Кафе на 5-ой авеню

Ivanovich Ivan

— Я вам сочувствую, мисс Поттс…

— Вирджиния. Зовите меня Вирджиния или Пеппер.

— Хорошо, Вирджиния. Тогда и вы зовите меня Гермионой. Как я уже сказала, я вам сочувствую. Но что я могу? Он и до вторжение приходил дай Бог раз в месяц, а после и вовсе перестал, — она пожала плечами, а я вздохнула.

— Я заставлю его придти к вам. Я смогу…

— И какая от этого будет польза, если он сам не захочет что-то поменять? — прервав меня, задала он, в общем-то, вполне себе правильный вопрос, — ПТСР, а по вашему описанию, это он и есть, не алкоголизм в легкой форме. Тут нужна интенсивная терапия, а не задушевные

беседы раз в месяц.

— И все же. Я очень прошу вас принять его. О ваших клиентах рассказывают настоящие чудеса, — говорю ей и это не лесть. Действительно, на счету доктора Поттер были десятки вернувшихся в общество людей. Ветеранов войн, тех, кто пережил утрату близких… она возвращала им веру в будущее и самих себя. Давала им направление и следила, чтобы они достигли своей цели.

— Вирджиния, поймите меня правильно, — Гермиона сама отложила свою чашку, — я не говорю, что отказываюсь от него. Но пока он сам не захочет, ничего не получится. Он ведь не пьет? — вдруг спросила она, а я покачала головой.

— Только по поводам. А так, чтобы он выпивал по два-три стакан виски по вечерам, как раньше… — пожимаю плечами.

— Это потому, что он сам отказался от подобного. Я всего лишь та, кто дала ему соответствующую мотивацию, — сказав это, она сама вздохнула, — я… никому этого не говорила, но… у меня тоже была аналогичная проблема.

— То есть?

— То есть у моего мужа была точно такая же проблема. Да и у меня самой, — сказав это, она опустила голову, — на самом деле, это страшное чувство, когда ты вздрагиваешь по ночам от каждого шороха, а во сне к тебе приходят мертвецы, которые могли бы жить, если бы ты успела, — сказала она, а ее взгляд остекленел, — всего миг, и человек, которого ты знал всю жизнь… его больше нет, — покачала Гермиона головой, а я застыла. То, о чем говорила доктор Поттер, было воистину страшным, — а ты стоишь над трупом и смотришь на его убийцу, который прямо сейчас будет убивать тебя самого, — Гермиона застыла, а я проглотила ком в горле. Но вдруг, Гермиона встряхнула головой и посмотрела на меня, — магическая гражданская война — страшная вещь, Вирджиния. И если у вашего любимого то же, что было у нас с Гарри, то я могу дать вам лишь один совет, — сказал она и откинулась на спинку дивана.

— Какой? — взяв себя в руки, спрашиваю эту молодую женщину, которая, пускай и на мгновение, но словно постарела лет на двадцать.

— Любите его, — сказала она, и мне на мгновение показалось, что она сейчас засмеется и скажет что все сказанное до этого, дурная шутка. Вот только доктор Поттер оставалась серьезной.

— Но я люблю его.

— Тогда почему он вместо того, чтобы вывалить на вас свои переживание и поделиться своими горестями, клепает, как вы выразились, третий десяток костюмов? — спросила она, а я… не знаю, что и ответить.

— Но… ведь… компания…

— Компания никуда не денеться, Вирджиния. А вот человек, которого вы любите… он ведь отказывается делиться с вами своими страхами? Так? — спросила она, а я киваю, — он кажется вам бодрым, веселым… вот только по ночам вы видете, как он мучается и пытается затопить в работе все те чувства, что его обуревают, — сказала она и, заметив мой новый кивок, вздыхает.

— Что вы посоветуете, доктор? — спрашиваю, понимая, что доктор Поттер сама когда-то прошла через это и знает точно,

как вытащить Тони из этого состояния.

— Сбросьте свои обязанности на заместителей, берите его и отправляйтесь на какой-нибудь тропический остров или горный курорт, хотя бы на неделю, — сказала она и вздохнула, — оторвите его от социума. Отрежьте от негативных образов, которые ассоциировались бы у него с Нью-Йорком, пришельцами и войной. Постарайтесь его разговорить. Будьте рядом. Он должен наконец-то понять, что вы не только принцесса, которую нужно оберегать, но и человек, кто услышит его и поймет, — сказала она, а я вздохнула. Действительно, Тони старался держать меня подальше от своих переживаний. Однажды я подслушала его беседу с Роуди, где он сказал, что не хочет нагружать меня своими проблемами, — и да. Отрежьте его от интернета и связи. Это — главный раздражитель, который вообще может быть.

— Он будет в ярости, — качаю головой, понимая, насколько непростую задачку задала мне доктор.

— Вы же ген.директор Старк Индастриз, — усмехнулась она, — уверена, вы найдете сообщников, чтобы подобное провернуть, — после чего, мы обменялись с ней одинаковыми заговорщицкими улыбками, после чего, доктор Поттер встала с места, — жду вас после поездки. Будем приводить в чувства вашего бойфренда. И еще. Будьте внимательны за его поведением. В отрыве от раздражающих факторов, нам легче будет понять, что конкретно беспокоит мистера Старка. И именно с этим мы и начнем работать.

— Я поняла вас, доктор. Спасибо вам, — говорю и сама встаю с дивана.

— Пока еще незачто, — пожимает она плечами.

— Мама, — вдруг со стороны раздается тоненький девчачий голосок, — ой, здравствуйте! — в дверях стояла милая девочка, которую можно было назвать маленькой копией доктора Поттер.

— Что, не идет математика? — видимо, она сразу же догадалась, зачем девочка пришла сюда, — подожди немного и мы ею займемеся, хорошо? — попросила она малышку, на что она кивнула, — а пока познакомься с мисс Вирджиней Поттс.

— Розалия Поттер. Очень приятно, — девочка, несмотря на возраст, сделала умелый книксен, вызвав у меня приступ умиления, и неконтролируемое желание улыбаться.

— Очень приятно, — отвечаю ей, видя краем глаза ухмылку доктора.

— Вы девушка Тони Старка? — непосредственно спросила она меня.

— Эм… да… да я его девушка, — немного не понимая, о чем речь, отвечаю ей.

— Папа говорит, что мистеру Старку очень повезло с вами, — говорит малышка а я застываю на месте.

— А… что еще он говорил? — на автомате спрашиваю, немного смущаясь и видя, что Гермиона с трудом сдерживает смех.

— Что он идиот, если до сих пор не позвал вас замуж, — сказала она, после чего доктор Поттер не выдерживает и начинает смеятся.

— Ой, не могу! — веселый смех доктора оказался заразным и я сама начинаю смеяться то ли от неловкости, то ли от общей абсурдности ситуации.

— Эй! Я же серьезно! — набычилась малышка, скрестив ручки на груди. Вот только то, что должно было нас напугать, сделало ее лишь еще более милой и смешной.

— Вот лучшее лекарство от ПТСР, — утирая слезы, сказала Гермиона, — чистые и светлые эмоции. Милая, иди, к себе. Я скоро буду, — попросила ее доктор, и малышка пошла в свою комнату с недовольной моськой на своем личике, — вы уж простите ее за откровенность.