Изъян в сказке: бродяжка
Шрифт:
— Милорд Эскот покинул город — впрочем, даже оставайся он здесь, он не пришёл бы вам на помощь, чтобы не вызвать подозрений в том, что он участвовал в вашем мошенничестве.
— Зачем бы ему это? — всхлипнула Мэгг.
— Зачем? — похоже, принца её вопрос удивил. — Да ты простушка… — он покачал головой, но не стал отвечать на её вопрос, только сообщил: — Тем лучше. Как думаешь, есть у тебя ещё друзья или покровители, кроме этих двоих?
Мэгги задумалась. Рея, конечно, назвать было нельзя — да и его не было в городе в любом
— Кажется… — пробормотала она дрожащими губами…
— Кажется, нет, — закончил за неё принц. — В таком случае, участь твоя будет печальна. Голая, раненая и отвергнутая правосудием, которое, поставив тебе клеймо, тем самым откажется тебя защищать, ты станешь добычей сброда, которого полно в предместьях Шеана и в доках. Вероятно, тебя не убьют, во всяком случае, не сразу, но, скорее всего, пустят по кругу первые же встречные мужики. Сейчас ты можешь думать, что выдержишь это…
На самом деле, Мэгг так не думала. По её позвоночнику градом тёк пот, она уже даже не пыталась скрыть своего страха. Принц это видел, в его тёмных колючих глазах отражалось понимание и удовлетворение.
— Ты можешь думать, что выдержишь, — повторил он, — но ты ошибаешься. Либо насилие, либо попавшая в раны грязь сделают свое дело, и ты умрёшь мучительно — уже не важно, от сепсиса или от разрыва матки, — он говорил спокойно и холодно.
Но, подумала Мэгг, он не стал бы говорить ей это всё, если бы не хотел предложить другой путь — спасение, пусть и какой-нибудь страшной ценой. В сказках Рея так бывало: если не хочешь смерти, принеси голову чудовища. Всевышний, пожалуйста!
Помолчав с минуту, принц действительно сказал:
— Есть другой путь.
Мэгг была готова даже на чудовище — она отчаянно хотела жить и вернуться к Рею, и она знала, что принц не выдумывает все эти ужасы, а говорит только о том, что действительно произойдёт с ней.
— Тебе в любом случае поставят клеймо как мошеннице, но сделают это тихо, без шума, прямо в этой камере. Потом ты подпишешь бумаги — и исчезнешь. Я лично дам тебе десять золотых, одежду, документы, после чего выведу за городские стены.
Она не сдержала нервного вздоха, а потом всё-таки спросила:
— Что за бумаги?
— А тебе не всё равно? — хмыкнул принц, но, пожав плечами, пояснил: — Предсмертное признание девицы Магарет.
«Если он захочет, — почти без эмоций подумала Мэгг, — он меня убьёт после того, как я подпишу документы».
А следом пришла уверенность: если он захочет, то убьёт её и без подписи.
— Я согласна, Ваше Высочество, — сказала она покорно.
Принц кивнул, будто бы другого и не ожидал, и поинтересовался:
— Неужели не хочешь узнать, почему тебя не убьют?
Она
— Хочу, — ответила она.
Он вдруг хмыкнул, подмигнул ей и сказал:
— Потому что у леди Майлы завтра день рождения, и я обещал ей быть милосердным, — и, развернувшись на каблуках, вышел.
Его куртка осталась лежать на полу, и, чуть поколебавшись, Мэгги кинулась к ней и надела на себя, пытаясь хоть немного согреться.
Наверное, она задремала, потому что от лязга замков резко проснулась, вскочила на ноги — к ней вошли двое теней, безликих и безымянных, а за ними — принц Афран. Он только скользнул взглядом по куртке, в которую она куталась, и ничего не сказал, зато тень схватил её за руку и вытащил на середину камеры, сорвал куртку и лохмотья. Мэгг взвизгнула, оставшись голой среди мужчин, попыталась прикрыться — но её уже повернули спиной к двери. Второй тень схватил её за лодыжки, первый — за руки, и их хватка была сильнее любых оков.
— На лопатку, — велел принц.
Повеяло теплом, сначала спасительным, а потом пугающе жарким. Мэгг забилась в руках теней, забормотала бесполезное: «Не надо, пожалуйста».
Сначала показалось, что к спине прижалось что-то нестерпимо холодное, но в мгновение ока холод превратился в жар. Мэгг закричала, завыла, срывая горло, а от лопатки по всей спине расходились волны невыносимой боли.
Плеснула ледяная вода, и из горла девушки вырвался ещё один крик, отразившийся о стены камеры, звоном отдавшийся в ушах теней, палача и принца.
Хватка теней ослабела, и Мэгг, как была, нагая, упала на грязный пол.
Голова у неё кружилась, а кожа на спине горела. В лёгкие проникал густой запах палёной плоти.
— Девица Магарет, — произнёс принц строго, — за своё преступление ты заклеймена преступницей и мошенницей именем закона Стении и Его Величества короля Эйриха Четвёртого. Твоё клеймо каждому сообщит о твоих преступлениях, но тебе позволено скрывать его под одеждой. Таким образом, ты можешь вести жизнь честной женщины, но не сможешь сочетаться браком с благородным мужчиной, а в случае повторного нарушения закона тебя немедленно казнят. Ясно ли тебе это?
Не находя в себе сил, Мэгги кивнула, но принц повторил свой вопрос, и она была вынуждена выговорить:
— Ясно, Ваше Высочество.
Ей подсунули бумаги, которые она, не читая, подписала трясущейся рукой. После этого тени подняли её на ноги и сунули в руки куль, в котором оказалось чёрное крестьянское платье, башмаки, платок и кошель с десятью золотыми и бумагой на имя девицы Маргарет из Харроу-хила. Под равнодушными взглядами она оделась, хотя спина и правая рука болели нестерпимо, спрятала кошель за корсаж, замотала голову платком — и побрела на свободу.