Изыди, Гоголь!
Шрифт:
– - Расписка в моем офисе.
– - О, ты про эту?
Словно из волшебного сундука, Гоголь достает из кармана пиджака названую расписку.
– - Будь ты проклят, Гоголь!
– - всплескивает руками Смертоносная Красота.
– - Долг закрыт! Доволен? Теперь катись к…
Ноги внезапно подкашиваются, и дроу падает на пол. Проклятое клеймо, обдавая на прощание огнем, исчезает с ладони. Тело лихорадит, магический источник выжимает досуха, как апельсин на соковыжималке.
Об этом говорил Гоголь? Так
В коридоре раздается топот. У дроу чуткий слух, и телохранители спешат на болезненный стон госпожи. Но перед самым носом взметнувшиеся теневые руки захлопывают двери гостиной.
Гоголь смеряет тяжело дышащую девушку взглядом превосходства. Жестокая глава преступной группировки нелюдей, всего пару дней назад она требовала лизать ей ноги, грозилась ради денег лишить его пальцев и вряд ли остановилась бы только на них.
Теперь Мейфей Мелунд ползает перед ним на коленях.
– - Отныне и навсегда эти деньги твои!
Каждое сказанное Гоголем слово звучит ударом молота о наковольню и хлещет больнее розг.
– - Сколько бы ты не пыталась потратить эти деньги или избавиться от них, они всегда будут возвращаться и преумножаться!
Он не создает печати, его слова -- это не слова заклинания. Но вопреки всем известным законам магии в них чувствуется сила.
Тени, точно пчелы на мед, слетаются на эту силу. Они тянут когтистые лапы к Мейфей. Дроу с ужасом отшатывается. Но не от ожившего мрака.
Нечто липкое и мерзкое впитывается в ее тело, в ее магическую ауру. Оно обходит защитный артефакт, внутренние щиты и паразитом присасывается к энергетическому телу и сливается с ним настолько, что не вытравить никаким заклинанием рассеивания или очищения.
Впервые в жизни Мейфей сталкивается с настолько могущественым проклятием.
Судя по облегченному вздоху, оно дается Гоголю с трудом.
Дворянин щелкает пальцами, привлекая к себе внимание.
– - Когда надумаешь вернуть их мне, имей в виду, что одних молитв будет недостаточно. Я возьму в два раза больше, чем ты стребовала с меня.
Что он несет? Гоголь вообще себя слышит? С чего это ей отдавать деньги, которые будут "возвращаться и преумножаться"? Неужто последние мозги на силу променял?
Не успевает Мейфей высказать все это в лицо Гоголю, как его фигуру вдруг заволакивает сгустившийся мрак, а мгновением позже девушка остается в гостиной одна.
Двери в комнату наконец поддаются напору телохранителей, и они влетают внутрь.
– - Госпожа!
– - Что с вами, госпожа?!
Мейфей отмахивается от помощи подручных и падает в подставленное кресло. Из-за этого
Как назло, звенит мобильник.
Повинуясь вялому жесту госпожи, один из подручных подает телефон. Номер неизвестный.
– - Госпожа Мелунд, Мейфей?
– - раздается на том конце приятный бархатный баритон.
– - Добрый вечер, вас беспокоит князь Романов, Александр Николаевич. Надеюсь, вы можете говорить? Я слышал, что дроу ведут ночной образ жизни, поэтому постарался выбрать удобное для нас обоих время.
Несмотря на смертельную усталость, девушка рефлекторно подбирается. Бывший царский, ныне один из самых могущественных и влиятельных княжеских родов.
В голос невольно пробираются заискивающие нотки.
– - Ваше сиятельство, рада знакомству, пусть и заочному. Вы совсем меня не побеспокоили и да, я могу говорить. У вас ко мне какое-то дело?
Мейфей всегда оценивает себя высоко, но здраво. С высоты Романовых она простая бандитка. Так что их патриарху могло от нее понадобиться?
– - Великолепно, -- произносит Романов без тени эмоций, будто и не ожидал другого ответа.
– - Мое к вам дело касается рода Гоголей. Мои источники уверяют, что у вас, госпожа Мелунд, имеется долговая расписка на имя почившего Григория Гоголя. Я хочу выкупить ее у вас. Скажем, за двойную цену.
При взгляде на разбросанные по столу денежные пачки Смертоносную Красоту пробирает истерический смех.
– - Прошу прощения, ваше сиятельство, -- выдавливает из себя девушка, -- но вы опоздали…
***
Наконец-то матушка оставила Ольгу в одиночестве!
Сперва после похищения с ней носятся родовые врачи. Отец даже нанимает целителя из Склифосовских. Но это понятно, без их опеки девушка сейчас не смогла бы и вдохнуть, чтобы не поморщиться от боли в какой-нибудь сломанной части тела.
Благодаря врачам и магу-целителям же остается всего несколько трещин в костях правой руки и левой ноги, которые закрывают гипсом. После этого медики оставляют Ольгу, но вопреки их наказу об отдыхе отец пристает к ней с расспросами.
Девушка с ужасом выясняет, что дядя Север оказывается замешан в грязной хитроумной схеме Романовых. То ли они не до конца доверяли Ольге, то ли решили перестраховаться.
Предательство рода и собственного брата это, конечно, непростительно. Но одна ошибка не перечеркнет всех лет добрых отношений с дядей. Он бежал, но он жив, и это радует.
В чем-то Ольга даже благодарна Северу. Благодаря ему ей без проблем удается скормить своему отцу упрощенную версию правды, в которой его дочь не имеет никакого отношения ни к своему похищению, ни к гибели Романова-младшего.