Каббала

Уэйт Артур

II. Каббала и алхимия

Мы уже затрагивали тему герметической традиции, когда говорили о каббалистическом трактате под названием «Огонь очищающий». Мы видели, что герметическую и каббалистическую философию нередко возводят к общим истокам, причем это делают как симпатизирующие, так и враждебно настроенные критики. Вопрос этот, однако, весьма сложный, и, хотя следует серьезно подумать, прежде чем вступить в противоречие с единогласным мнением авторитетных ученых⁵⁹, я тем не менее уверен, что там, где речь идет об ответвлении герметической философии, известной под названием алхимия, надо с особой осторожностью выдвигать или отвергать определенные постулаты. Начнем с того, что выделим ранние книги, усваиваемые Гермесу Трисмегисту, в которых не затрагивается тема трансмутации металлов⁶⁰, от таких поздних сочинений, чтобы не сказать резче, как «Изумрудная скрижаль» и «Золотой трактат». Когда Исаак Майер пишет, что многие доктрины Каббалы в более или менее завуалированном виде можно найти в книгах, приписываемых Гермесу Трисмегисту⁶¹, ссылка относится исключительно к Divine Poimander, Асклепию и прочим трактатам, восходящим к IV в. н. э. или немного ранее. Напрасно мы будем пытаться найти у греческих алхимиков какие-нибудь доктринальные связи с этими произведениями, хотя Гермес входит в число великих имен древности, ассоциируемых с деланием золота, и есть также другие ссылки на этот мистический персонаж. И хотя мы должны категорически отвергнуть такие крайности, как мнение, например, того же Исаака Касабона, который считает автором ранних герметических трактатов адепта Каббалы, который якобы

был александрийским евреем⁶², есть все основания допустить, что существовали точки соприкосновения между неоплатонизмом и Каббалой⁶³, как мы это видели в предыдущем разделе. Алхимия связана с Гермесом не через герметические книги неоплатонистической эпохи, точно так же ее связь с Каббалой следует искать в другом месте. Среди творений Зосимы Панополита, жившего в III в.⁶⁴, есть цитаты из Истинной Книги Софии Египетской о Господе Боге евреев и силах Саваофа, в которых утверждается, что есть две науки и две мудрости, именно египтян и евреев, причем вторая по определению «более тверда в Божественной Справедливости»⁶⁵. Обе уходят корнями в отдаленную древность; они не занимаются материальными и подверженными тлену телами; их самовоспроизводство совершается вне зависимости от любого постороннего действия, поддерживаемое молитвой и Божественной Благодатью. Затем идет следующий пассаж, где алхимическое дело трактуется как подобие Божественного дела сотворения. «Символ алхимии взят от творения [в глазах его адептов], которые спасают и очищают Божественную душу, скованную стихиями [элементами], и, прежде всего, отделяют Божественную душу, отягченную плотью. Как есть солнце, цветок огня, небесное солнце, правое око мира, так медь, если она становится цветком [то есть если оно усвоит цвет золота] через очищение, становится тогда земным солнцем, оно же есть царь земли, подобно тому как солнце есть царь неба»⁶⁶. Не приходится сомневаться в исключительной важности этой цитаты⁶⁷. Из нее ясно, почему герметические книги стали восприниматься в позднейшие времена как алхимические, и в ней выстраивается поразительная параллель между египетской и еврейской наукой. Но что последняя именно наука Каббалы, явного подтверждения нет. Точно так же ссылка на Лабиринт Соломона, которая встречается у еще более ранних греческих алхимиков, средневековая интерполяция⁶⁸. Короче, прославленное византийское собрание, являющееся, в сущности, истоком всей алхимии, ничем не проявляет знакомство с еврейской эзотерической традицией. Аналогичный вывод можно сделать применительно к ранним арабским и сирийским алхимикам, черпавшим из греческих источников, хотя в некоторых отрывках из Зосимы с анализом в сирийской рукописи в Кембриджском университете упоминаются талисманы Соломона в их соотнесенности с семью планетами и сила, проявляемая ими против демонов. Если к этому добавить, что, несмотря на такое свидетельство в пользу связи между алхимией и Каббалой, как предлагается поздней Эш ха-Мецареф, в Зогаре нет ничего, как мы уже видели, подтверждающего эту связь⁶⁹, из чего напрашивается вывод, что эти две эзотерические традиции долгое время развивались независимо одна от другой⁷⁰. Далее, в Древнем Египте мы не находим каких-либо следов существования науки трансмутации, и здесь будет небезынтересно отметить, что алхимические идеи проявились особенно явственно в тот самый момент, когда для европейской торговли впервые открылись некоторые порты Китая. Если правда, что, как утверждают, алхимия процветала в Китае с глубокой древности, что в Китае существовала алхимическая литература и что терминология этой специфической литературы позволяет проводить аналогии с терминологией, впоследствии разработанной на Западе, то не обоснованно ли будет смотреть на Дальний Восток как на колыбель того явления, которое принято называть герметической наукой, то есть наукой трансмутации⁷¹. Тема, конечно, слишком обширная, чтобы затрагивать ее подробно в этом месте, но не следует забывать, что учение о Макрокосме и Микрокосме, аналогия между духовным и материальным, зогаристическая символика равновесия – все это прослеживается в древнекитайских священных текстах⁷². На самом деле аналогии не столь поразительны, как думали те, кто их открыл; впрочем, для окончательных выводов у нас нет достаточных данных; но в любом случае они, как минимум, говорят о вероятном наличии общего источника для обеих эзотерических традиций в неком центре, пока еще нам неизвестном и в очень отдаленную эпоху.

Конечно, со временем, по мере развития в Европе алхимической литературы, несомненно, возрастала связь ее с Каббалой⁷³. Эш ха-Мецареф одно из свидетельств этого; некоторые каббалисты стали алхимиками; некоторые алхимики изучали Каббалу. И все же это неглубокая и случайная связь, значение которой не следует преувеличивать: к тому же следы ее почти не видны до XVII в.⁷⁴, когда такие деятели, как Фладд, направили свое внимание на оба предмета, а Кунрат⁷⁵ ввел каббалистическую символику в пикториальные эмблемы трансмутации⁷⁶.

Лучшим доказательством этих заявлений может служить литературная история самого Эш ха-Мецареф. Мазерс в своей претенциозной манере утверждает, что «мало кто знает, а из знающих понимает еще меньше»⁷⁷. Если такое отношение было к нему в 1887 г., то можно добавить, что, когда алхимия достигла апогея своего развития в Европе, о трактате никто не ведал и впервые он упоминается у Розенрота в конце XVII в. До этого момента, насколько я знаю, на него нигде не ссылается ни один алхимик, и, хотя Kabbala Denudata на титульном листе представлена как Scriptum omnibus philologis, philosophis, theologis omnium religionum, atque PHILOCHY-MICIS quam utilissumum, я полагаю, только один писатель-алхимик познакомился с ним после выхода в свет его фрагментов среди Apparatus in Librum Sohar. Им был «Любящий Филалета», о котором мы уже говорили и который собрал и перевел фрагменты в 1714 г., а также издал в том же году «Краткое Изыскание по Герметическому Искусству»⁷⁸, куда включил некоторые отрывки из Эш ха-Мецареф, причем он увязывает их с Голубками Дианы, впервые введенными в алхимию Иринеем Филалетом.

Вместе с тем из всего вышесказанного следует, что литературные связи Каббалы с алхимией начались не в первой четверти XVIII в.⁷⁹; и хотя Эш ха-Мецареф методично цитировал только один автор, влияние Kabbala Denudata прослеживается в Германии почти сразу же после ее выхода в свет в анонимном трактате, который претендует на исследование Химической Каббалы (cabala chymica)⁸⁰, и эти слова выводит на титульный лист. Это небольшое произведение представляет к тому же интерес еще в одном отношении. На с. 16 помещена любопытная Figura Cabalae, где свет из Ens Entium изливается на бородатую фигуру, держащую компас в правой и квадрат в левой руке, то есть репрезентируя символы Эмблематического Масонства применительно к тайным искусствам в тот период, в который такая связь современному ученому кажется едва ли вероятной. Есть еще замечания о регенерации, небезынтересные в плане мистических аспектов алхимии⁸¹. К сожалению, связь Каббалы с трансмутацией ограничивается лишь заглавием, которое я привел.

Некоторая информация на этот счет может находиться в некоторых работах прошлых лет, например в «Истории Химии» Хофера⁸², который как бы обещает изложить каббалистические доктрины относительно философского камня, однако на поверку выходит, что термин употребляется в духе времени весьма произвольно; к тому же в двух объемистых томах мы найдем всего пару страниц, посвященных теме Каббалы⁸³. Авторство Сефер Йециры приписывается рабби Акиве, а Зогара рабби Шимону. Кроме того, автор утверждает, будто еврейские и арабские алхимики обладали древним знанием каббалистических книг и что у адептов они пользовались таким же авторитетом, как книги Гермеса Трисмегиста. К сожалению, это голословное, ничем не подкрепленное заявление, а поскольку он же далее сообщает, что наука трансмутации (металлов) была известна в Древнем Египте, принимать его мнения без подтверждения другими авторитетными учеными рискованно⁸⁴.

Перед тем как покончить с темой связей

Каббалы с алхимией, надо сказать пару слов о двух работах, которые было принято считать примером такой связи и которые поэтому привлекали к себе особое внимание⁸⁵. Обе имели то преимущество, что вместе с трактатом Кунрата и «Амфитеатром» появились до Kabbala Denudata Розенрота, а одна вышла вообще до всякого печатного издания Зогара. Не приходится говорить, что в обеих нет и следа знакомства с Эш ха-Мецареф, я также не обнаружил в них ничего, что связывало бы их с сфиротическим осмыслением роли металлов, характерным для этого произведения. Первая – это трактатат Иоаннеса Аугустинуса Пантеуса, венецианского священника, под заглавием Ars et Theoria Transmutationis Metallicae, cum Voarchadumia Proportionibus, muneris icinibus rei accomodis illustrata. Опубликован в Венеции в апреле 1530 г.⁸⁶ Согласно самому автору, «Герметический лексикон» трактует Voarchadimia а) как «свободное искусство, наделенное свойствами оккультной науки», дефиницию, оставляющую желать лучшего; б) как каббалистическую науку металлов. Далее, это разновидность алхимической металлургии по части «золотоносных металлических жил»; она объясняет «присущие твердые формы и натуральный желтый цвет золота»; она различает разнородные, горючие, летучие части и демонстрирует, как это же можно довести до совершенства. Наконец, она определяет Материю производства как «тяжелую, материальную, твердую, плавкую, пластичную, слегка окрашенную, утонченную и таинственную субстанцию Ртути или Меркурия и негорючей Металлической Серы, выявленной и трансмутированной в золото посредством цементации»⁸⁷. Уже по этому пассажу видно, что текст даже для алхимического трактата практически нечитабелен, и для нашей задачи в данном случае достаточно отметить сам факт его существования и указать на то, что в нем предпринимается попытка пролить свет на тайны трансмутации при помощи гематрии. Трактат не имел никакого влияния, и ему нельзя приписывать какое-либо серьезное значение.

Вторая работа известна гораздо больше и предлагает исследователю ряд интересных и до сих пор не разрешенных проблем. Это Monas Hierogliphica Джона Ди, впервые опубликован в 1564 г.; он представляет собой анализ планетарных символов, приписываемых металлам⁸⁸. Так, символ Меркурия состоит из полумесяца, знака серебра, круга, знака золота, и креста, репрезентирующего четыре стихии (элемента). Особый алхимический смысл придается их сочетанию в едином знаке, представляющем основоположную материю философов, равно как металлическую ртуть. Как видим, это не та информация, которая позволила бы увязать алхимию с Каббалой, хотя она познавательна в плане символики и истории астрологических знаков, что до сих пор остается темной областью для исследователей⁸⁹.

В завершение темы хочу заметить, что есть одна точка соприкосновения Каббалы и алхимии, которую явно не заметили все те, кто настаивал на существовании такой связи. Это смутные и все же достаточно реальные аналогии между древним документом латинской алхимии, известным как Turba Philosophorum⁹⁰, и двумя Собраниями (Синедрионами) Зогара. Речь, разумеется, не о случайных формальных сходствах, хотя, если посмотреть на историю Turba, эта случайность сама по себе небезынтересна. В этой темной беседе есть заявления и аллюзии, особенно те, что касаются четырех элементов древней химии, которые явно перекликаются с некоторыми взглядами Каббалы. Если добавить, что некоторые ученые, в том числе Бертелот, считали, что Turba в том виде, в каком мы ее сейчас знаем, восходит к еврейскому оригиналу, ныне утраченному и датируемому, предположительно, временем между обнародованием Книги Творения и Зогара, всего сказанного достаточно, чтобы указать на возможность, о которой не следует, учитывая скудость имеющегося материала, распространяться дальше⁹¹.

III. Каббала и астрология

Школы французской и английской Каббалы Викторианской эпохи стояли, как было уже показано, на убеждении, что все «оккультные науки» укоренены в тайной традиции Израиля; но правильнее, вероятно, было бы говорить, что Каббала была привита к некоторым из них и мы имеем каббалистическую астрологию и каббалистическую алхимию в таком изводе. Дабы определить, какой взгляд более верен, необходимо обратиться к истории и литературе. Только в случае ритуальной магии обе партии единогласны в отношении ее каббалистического происхождения в западноевропейском мире. Исходя из априорных соображений, мы склонны считать, что ситуация с астрологией должна в этом вопросе помочь и с таким явлением, как алхимия, а именно что в ее истории и литературе ничтожно мало того, что могло бы существенным образом связывать ее с еврейством, не считая случайных перекличек и осуждения Зогара. Астрология внешне напоминает точную науку и, казалось бы, не имеет никаких аналогий со спекуляциями теософской системы. Вместе с тем есть два неопровержимых факта, во-первых, что евреи были привержены астрологии⁹², и, во-вторых, что наука предсказаний по звездам, как она известна на Западе, кое-что взяла у древних евреев. Этим фактам можно противопоставить два других, не менее существенных, а именно что вклад Израиля в науку астрологию ничтожен, что астрономические писания евреев в христианскую эру восходят в основном к арабам, в то время как еврейская астрология каббалистического периода отягчена фантастическими представлениями и детскими выводами. Здесь мы не собираемся заниматься историей этого искусства: мы знаем, что Иосиф (Флавий) возводит его к Сету и уверяет нас, что лично посещал два знаменитых Столба, или Стелы, которые якобы сохранились после Потопа и сохранили выгравированные на них все законы астрологии. Иосифа легко было провести, вернее, он был склонен принимать за чистую монету любую басню, если она могла послужить подтверждением первенства его народа в области знаний. Оставим в покое Сета и Столбы; нам известно, что Древняя Халдея была великим центром астрологии, что она процветала у вавилонян, что она практически применялась в Египте; нет ничего удивительного, если евреи тоже были причастны к астрологическим познаниям каждого из этих народов. Возможно, что до христианских времен дошли определенные астрологические процедуры⁹³. Все это, впрочем, не снимает основного вопроса; попытка найти следы Зогара или его влияния на творения евреев в области математики или естественных наук ничем не оправдана по той простой причине, что Зогар не имеет никакой серьезной связи с этими предметами. Вместе с тем мы вправе задать себе один вопрос. Астрология имеет дело с данными, история происхождения которых темна⁹⁴, и есть связанные с ними доктрины, которые даже для адептов оккультизма представляются недостаточно фундированными. Было бы небезынтересно попытаться выявить, есть ли в них какие-то каббалистические соответствия, несмотря на осуждение Зогара. Что же касается данных, сомневаюсь, чтобы кто-либо предпринял попытку выявить параллели, хотя всегда существовало мнение о том, что некоторые астрологические теоремы связаны с каббалистическим аппаратом. Давайте взглянем на то, что думают по этому поводу адепты астрологии.

Соотнесение металлов в Эш ха-Мецареф со сфирот предполагает и соотнесенность с планетами; на основании изысканий Кирхера Папюс⁹⁵ выстроил следующую таблицу: Кетер соответствует Эмпиреям.

Хохма – Перводвигателю.

Бина – Небосводу.

Хесед – Сатурну.

Гвура – Юпитеру.

Тиферет – Марсу.

Нецах – Солнцу.

Ход – Венере.

Йесод – Меркурию.

Малкут – Луне.

Возможно, как провозглашается в Эш ха-Мецареф, «все системы» ведут к единой истине, но эта схема не согласуется с ее собственными атрибуциями. Ее придерживается Розенрот; но Р.П. Сабатье (R.P. Sabatier) в своем странном небольшом трактате, который когда-то произвел такое ошеломляющее впечатление на французских оккультистов, Марс относит к Гвуре, а Меркурий к Ход⁹⁶. Когда отсутствует единое мнение, можно сделать вывод, что проблема не представляется столь значительной и что атрибуции и схемы подобного рода дело достаточно конвенциональное и к самой астрологии имеет косвенное отношение. Однако в модерные времена все дивинационные практики, которые в каждом случае имеют или предполагают астрологические связи⁹⁷, вобрали в себя каббалистические атрибуции. Так, система соответствия планетам фигур, используемых в геомантии, сообразована со сфирот; каббалистические принципы усвоены хиромантией; единственное исключение составляет физиогномика в силу того, что она никогда не стояла на переднем плане в интересах людей, считающих себя настоящими оккультистами, хотя, как мы уже видели, есть прямое основание для этого в Зогаре⁹⁸.