Извращённый Подарок

Элира Фаерторн

— Я принесу полотенце, чтобы ты мог привести себя в порядок. — С этими словами она бросается в ванную, и я слышу звук льющейся воды. Через мгновение девушка возвращается с теплым влажным полотенцем и протягивает его мне, отказываясь смотреть на мои колени.

— Спасибо. — Я начинаю приводить себя в порядок и жестом показываю ей другой рукой:

— С кем ты разговаривала и почему ворвалась в мой кабинет?

Она, кажется, пытается вспомнить, зачем пришла, но слова и мысли, похоже, не дают ей покоя, поскольку старательно избегает смотреть на мой член.

— Я… я… —

Она быстро качает головой и прижимает ладонь к виску, на ее губах появляется легкая улыбка, когда ее глаза встречаются с моими, все еще полными огня и желания. — Я даже не могу вспомнить, извини.

— Вспоминай столько времени, сколько нужно. Я никуда не не спешу. — Сказав это, я откладываю полотенце в сторону и застегиваю брюки, после чего, сажусь обратно и пристально смотрю на нее.

Ее щеки краснеют сильнее, и я вижу, как она смотрит на мои колени, ее губы приоткрываются. Она прикусывает нижнюю губу и причмокивает, ее мысли явно заняты чем-то другим. Сандра явно думает, о чем другом вместо того, чтобы вспомнить причину, зачем пришла сюда или с кем разговаривала до того, как увидела меня с членом в руке.

Между нами только что произошел интересный момент, и мне придется выяснить, что это значит… возможно, начав со шлепка, если она не перейдет к делу в ближайшее время.

И будь оно все проклято — от этой мысли я снова стал твердым и готовым к еще одному раунду.

Глава 9

Сандра

Прошло полтора дня с тех пор, как я застала Рико в его кабинете за столом.

Полтора дня прошло с тех пор, как я наблюдала за его оргазмом и думала, что бы чувствовала, если бы он был во мне.

Полтора дня с тех пор, как мне захотелось, чтобы он перекинул меня через колени и отшлепал за нарушение его правил…

— Где ты летаешь, милая? — Голос мамы вырывает меня из размышлений, щеки пылают от стыда и волнения.

Я улыбаюсь бариста и беру свой кофе, пока мама бросает на меня влюбленный и подозрительный взгляд.

— Да, просто устала. — Не знаю, какое еще оправдание придумать для своей неспособности сосредоточиться, и я никак не могу сказать ей правду. Она никогда не поймет. Я знаю, она тут же посоветует мне обратиться в отдел кадров, подать на него в суд или что-нибудь еще. Честно говоря, это я виновата в том, что вошла в кабинет Рико, не предупредив его заранее. Я нарушила единственное правило, которое теперь выучила наизусть. Несомненно, он ввел это правило не просто так, и, войдя, не объявив о себе и не дав ему времени… подготовиться ко встрече со мной, беру на себя всю вину за то, что вошла.

Но, кроме этого, я не расстроена. Может быть, мне следовало, хотя бы из-за того, что облажалась и поставила под угрозу свою работу, но теперь, когда увидела его во всей красе… хочу увидеть его снова. Может, я не такая уж и хорошая девочка, какой казалась. Я имею в виду, я бы не стала с ним спать.

Неужели?

Чувствуя себя неловко, улыбаюсь маме, пока мы идем к ее машине для нашей поездки, которая бывает раз в месяц. Когда сажусь на пассажирское сиденье, не могу удержаться от того, чтобы не съежиться. Я неравнодушна к своему

боссу, но, конечно, это ничего не значит… верно?

Он красив, богат, умен, влиятелен — мечта любой девушки. Так может, я просто нормальная, раз испытываю к нему такие чувства?

Мама садится рядом на водительское сиденье и смотрит на меня многозначительным взглядом.

— Ну, и кто же он? — Мама видит насквозь и точно знает, что у меня на уме. Мы всегда были близки. И с отцом тоже, но не так, как с мамой. Кажется, мама обладает шестым чувством и способностью читать мысли, особенно когда ей это менее всего удобно.

— О ком ты? — спрашиваю я, притворяясь смущенной, прежде чем сделать глоток кофе.

Она слегка фыркает и закатывает глаза, переключая коробку передач.

— Это тот парень, с которым ты встречалась? — Я поморщилась.

— Кайл? Нет.

Мы с ним расстались так давно, что сейчас даже думать об этом смешно. Я встречалась с ним еще в школе, но у нас ничего не вышло, и теперь он — болезненное воспоминание о том времени, которое хотелось бы забыть. То, что он сделал со мной… непростительно.

— Нет, мы с ним давно расстались, и ничто и никогда не может убедить меня снова сойтись с ним.

Мама сидит прямо и смотрит на капот своей машины, выезжая из маленькой кофейни на открытую дорогу, ее бампер направлен в ту же сторону, куда мы всегда едем, когда совершаем эту поездку.

— Значит, ты встретила кого-то еще?

Я качаю головой и смотрю в окно на проплывающие мимо городские улицы. Мне никогда не нравилась эта поездка, но со временем она стала легче.

— Я бы так не сказала. — Конечно, некоторые вещи проще не говорить маме. Она как ищейка, и если что-то учует, то не отпустит, пока не узнает всю правду. И все же это та правда, которой не могу с ней поделиться. Я не хочу с ней делиться. И это не потому, что боюсь, что она не поймет, или беспокоюсь, что осудит меня. Я знаю, что она поймет и не осудит за любой мой поступок — она удивительная.

Но дело в том, что между мной и Рико на самом деле ничего нет.

Конечно, я много чего предположила. Возможно, очень надеюсь на то, что может произойти, но он всего лишь мой босс. Неважно, что я чувствую надежду всякий раз, когда думаю о нем, — это моя проблема.

— Если ты не хочешь со мной разговаривать, ничего страшного, можешь просто сказать об этом. — Мама ничуть не выглядит обеспокоенной. Ее яркий, веселый тон контрастирует с направлением, в котором мы едем, и я стараюсь не думать о навязчивых мыслях, которые так и норовят закрасться в голову, пока мы едем.

Я чувствую сладкий аромат цветов и богатую кожу ее машины, но не могу заглушить воспоминания, которые закрадываются в глубины моего сознания.

Вместо этого пытаюсь сосредоточиться на Рико.

— Что же все-таки произошло между тобой и тем парнем? Ты мне так и не рассказала. — Когда мама произнесла эти слова, костяшки ее пальцев побелели от сильной хватки за руль. Знаю, она пытается поговорить, чтобы отвлечь нас от дороги, но я не могу говорить о Кайле — никогда не могла. Ни тогда, ни сейчас, может быть, никогда вообще.