядки, документы. Оставалось собрать личные вещи. Что это могло быть, о чём он?
Взяла подарок мамы – кулон со львом. Девушка берегла эту вещицу, даже решила завести семейную традицию и подарила такой же сыну.
Алекс. Зашла в его комнату. Здесь всё было личным. Портрет сына в рамке под стеклом, выпускной в 9-м классе. Русоволосый, улыбающийся, с её зелёными глазами и упрямым волевым подбородком отца. Такой портрет не возьмёшь, тяжёлый, ещё разобьётся. Она достала с полки стеклянного шкафа фотоальбом. Фотографии из детства Алекса со старого плёночного фотоаппарата Ясна уже давно оцифровала, но этот оригинальный фотоальбом сохранила. Девушка положила находку в рюкзак. Открыла шкаф с одеждой, сняла с вешалки клетчатую рубашку, зарылась в неё носом и закрыла глаза. От знакомого запаха закружилась голова. Она обняла фланелевую ткань, не отрывая от лица, и покачала. Так 15 лет назад молодая мама убаюкивала годовалого малыша, уткнувшись в молочную макушку. Ясна свернула рубашку в рулон и бережно положила в рюкзак. Больше ничего не влезло. Девушка взялась за гриф гитары, взвесила её и решила попробовать. Может, Руслан не будет против.
Она стала носить мешки с одеждой в машину.
– Молодец, быстро собралась. Зачем гитара? Не влезает всё, – задал ожидаемый вопрос муж.
– Это личное. Я на руках повезу, – твёрдо ответила Ясна.
– На руках у тебя будет кое-что поважнее. Впрочем, ладно, бери гитару. Только в чехле.
Они загрузили вещи в пикап, пообедали, закрыли все окна и двери, отключили электричество и отправились в путь.
По дороге Ясна решила переслушать любимый диск «Наутилуса». Это были её дорожные песни. Муж не возражал.
«Гудбай, Америка, ооо…» – протяжно выводил Бутусов.
– Как символично, – засмеялась Ясна в приятном азартном возбуждении. Она была готова к приключениям.
Их остановил сотрудник ГИБДД, проверил документы.
– Гитара ваша? – спросил он у Ясны, прижимающей инструмент к груди.
– Сына, – коротко ответила девушка.
– Мой тоже гитарист, – инспектор невыразительно хмыкнул, отдал документы, и путь продолжился.
***
Через четыре часа они уже были в Пскове. Ясна с Алексом прошлым летом облазили каждый уголок в старинном Кремле, посетили башенки, богатые палаты. Девушке нравился этот город с золотыми куполами, такой древний, белый, русский, с церквями и часовнями на каждом шагу. Он отзывался в сердце.
Остановились на обед в уютном ресторанчике «Моя Италия». Ясна хотела чего-то местного, но муж настаивал на пицце. Сделав заказ, супруги вольготно расположились
– Мне нужно рассказать тебе что-то очень важное. Приготовься слушать внимательно, а вопросы потом, хорошо? – вдруг голосом шпиона из дешёвого детектива сказал Руслан.
– Что-то с сыном? – встрепенулась Ясна.
– Нет, это касается меня. Нас. И всего мира. Я оберегал тебя так долго, как только это было возможно. Пообещай принять информацию спокойно. Дело в том, что я не совсем лесник. Я уже много лет работаю на одну секретную организацию… государственную, можно сказать. Разглашать это запрещено, даже в кругу семьи. Когда я предложил нам изменить имена – это выглядело как игра, благо тебе не нравилось твоё, и ты с удовольствием его сменила. Как и сложное имя нашего сына. Он даже не отзывается на своё настоящее. Это было неспроста, так удобнее замести следы в случае необходимости. Сейчас настал момент, когда я решил уйти из организации, оставаться там было бы против моей чести. Последние годы мы работали над предотвращением распространения бактериологического оружия. Его производят с целью редуцировать количество людей на планете. Ресурсы исчерпаны. Через несколько дней будет объявлена пандемия, и каждого жителя каждой страны закроют в четырёх стенах, чтобы уберечь от смертельной болезни. Но это не поможет. Будет нарушено экономическое благосостояние государств по всему миру, оставшихся в живых элита обратит в рабство, и начнётся новый виток эволюции. Вопросы потом!
Ясна закрыла рот, на кончике языка повисли десятки фраз одновременно.
– Мы следили за модификацией оружия и немедленно реагировали созданием вакцины. Она же является и лекарством, так как, вступая в контакт с уже имеющимся вирусом, моментально нейтрализует его – вирусные клетки пожирают друг друга. Я не знаю точно, спланировано было или нет, но этот вирус вышел из-под контроля, вырвался из стен лабораторий. И последствия мы уже видим. Операция началась. Я посвятил много лет созданию противоядия, но у меня есть основания предполагать, что миссия наша была не только в этом. Мы сами приложили руку к появлению оружия, смертельного для человечества, вот эти руки! – он развернул широкие ладони к жене и сразу же спрятал их под стол. – Я не стал ждать, вывез несколько ампул с образцами вакцины, эффективной против вируса. Мы сможем спасти нашу семью, но теперь придётся залечь на дно и скрыться в деревне, где никто нас не знает. Я хотел бы обосновать наше поселение намного дальше от человеческих глаз, но ради тебя и Алекса выбрал место неподалёку. Оно идеально подходит. И нам не нужно ехать глубоко на север или в Сибирь. Поверь, я обо всём позаботился. Я всё делал ради вас. Теперь вопросы, – он выдохнул и залпом выпил стакан воды.
Ясна растерялась. Ей нужно было время, чтобы переварить информацию. Злость, обида, ощущение, что её предал самый близкий человек, – вот что она почувствовала.
– Значит, мы уезжаем… почти навсегда? – прошептала она.
– Думаю, что так.
– Но Алекс… Если он вернётся домой, а нас там нет… Ты об этом подумал? Ты полагаешь, что он в деревне, а если это не так? Может, у друзей, в городе? Я даже не могу позвонить в поселение – в этой дыре ни у кого нет телефона! – она вдруг перешла на крик.
За другими столиками заоборачивались.
– Тихо. Не привлекай внимания. Дыши. Конечно, я подумал. Вместе с ним пропал комплект ключей, а значит, Алекс поехал туда. И он знает, что делать, если вдруг придётся остаться одному. Я предупредил его заранее. Сын сделал свой выбор.
– То есть он знал? – Ясна прищурилась, всё еще не понимая главного.
– Да. Я рассказал только необходимое и обозначил, что скоро он должен будет оставить школу, друзей, рисование и пропасть на время. Но он сказал, что никуда не поедет. Я предложил выбор – послушаться или покинуть дом, где пока решает отец. Он ушёл. Наверняка решил остаться на даче самовольно, до того, как я его заставлю. Я специально не ездил этот месяц туда, хотел предоставить ему возможность самому о себе позаботиться. Хватит уже быть маменькиным сынком. Он взрослый мужчина и выучил о выживании всё необходимое.