Извращенная принцесса

Торн Айви

Я так набух и болен от желания войти в нее, что мне требуется любая сила воли, чтобы сдержаться. Ее грудь прижимается к моей груди, и она задыхается, когда ее стенки спазмируются, доя меня с отчаянной необходимостью.

Она медленно двигает бедрами, ее тело содрогается от интенсивности освобождения. Господи, она такая мокрая и тугая, а ее задыхающиеся стоны так чувственны. Подхватив ее на руки, я перекладываю ее в центр кровати.

— Мне чертовски нравится, когда ты кончаешь, — рычу я ей в губы.

Мэл вздрагивает, ее руки

скользят по моей спине, чтобы обхватить мои бедра.

— Я хочу еще, — рвано дышит она, ее пальцы впиваются в мою кожу, побуждая меня быть грубым с ней.

И поскольку я едва могу выдержать, как сильно я ее хочу, я не собираюсь спорить. Наращивая темп, я вхожу в нее с нарастающей силой. Она настолько мокрая и готова к этому, что это только возбуждает ее.

— Да! — Мэл задыхается, ее голова откидывается на подушку, когда она принимает меня глубоко в себя.

Мой член пульсирует, яйца набухают, когда я чувствую, как в основании позвоночника нарастает разрядка. И вдруг мне становится все равно на наше прошлое. Мне все равно, с кем была Мэл и почему она ушла. Все, что меня волнует, это то, что она здесь, в моих объятиях. И теперь, когда она вернулась ко мне, я никогда ее не отпущу.

Она моя.

Я никогда так сильно не хотел ничего сохранить.

— О боже, я сейчас кончу, — стонет Мэл, ее ноги дрожат на моих бедрах, и она обнимает меня крепче.

Я нахожусь рядом с ней, мое тело пульсирует от потребности в разрядке, но я хочу почувствовать, как она распадается на части, прежде чем я это сделаю. Крутя бедрами, я проникаю глубоко внутрь нее, нащупывая точку G, пока она выкрикивает мое имя. И когда она сжимается вокруг моего члена, я выпускаю свое семя в ее глубины, выплескивая струйку за струйкой, пока наша сперма не смешивается, сочась вокруг основания моего члена. Я все еще внутри нее, и мы вместе задыхаемся, обнимая друг друга.

Мой член подергивается в ее глубине, облегчение от оргазма настолько насыщает меня, что я чувствую тяжесть в конечностях. Но я знаю, что Мэл не любит чувствовать себя в ловушке. Поэтому я легко выхожу из нее, перекатываясь на кровать рядом с ней, пока мы переводим дыхание.

— Завтра мне нужно первым делом встретиться с братом, — говорю я, пока мы медленно отходим от блаженства. — Тогда мы сможем поехать домой.

— Домой? — Говорит Мэл, приподнимаясь на локтях и глядя на меня.

— В Нью-Йорк.

— Глеб…

Колебания в ее голосе достаточно, чтобы сказать мне, что она не говорит, но я переворачиваюсь на бок, чтобы бросить на нее пристальный взгляд. Я хочу услышать, как она это скажет.

— Теперь это мой дом, — настаивает она, когда я жду, пока она закончит возражать.

— Почему? — Спрашиваю я, и этот вопрос звучит ближе к рыку, чем я хотел.

Мэл замирает, ее темные глаза переводятся с меня на ее пальцы, лежащие на одеялах.

— Ты боишься,

что я не смогу обеспечить твою безопасность? Потому что я обещаю, что больше не позволю ничему случиться с тобой.

— Дело не… в этом, — нерешительно говорит она, перебирая пальцами девственно чистую белую ткань.

— Мэл, — говорю я, осторожно зажав ее подбородок между большим и малым пальцами, чтобы заставить ее посмотреть на меня.

— У меня здесь своя жизнь, ясно? — Говорит она, резко садясь, когда ее тон мгновенно переходит в оборонительный. — Мне все равно, если ты будешь осуждать меня за это, но здесь мое место.

Я скрежещу зубами и тоже сажусь, так как близость между нами исчезает.

— Ты предпочтешь остаться здесь и танцевать для Келли, чем вернуться в Нью-Йорк и продолжить карьеру модели? — Уточняю я.

Мэл усмехается, ее темные глаза вспыхивают, когда она подхватывает с пола свое платье.

— Не смей бросать мне в лицо модельную карьеру прямо сейчас, — огрызается она, натягивая платье обратно, не потрудившись надеть лифчик.

— Бросать тебе в лицо? — Я хмурюсь, собирая свои боксеры, так как напряжение между нами нарастает.

— Это ты сказал мне, что это слишком опасно, — настаивает она. — Что я должна отложить это на потом, потому что подвергаю всех риску.

— Это было три года назад, Мэл.

— Значит, Велесы перестали воевать? — Вызывающе возражает она, подхватывая лифчик и трусики и запихивая их в сумку.

Это новая сторона Мэл, которую я не понимаю. Три года назад она ухватилась бы за возможность стать моделью. А еще три года назад она никогда бы не согласилась на работу в таком месте, как "Жемчужина". Но она не совсем лишена смысла. И именно это заставляет меня раздражаться.

Конечно, мы вывели Вэла из строя. И мы начинаем восстанавливать наши силы, но мы не вышли из войны с Михаилом. Однако остальные девушки живут дальше. Так что я не вижу причин, по которым Мэл не могла бы достичь такого же счастья, если бы вернулась со мной.

— Нет… — осторожно говорю я, вставая, чтобы оценить внезапную перемену в ее поведении.

Мэл поправляет платье и смотрит на меня взглядом, который говорит, что она сама ответила на свой вопрос.

— И что? Ты снова собираешься уйти? — Спрашиваю я, ощущая знакомое чувство обиды и злости, поднимающееся во мне, когда я чувствую, в каком направлении движется наш разговор.

— Прости, Глеб, но я не могу вернуться к тебе. Я счастлива здесь. Мое место здесь…, — говорит она.

— И не со мной, — заканчиваю я.

Мэл опускает глаза в пол, ее подбородок дрожит от слов, которые она не хочет мне говорить.

— Значит, ты думала, что быстро перепихнешься и отправишься в свой веселый путь, — резко замечаю я, мой темперамент берет верх над желанием быть порядочным человеком.

— Какой же ты мудак, — огрызается Мэл, ее глаза вспыхивают гневом, и она поворачивается к двери.