Изумрудный Армавир
Шрифт:
— Обо всём, конечно, интересно послушать, но давай по порядку. Принимаем мы десятого и одиннадцатого? Решай. И «удостоверения» сразу выдай. Ведь мы все тут нормальные и мирами не науськанные, — снова взял слово Александр из Далания.
— Что предлагаешь? Выгнать их? Или голосовать за принятие? И кто вам сказал, что мы не науськаны мирами друг на дружку? Они ещё с самого их детства соперничают между собой. Между братьями, между сёстрами и братьями, между сёстрами, между старшими и младшими.
Если бы не их мамка, не знаю, что бы мы, вообще, делали, —
— Как это, против своих миров? — почти хором выдохнули братишки-мальчишки.
— Эх! Была-не-была. Вы в курсе, что они нами играют? То как в мячик, то как в куклы? Могут в мамку запросто вселиться и ни за что ремнём отхлестать. Могут из папки планер в небо запустить. Балуются, как дети. В воспитательных и поучительных целях, конечно.
— И всё? А про пещеру? Скажите уже хоть что-нибудь, — перебил меня кто-то из кандидатов.
— Где пятый? — решил я всё пустить на самотёк и побыстрей разделаться с бестолковым собранием, которое ни в какую не хотело проходить по моему сценарию.
— Я тут, — доложил близнец и вышел вперёд.
— Тебя, в самом деле, твой мир к нам прислал? — спросил я строго.
— Ещё как. Я домой шёл, ноги по дороге переставлял, а сам уже парил над городом.
— Ты с ним не разговаривал? Не спрашивал, куда и зачем тебя отправляет? — продолжил я расспросы.
«Если скажет, что разговаривал и получил от него приказ, значит соврёт», — решил я про себя, так как никого ещё не обучал способам общения с мирами.
— А сказали, что ты выздоровел. Как с ним разговаривать? С миром? Может, ты ещё с Богом трещишь на завалинке под тыквенные семечки? — обиделся на моё недоверие пятый.
— Тихо ты, — начал я успокаивать брата. — Верю, что ты не шпион и оказался среди нас не совсем добровольно. Только все должны усвоить, что и с мирами, и с их мамкой разговаривать можно запросто. Даже с Богом. Пусть мне сейчас никто не поверит, но скажу, что этим каждый день занимаюсь и вам всем советую. С Богом, конечно, редко, но калякаю. С мировой мамкой… После выздоровления ещё не говорил. А так, она меня несколько раз подлавливала. В гости пару раз приглашала…
— Вы видели? Он же малахольный! — взвизгнул один из напарников. — Да-да. Это я, который одиннадцатый. Хватит нам косички заплетать. Мы не тупые девчонки.
— Братка, ты что это? Ты же со мной во втором круге был, — опешил я от коварной подножки, а, вернее, того самого выстрела в спину, которого ожидал с самого утра. — Ты же вместо меня анализы на ангела сдавал. Справку шизофреника для меня получил. Знаешь, как она мне помогла! Не ожидал от тебя такого. Сам же Дашке косички плёл. В… В двадцать третьем мире дело было.
— Бредишь? Я там всего пару дней побегал, а потом ты явился. Взрослый, толстый, с метлой в кулачке, — огрызнулся бывший дружок.
— Так, коллеги. Этот субчик обработан его миром до неузнаваемости. У него память украли, а потом не знаю, что в голову засунули. Решайте,
Пусть к четвёртому с восьмым отправляется. Они тоже заплесневели. И пока родные миры их всех не разморозят, побудут в опале. Меня в четвёртом и восьмом даже затормаживают во времени. В их мирах и снегом стреляются до боли, так что… Думайте без меня. Я пока на свой Фортштадт выскочу. Там вашего решения обожду.
Только… Третий. Выйдешь ко мне и скажешь, чтобы я о вашем решении узнал и по своим делам отправился.
После монолога обиженного третьеклассника, я мигом выскочил из пещеры, прицелившись в римскую двенадцать. «Пусть повзрослеют. Устроили старообрядческий раскол. Как же можно сестёр присоединять к нашим рядам, если братья-миры сами такие…» — не успел я додумать, как позади зашуршала ракушка.
— Айда обратно. Мы за тебя горой. Все восемь человек, — доложил Александр третий. — Полчаса верещали друг на дружку, но здравый смысл и банановые ящики помогли сориентироваться, кто из вас прав.
Но сам представь, если бы тебе кто-нить такого наплёл? Кровь на ангельский анализ сдавать. Ха-ха-ха!
— Между прочим, так всё и было. Он… Вернее, у него такие анализы брали, а после в дурдом отвезли. Оттуда он вернулся со справкой вялотекущего шизофреника. Очень востребованной вещью оказалась.
Ну, пошли. Придётся вам всё с самого начала рассказывать. Неправдоподобно, на грани здравого смысла, но для ваших будущих путешествий, ой как пригодится.
Я перестал почивать на сомнительных лаврах победителя и засеменил в пещеру, увлекая за собой своего заместителя-весельчака.
* * *
— Извините за истерику. Я от него такого не ожидал. Точнее, от его мира, — начал я командирскую речь в гробовой тишине и таком же полумраке. — Кто из вас включит ЭВМ? Потом, с вашего разрешения, продолжу. Кстати, у неё можно и о моих сказках запросто спросить. Она не даст соврать.
— Давай сам. Мы вчера почти все своими молниями её мучили и терзали, да пытали-истязали, — предложил заместитель. — И начни с короткого вводного слова. Ну, кто она, откуда взялась, зачем с нами разговаривает.
— Об этом и сам бы хотел узнать. Но, да ладно. Я пару дней тому назад перепрыгнул в другой конец нашей галактики. Это я уже свою сказку рассказываю. Вводное, так сказать, слово. Не вру, не шучу, не приукрашиваю. Слово… Честное слово.
Так вот, там точно такая же пещера, только без цифр и иероглифов. Сижу я в ней, значит, думаю, что оказался во сне или в мороке. Кто-нибудь был в мороке? Ну, ладно. Захотите рассказать или спросить – пожалуйста. Продолжаю.
Сижу, ничего не делаю, жду, когда проснусь или кто-нибудь заговорит и объяснит, что же я там делаю. Объяснили. Вежливо так, с полировкой. «Включи пещеру», говорят. «Как?» спрашиваю. Никто не объясняет. Сижу, дремлю дальше. Не боюсь, не печалюсь. А зачем? Сон ведь.